1. Глава 1.
— Меня к ней тянет…
Муж устало трет глаза, опускаясь на барный стул.
— Что? — улыбаюсь, поворачиваюсь к нему, еще полностью не осознав сказанное.
На плите жарится сочный стейк из форели, запахи волнуют всю кухню, в наушниках играет любимый трек, под который я обычно готовлю вечерами. Ведь ужин — это наш ритуал с Игнатом.
Мы оба заняты работой. У мужа свой строительный бизнес, я же работаю ведущим врачом в клинике репродуктивных технологий.
Мы вместе уже двенадцать лет, у нас крепкий и счастливый брак. Но времени на друг друга не всегда хватает. Поэтому вечерние посиделки — это наше любимое занятие.
Я вынимаю один наушник из уха, подхожу к Игнату, опуская свои губы на его колючую щеку. И когда он застывает от моего касания губ, только тогда обращаю внимание, что с мужем что-то не то.
— Меня тянет к ней! И я не знаю, что делать!!!
Его громкий рык оглушает, а второй наушник выпадает из моего уха от того, что я вздрагиваю.
— Игнат, что случилось? — долго мысли собираются воедино. Вроде как пазл в голове должен сложиться, а не получается. Что-то мешает. То ли действительно запоздалая реакция, то ли верить в услышанное совсем не хочется.
— Ты же понимаешь о чем я, Лиля, — он перехватывает мою руку, что лежит на его плече, опускает свои губы, оставляя серию коротких поцелуев на тыльной стороне, — Мне так жаль, малыш.
Его голос надломлен. Я слышу сожаление, но не понимаю… Ничего не понимаю.
— К кому тебя тянет? — аккуратно забираю свою руку, прижимая ее к груди.
Отхожу обратно к плите, переворачиваю стейк, чтобы он не пригорел. Сглатываю ком, чувствуя как он прожигает мою спину своим жалящим взглядом.
— К ней… К Кире.
В груди резко что-то щелкает, и я чувствую, как больно становится. За секунду. Словно в меня попадает шаровая молния, поражая все органы. Кладу аккуратно лопатку на специальную подставку, опускаю руки на столешницу и пытаюсь сделать вдох. Воздуха критически мало.
— Ты же знаешь, как я люблю тебя, малыш? — то ли это вопрос, то ли утверждение.
У меня звон в ушах. Кручу в голове его слова, пытаюсь найти какую-то нить с тем, что может я неправильно сейчас все поняла, но муж добивает словами.
— Но я не могу больше сдерживать себя. Она… Она как наркотик, Лиль. Я не могу больше, меня ломает.
— У вас было что-то? — хриплю, сдерживая слезы.
Хочется закричать, что есть силы. Разрыдаться… А я не могу. Не умею.
— Только один поцелуй, Лиль. Я не смог, пока… Пока не скажу тебе. Теперь ты знаешь.
— Господи, — закрываю лицо руками, — Как же больно.
А ведь и правда… Скручивает так, что двигаться нет возможности.
— Я уважаю тебя, поэтому решил, что нужно все тебе рассказать. Пока не довел до греха.
— И что ты предлагаешь?
Разворачиваюсь к нему, смотрю на потерянное лицо. Словно он ждет, что я приму решение. Что я скажу, что нам делать дальше. А я ничерта не понимаю.
Еще пять минут назад я была счастливой женой лучшего мужчины на свете. А сейчас… Он признается, что испытывает чувства к другой.
И ведь не просто к левой женщине… Она — наша суррогатная мать.
Молодая, яркая, красивая девочка. И я не замечала между ними лишних взглядов или желаний. Когда я могла проглядеть все это? И когда это все началось?
— Лиль, — он встает со стула, покачиваясь, идет в мою сторону.
— Нет! — взвизгиваю, подавая признаки жизни, — Ты хочешь, чтобы я решила за тебя, что тебе делать?
— Я просто не понимаю. Я запутался.
— Так распутайся, — повышаю голос, так оказывается легче выпустить боль, — Знаешь ли… Внутри нее…
Осекаюсь на полуслове, потому что причина нашей размолвки заходит на кухню.
Она легкой походкой залетает, словно бабочка, широко улыбается, подхватывает яблоко из корзины, вгрызаясь зубами и обхватывая плод пухлыми губами.
Я тут же поворачиваю голову в сторону Игната, и вижу, как дергается его кадык. Он смотрит на нее… Как когда-то смотрел на меня. Там огонь.
И я чувствую, как ломаюсь с каждой секундой, наблюдая за этой сценой. Его глаза говорят больше, чем он сам.
— Хозяева, у вас все в порядке? — она осматривает нас по очереди, опуская руку с зеленым фруктом вниз.
— Я рассказал жене, — хрипит Игнат.
— О чем? — она испуганно округляет глаза.
— О нас.
Я не могу поверить, что слышу это. Он рассказал мне о них. И ощущение, что они здесь главные актеры собственного романа о любви, а я помеха, второстепенный герой.
— Я… Я, — она убирает выбившуюся прядь волос за ухо, — Лилия Александровна, я…
Господи, да не мучайся ты так, девочка!
— Не хотела что? Целовать моего мужа?
— Не хотела, чтобы так вышло. Понимаете, ваш муж. Вернее, Игнат, он… Господи, — ее руки трясутся от страха или волнения, — Я влюбилась.
— Славно! — развожу руки в стороны, — А с этим что делать будем?
Указываю рукой в сторону ее округлившегося живота.
— Давай не будем на эмоциях сейчас принимать никаких решений, — Игнат дипломатично вставляет свои пять копеек.
— Уходи, — мотаю головой, — Просто уходи.
Он поворачивается в сторону Киры, прося девушку выйти. Она виновато опускает голову и как олененок Бемби скачет обратно. На своих… Стройных ножках, сверкая белыми пяточками.
— Лилек, родная, ты прости меня, — он пытается обнять меня, — Я сам не понял, как так вышло. Просто ёкнуло и все. Я же боролся… Открещивался. Но не смог.
— Прекрати, — отталкиваю его, — Ты делаешь только хуже. Мне становится больнее.
— Лиль, я хочу попробовать.
Вопросительно изгибаю бровь.
— Я хочу попробовать быть с ней, мне башню рвет.
— А… Как же мы?
— А мы останемся родителями нашего будущего малыша. Просто на расстоянии. Кира не претендует на него, ни в коем случае. Да и ты так ждала его…
Дорогие мои, если вам нравится книга, нажмите кнопку "мне нравится", пожалуйста!
Я буду вам очень благодарна)
2. Глава 2.
— Ох, ну спасибо, что твоя девка не претендует на нашего с тобой ребенка! И как ты себе это представляешь? — усмехаюсь.
Кажется, что Игнат за секунду потерял рассудок и несет бред.
Я злюсь на нее, что она так поступила. Растоптала мою доброту и хорошее к ней отношение. На мужа, что он так глуп и слеп. Что повелся на молодое тело.
Хотя мое тело… Ничуть не хуже. Я упахиваюсь в спортзале на протяжении десяти лет, оттачивая идеальные изгибы.
— Я понимаю, что тебе больно, Лиль. Но хуже было бы, если я втихую…
— Прекрати! — вою от бессилия, — Ну почему, Костров! Двенадцать лет брака и слова любви ничего не значат?
С каждой секундой меня накрывает все больше и больше. И я превращаюсь в истеричку, как из тех сериалов, что я терпеть не могу. Но сейчас словно понимаю их… Почему они выплескивают это все наружу.
Да потому что носить в себе и терпеть эту боль невозможно.
— Лиль! — Игнат зовет меня.
— Да что? — кричу так сильно, отчего стекла начинают дребезжать.
