Нет человека без надежды в сердце. А надежды рано или поздно порождают цель. Но чего же она стоит? Обычно, многого, если цель действительно стоящая. И ничего не будет точно так, как мы захотим – мы заплатим втридорога, пройдем череду разочарований и итог может быть даже не таким, каким подразумевался. Жизнь может перевернуть все с ног на голову, бросить на твои плечи тяжелейшее бремя, точно зная, что оно тебе под силу. Но то, к чему прейдешь, будет именно тем, в чем ты нуждаешься, хотя ты можешь не догадываться об этом поначалу.
Влад был уверен в том, что его цель будет достигнута. Он делал все, что было в его силах, идя по избранному им пути. Однако путь был тернистым и извилистым. Главного, конечно же, можно было добиться более простым способом. Влад и сам признавался, что хочет убить сразу двух зайцев – выпустить книгу, которая прославит его как писателя, и, гонораром, полученным за нее, оплатить лечение сына. Сам он полагал, что такой путь вернее и короче.
Его рабочее место располагалось везде, где только мог уместиться ноутбук. То могла быть барная стойка, отделяющая кухню от зала или же журнальный столик напротив телевизора. Садовые качели на веранде были также превосходным вариантом. Порой приходилось усаживаться прямо на полу под грузом внезапного вдохновения. Но лучшим для него было соседство с кофеваркой. Аромат обжаренной арабики будто просачивались до самого сердца, захлестывая тонусом и одновременным расслаблением, настраивая писателя на рабочий лад. Запах кофе наполнял просторный зал, занимающий весь первый этаж и вытягивался в открытую дверь веранды. Проходящие мимо люди могли запросто учуять это. И им не сложно догадаться, кто здесь живет, ведь кофе – напиток творцов.
Влад плеснул горячий напиток в кружку, и, усаживаясь за барный стол, тут же отпил. Температура и горечь сводили язык, но он даже не обратил внимания, потому что был полностью погружен в работу.
– Не хочешь хотя бы денек передохнуть? – раздался ласковый женский голос.
Его супруга, Милана, вошла с веранды с небольшим букетом гомфрены в руках. Приятные мягкие черты ее округлых скул и маленьких губ, которые были всегда в мягкой улыбке, дарили ощущение спокойствия. Казалось, она сама никогда ни над чем не беспокоилась, не придавала значения мелкой каждодневной суете. Но сколько же забот в ее голове и какой груз на сердце таились на самом деле…
– Нет, – ответил Влад. – Я не успокоюсь, пока не напишу синопсис. Мне нужно одобрение Леона, чтобы начать серьезную работу. Еще неизвестно насколько она затянется…
– А мое одобрение ты услышать не хочешь?
– Конечно же, – мужчина услышал легкую обиду в ее словах. – Как только закончу – сразу дам тебе почитать. Думаю, Леон немного потерпит.
Женщина подошла к стойке и положила букет сухоцветов перед собой.
– Приятно слышать, что мое мнение еще в авторитете, – и довольно улыбнулась. – Просто ты даже не сказал мне, о чем ты пишешь. Мне тяжело быть уверенной в твоих начинаниях. Хотя, как поглядеть, ты пишешь это о-очень увлеченно. Такого я еще не видела. Ты, наверно, даже не ел сегодня?
– Да, – задумался Влад, – точно. Но не важно. Я хочу попробовать написать кое-что новое. Точнее, уже начал. – сказал Влад и снова опустил взгляд к экрану. – Надоела эта глупая любовная ерунда. Романы – это ужасно скучно и приторно, – он потер пальцами глаза и тяжело вздохнул, – но люди это покупают, хоть и без особой охоты… Думаю привнести что-нибудь новенькое, что даст больший успех.
– Здорово! – Милана попыталась что-нибудь разглядеть в экране.
– Да, – мужчина улыбнулся. – Надеюсь, мне дадут шанс. Леону нравится этот жанр, но он сидит в ЛиР-е, чтобы не рисковать местом. Может, поговорит с кем-то из начальства и удастся пропихнуть эту книгу.
– А какой жанр?
– Фантастика.
Милана потупилась и начала неловко теребить цветок букета. Ее смутило то, что муж решил взяться за чуждый ему жанр. Он уже успел написать так много романтики, что это он мог бы и не осилить.
Мужчина встревожено взглянул ей прямо в глаза:
– Что-то не так?
– А ты… ты уверен, что сможешь написать что-то… совсем иное от прошлых работ?
– Почему нет? Не вижу ничего страшного в этом. Нельзя идее пропадать, особенно в сегодняшней ситуации. Я уже все детально продумал и рассчитал. Осталось только написать саму книгу. Думаю, я смогу закончить синопсис где-то к вечеру и уже завтра отдать его Леону, но раз ты хотела прочитать…
– Не беспокойся, я управлюсь и за ночь. И вправду не стоит затягивать с этим делом.
Влад довольно улыбнулся.
– Ты же знаешь, твоему мнению я всегда доверяю. Надеюсь, синопсис поможет развеять твои сомнения.
– Я тоже, – тихо произнесла она и неспешно направилась к лестнице.
Мужчина поначалу вернулся к работе, но смысл сказанного женой вскоре дошел. Однако он ничего не сказал вслед, не догнал ее и не успокоил. Обиженным он почувствовал больше себя.
Рука Влада сама собой потянулась к помятому бутончику. На вид цветок нежный и пушистый, а на ощупь оказался колкий.
Он не понимал, почему же Милана до сих пор не доверяет его методу заработка. Это быстро, да и денег можно получить с лихвой. Ему нужна поддержка, как раньше, до проявления болезни сына. Вот только Влад не принимал того, что, возможно, он ставит во главе всего именно цель прославиться. Мужчина всячески огораживался от таких обвинений, но Милана подразумевала это.
К тому же такая его работа негативно сказывалась на семье в целом. Влад был излишне увлечен работой, уделяя жене и ребенку куда меньше времени. И это была не та работа, когда муж приходит вечером и его тут же окружает любящая семья, они радостно приветствуют его и идут все вместе ужинать, за столом рассказывают, что произошло за день, а затем усаживаются в гостиной и играют в настольные игры… Все это глупый выдумки старых фильмов.
Здесь муж бессрочно занят работой. Мог просиживать целыми днями дома, уткнувшись в ноутбук, либо пробыть до ночи в Издательстве, а придя домой снова усесться за письмо. Его распорядок дня был очень ненормированный и это раздражало Милану, так как они не могли отвести какой-то определенный день для семьи. Но Влад упрямо оправдывался, что все это делается только ради семьи и главным образом для сына. Им нужны были деньги и не маленькие. Милане приходилось только смущенно кивать и оставлять мужа в покое.
Милана любила мужа всем сердцем и не хотела напрасно обвинять его в подобном, но недобрые мысли посещали ее беспокойную голову все чаще. Ведь сына она любила не меньше. Однако, не в ее праве было выдвигать обвинения. Сама она не имела работы, хоть и безутешно искала, но ее путь был более прост.
