трамвай бежал по кольцу садовому,
листва склоняла природу к новому.
падала с неба белая пыль,
каждая мысль становилась как быль.
и раскрывались глаза огромные —
мир оглядеть из надмирия горнего.
человек собирал своих мыслей плот
и затевал великий исход.
исходил он берегом, исходил он плесом,
путая шаги, выбирался лесом.
за лесной полосой ему топтался леннон,
в небе болтал свой разноцветный невод.
невод цеплялся за облака укромные,
облака роняли оземь громы и молнии.
человек-человек шел средь земного праха,
и огнём сознания во тьме горела его папаха.
раскрывались разума вовне внутренние части.
человек тянул за собой всех своих заблуждений снасти.
и навстречу ему шел петрпалыч в мантии звездочёта.
и звездочётными губами шептал ветру в закрома что-то.
из этого шёпота песня безмолвия умещалася в складки.
человек-человек открывал все свои закладки.
и птичьими перьями становились его следы.
над безмолвной землёй колосились любви сады.
много света билось в невода паутине.
небо стало – на асфальте мелками нарисованная картина.
человек наблюдал, как бог меняет лица.
ходил взад-вперёд по тёмной комнате, бормотал «не спится».
спицы солнца входили над темечком в земную ось.
всё, что считалось небылицею, сбылось.
