(октябрь 2014)
Осенний полдень. Я не очень люблю это время года, признаюсь честно. Главным образом потому, что совершенно не ясно, как одеваться. Утром и поздним вечером от холода стучат зубы, а днём жара вытапливает из тебя дух. Особенно это заметно здесь, на войне. Когда ты уже в утеплённой горке и свитере и всё это желательно не снимать. Мало ли, что произойдёт через минуту. Донецк накануне встретил ощущением какой-то странной, параллельной реальности: город сияет ночными огнями, по улицам ходят девчонки с длинными ногами, на каблуках высотой с Эйфелеву башню и юбках размером с пояс, работают кафе, матери с колясками гуляют по тротуарам… А на заднем фоне бьют «Грады» и рвутся мины. «Бум-бум-бум» – этот глухой и гулкий одновременно звук миномётных разрывов очень быстро учишься отличать от резкого и хлёсткого звука «Градов». Сидишь в кафе, чашки тихо позвякивают, а никто не обращает на это внимания. На это здесь очень быстро перестают обращать внимание. Я перестал уже на второй день.
Хотя, сейчас и идёт всего второй день, как я здесь. Переходили «ленточку» мы бодро и весело. Впятером. Нет, каждый из нас шёл самостоятельно, и ехали мы в разные отряды ополчения. Янычар даже направлялся во вновь создаваемые подразделения полиции, дабы укрепить их кадрами. Старое МВД разбежалось в полном составе почти сразу же после революции 1 марта, но это не значило, что полиция больше не нужна. Несмотря на это, мы как-то очень удачно столкнулись друг с другом на центральном автовокзале Ростова-на-Дону, с первых дней ставшем главным транспортным и перевалочным пунктом на пути русских добровольцев. Столкнулись и решили до границы держать путь вместе. Понять, что движемся мы в одном направлении, было отнюдь не сложно – мы все заранее нарядились в очень похожую военную форму. Экипировались все сугубо за собственные деньги, не рассчитывая на выдачу обмундирования по месту. Я сам незадолго до отъезда посоветовался со знакомым офицером, прошедшим две локальные войны, от которого услышал, что уж чего-чего, а формы там должно быть ну просто завались. И слава Богу, что потом мне хватило ума позвонить в Донецк и проверить эту информацию. Ведь война там шла не то чтоб уж совсем обычная, и надеяться на стандартное армейское снабжение не приходилось. Так что теперь на мне красовалась новенькая демисезонная горка, подбитая зелёным флисом, из недр ростовского военторга. Именно её мне посоветовали взять, так как она уже успела там себя показать как самое удобное и практичное обмундирование ополченца.
На переходе нас встретил бодрый и где-то даже расслабленный пограничник. Окинув нас взглядом, он весело интересуется:
– Детские психологи?
– Грибники, – отвечаю за всех.
Он криво улыбается и отдаёт нам документы. Таможенники тоже не горят желанием особо к нам приставать. Наскоро досматривают на предмет оружия и быстро пропускают за шлагбаум. На «нейтралке» нас встречает здание с нарядной вывеской «Duty Free». Ну, блин! Он что, работает? Впрочем, кто во все века и на всех войнах не унывал – это купцы и маркитантки. Так стоит ли удивляться тому, что в нейтральной зоне Успенки стоит такой магазин? Он и должен здесь стоять по всем законам исторической диалектики. Интересно, что продаёт. Гранаты на развес? Да без разницы. Может, сам когда-нибудь проверю.
Быстро пересекаем нейтральную полосу и подходим к ещё одному шлагбауму. Возле него уже стоят люди в точно таких же горках, как у нас. Только с оружием.
* * *
Приказ на выдвижение поступил приблизительно в час дня. Отряд к этому выезду готовился. Я знал, что операция боевая, и сам попросил, чтоб мне позволили принять в ней участие, несмотря на то, что мне ещё не выдали оружие. Командира отряда с ещё довоенным позывным «Варяг» я знаю уже давно. Он встречал меня в Донецке этой зимой, когда город в первый раз попытались захватить бандеровцы. Ещё без миномётов и установок залпового огня. Тогда он был простым русским активистом. Теперь – командир отряда и фактически военный комендант нескольких районов столицы ДНР. На мою просьбу он отреагировал как-то странно. Сказал, что в этом рейде военный корреспондент будет очень нужен. Почему, я понял уже в машине, когда узнал цель операции: доставка продовольствия нескольким нуждающимся гражданам. Микроавтобус, полный вооружённых до зубов людей, вёз мешок картошки и мешок круп и макарон. Почему, чтобы накормить нескольких женщин и старика, потребовалась настоящая боевая операция, мне объяснили уже после того, как мы выдвинулись. Да я и сам всё понял, выглянув в окно. Тогда я впервые и услышал название этого маленького города. Или большого села, это уже не важно. Потому что его больше нет.
