– Заканчивается посадка на борт 3422 авиакомпании «Матрикс Эйрлайнс». Пассажир Джеймс Мердок, немедленно пройдите на посадку.
День не задался с самого начала: подвел будильник на телефоне. Или Мердок просто шлепнул пальцем по кнопке «Отменить» и завалился досыпать?
Мердок ковыляет по терминалу аэропорта. Каждый шаг левой отдается гримасой боли: подвернул ногу, когда вскакивал с постели. Мердок пытается бежать – лицо словно мерцает мимическими сигналами, как сломанный светофор.
Бедняга вздрагивает от голоса из громкоговорителя. Слова девушки звучат пронзительно, противно:
– Джеймс Мердок, немедленно пройдите на посадку!
Опаздывающий выругался, выпуская из легких остатки воздуха. Теперь сил нет даже отдышаться. Мердок останавливается, достает платок и вытирает им жирное лицо – салфетка тут же превращается в мокрую тряпку: жара стоит несусветная.
Наконец, тучный Мердок продирается сквозь густой воздух к стойке с вывеской «Выход 7».
– Где вас черти носят?! Где билет? Ну скорей, мужчина, скорей же!
Обычно вспыльчивый Мердок так вымотан, что отвечает на хамство лишь кислой улыбкой. Он что-то выковыривает из нагрудного кармана, молча протягивает сотруднице аэропорта. Билет – мокрая от пота бумажка – вот-вот развалится. Женщина бросает на талон брезгливый взгляд:
– На стол!
Мердок подчиняется. Сотрудница лупит по билету печатью, словно наказывая талон за дурной вид.
– Пошевеливайтесь! Восемьдесят человек вас одного ждут!
Криво улыбнувшись, Мердок кивает сотруднице и спешит в самолет по телескопическому трапу.
При входе в лайнер встречает стюардесса:
– Где вас черти носят?!
Мердок крякнул от возмущения. Он уже успел перевести дух и перестал чувствовать себя плюшевым мишкой, которого таскают за уши.
– Вас всех так разговаривать с клиентами учат, что ли?!! Это типа фирменное приветствие, оптать, да?!
Стюардесса сжимает зубы, фальшиво улыбается: изображает вежливость.
– Уважаемый пассажир, пожалуйста, займите ваше кресло…
Мердок смотрит на стюардессу с благодарностью: издевательский тон лучше, чем открытое хамство. Ругаться совсем не хочется: нужно экономить силы. Предстоит неблизкий путь, ведь кресло – в хвосте самолета.
Мердок поворачивается боком и тащится вперед, волоча за собой больную ногу. Коридор предательски узок. Мердока бросает взад и вперед – туда, где сидящие у прохода, растревоженные пассажиры косятся и сверкают злобными взглядами.
Наконец, Мердок достигает хвоста лайнера и читает надписи: ряд 20, места F, E, D… Пассажир у прохода сидит статуей, смотрит перед собой, не моргает: уже предвкушает просьбу пустить в середину ряда, выражает молчаливое недовольство.
– Вы позволите?.. – решается сказать Мердок.
Пассажир тут же вскакивает, не поворачивая головы. Рубящими движениями он протискивается между Мердоком и подлокотником кресла. Путь освобождается – Мердок с кряхтением пролезает в середину ряда и падает на место Е, вдавливая в иллюминатор девушку справа.
– Бегемот!
– Простите, что вы сказали? – не верит своим ушам Мердок.
– Я сказала: «Скоро взлет».
Мердок кивает с облегчением, ведь ругаться совсем не хочется. Нужно восстановить силы после сумасшедшего утра. Впереди встреча с источником, которая даст дорогу к Пулитцеровской премии. Несколько дней назад в редакцию позвонил какой-то мужик и рассказал о проекте корпораций: некоторые богатеи придумали способ, как бороться с назойливыми конкурентами, экологами, политиками и журналистами, которые рассказывают о злоупотреблениях при ведении бизнеса. Мердок прилетит в Вашингтон, встретится с человеком из корпорации, все разнюхает про эту тему, напишет крутую статью в «Атланту Ньюс» и точно получит награду. Точно получит…
– Перестаньте дышать, – раздается слева.
– Что, простите? – Мердок поворачивает голову к пассажиру возле прохода.
– Вы громко дышите, – отвечает тот. – Из-за вас я не слышу инструктаж стюардессы.
– Вы думаете, я смогу обойтись без воздуха? – говорит Мердок тоном психиатра.
– Не знаю. Если уж так хочется подышать, то делайте это прилично.
– Что?.. – хихикнул Мердок. Улыбаясь, он поворачивается к девушке у иллюминатора: как она реагирует на этого чудака?
– Безобразие! О чем-то развратном думаете, если дышите с таким вожделением? И это в общественном месте! Как вам не стыдно?! – восклицает девушка.
– Я… я… – столбенеет Мердок.
– Извращенец, – ворчат с другого ряда.
Оказавшись в меньшинстве, Мердок втягивает голову в плечи. Бедняга старается не думать о премии Пулитцера. Он сосредотачивается на дыхании – еле-еле травит воздух через широкие ноздри, ведь любой неосторожный вдох теперь вызывает косые взгляды и негодующий ропот.
Самолет въезжает на взлетную полосу и разгоняется. Это спасает Мердока, ведь шипение двигателей заглушает прочие звуки.
– Будьте так любезны… – говорит девушка у иллюминатора.
Тон дружелюбный. Мердок радуется: вероятно, пассажирка забыла, что он неприлично дышал в общественном месте:
– Чем могу быть полезен?
– Здесь душно. Пожалуйста, помогите открыть форточку.
Мердок слезливо хмыкает и мотает головой:
– Девушка, это самолет… здесь иллюминаторы не открываются.
– Не разговаривайте со мной как с дурой, мужчина. И что вы мне рассказываете? В любом самолете можно открыть иллюминатор. Это же не подводная лодка!
– Простите, я не буду объяснять. Мы не в детском саду, – разводит руками Мердок.
