– Это выпускной! Ура! Наконец-то взрослая жизнь! Свобода от школы! Свобода от родительской зависимости! За нами будущее! – выкрикивали подростки, выбегая из автобуса.
Было ранее утро, двадцать третье июня две тысячи девятого года. Солнце только начинало всходить на горизонте. Создавалась сказочная атмосфера полумрака. Лёгкий прохладный ветерок и туман только придавали общей обстановке романтику.
Автобус, наполненный не контролирующими себя выпускниками, остановился на набережной в центре города, где открывался незабываемый вид. В спокойной тихой реке переливались отражения невероятных построек города, мостовых, фонарей и подростков, свисающих с ограды на набережной, пытаясь в реке разглядеть свои лица.
Водитель автобуса заглушил двигатель и вышел к ребятам. Достав из внутреннего пиджака пачку сигарет, он закурил, одновременно пересчитывая всех пассажиров.
– Двадцать пять, двадцать шесть, семь, восемь… Ну-ка… Где ещё один? – выкинув сигарету, водитель подошёл к выпускникам и снова пересчитал их. – Эй, народ, вас должно быть больше на одного! Все вышли? Мы на прошлой остановке никого не забыли?
Но его никто не слушал. Ребята разделились на четыре группы: девочек, болтающих между собой; парней, которые резвились возле ограды, пытаясь столкнуть друг друга в воду; демонстративно выпивающих крепкий алкоголь и тихо дымящих в сторонке от всех. Водитель, презрительно оглядев всех, выбрал самого высокого и подозвал к себе:
– Эй, здоровяк, как тебя там? Подойди-ка сюда на минутку.
– Я Северянин Лёха, если что, – вышел из толпы высокий, мускулистый, с наглым лицом и торчащими во все стороны светлыми волосами парень. – Чего надо?
– Это, ну, не хватает людей у вас тут, – кивнул в сторону водитель. – Огляди всех по-быстрому, ты же лучше меня знаешь здесь всех. Найди пропавшего.
Лёха, не став всех осматривать, вздохнул глубоко и поставил руки в боки.
– Не нужно никого искать, – спокойно сказал Лёха и тут резко и неожиданно выкрикнул в сторону автобуса: – Эй, златоглазка, ну-ка быстро выходи! Не беси меня!
Тут из автобуса медленно и вяло вышел паренёк упитанного телосложения, среднего роста, с приятным очертанием лица, в очках и длинными тёмными зачёсанными волосами. Он пошагал в сторону ограды, где никого не было.
– Тебе, что, особое приглашение нужно? – завозмущался Лёха, дав пинка пареньку. – Иди быстро ко всем! Ну, извините, не у всех такой богатый папаша, как у тебя.
– Отвали, – басом пробурчал паренёк.
– Чего сказал? – начал огрызаться Лёха, схватив его за руку. – А ну, пойди сюда, научу тебя манерам. Смелым себя возомнил, да? Это реальный мир, не тот, который тебя окружает. Здесь тебя никто не спасёт.
– Так, так, а вот это уже без меня! – отошёл от них водитель. – Только прошу, потасовку не устраивайте. Мне проблемы из-за вас не нужны.
– И мне! – вырвал руку паренёк. С обидой он пошагал к резвившимся ребятам. Каждого из них он знал как родного, хоть практически и не общался с ними: Дима Михайлов>1, Руслан Волочаев, Жора Тушинский, Андрей Молотов, Назар Воронов, Лина Комова, Лиза Кротова и другие. В разговор с ними он втягиваться не хотел, но выбора у него не было. Он встал позади них и стал их слушать.
– Ну чего, пацаны, кто куда собирается поступать? – вдруг спросил Дима.
– В какой-нибудь университет, связанный с физикой, – сказал Руслан. – Инженером, может быть, стану. Это прибыльная работка будет.
– Ничего подобного! – заявил Жора. – На юриста надо топать, как я. Там-то денег можно срубить.
– Тогда сразу иди на экономиста, – вернулся Лёха. – Тебе бы на самом деле в музыкалку. Я слышал, как ты играешь. У тебя талант к музыке.
– Да это родители всё. На фиг мне сдалось это фортепиано? – развёл руками Жора. – Вот юристом я буду зажигать. Заработаю кучу бабла, буду устраивать вечеринки, веселиться, с девчонками мутить и всё такое.
– Не, ребят, юристом реально годно быть! Отвечаю! – поддержал Жору Назар. – Дело даже не в деньгах. Там очень круто и интересно. Я бы на следователя дальше пошёл.
– Через юриста? – усмехнулся Андрей. – Тоже мне… профессия. Риелтор. Вот что надо. И по жизни нормально всё будет.
– Только и хочешь иметь дело с финансами, да, Туша? – подразнил Лёха Жору.
– Как ты, что ли? – спросил Дима, легонько толкнув Лёху в плечо.
– Или как ты, на медицинский? – ответил такими же действиями Лёха. – Не, это правда. Я буду финансистом. Буду вкладываться во всякие крутые проекты, акции скупать, играть на валютном рынке. Это выгодно. Стану самым богатым человеком на Земле.
– Наполеоновские планы прямо, – одобрительно сказал Руслан и дал пять Лёхе. – Уважаю.
– Главное – ещё отучиться, а уж потом строить планы, – вздохнул Дима.
– Сами сделаем свою жизнь! – гордо заявил Лёха. – Кстати о деньгах: вы гляньте, кто из берлоги наконец вылез.
И Лёха лёгким движением руки вытолкнул паренька в центр, при этом придерживая его, чтобы он не сбежал.
– А вот и наш распиаренный Тихонов! – усмехнулась Лиза Кротова. – Да не из берлоги он вылез, а из дворца! Заставили покинуть его свой особняк. Давай, расскажи, как твой суперотец проплатил тебе будущее обучение. Наверное, самый престижный университет. Давай, давай, расскажи, как сам ни на что не способен.
– Никита, ты же вроде хотел на режиссёрский факультет поступить? – спокойно спросила Лина Комова, не обращая внимания на остальных.
– Я и сейчас хочу туда, – гордо ответил Никита Тихонов.
– А не хотел бы попробовать со мной пойти на журналистику? – улыбнулась Никите Лина. – У тебя же талант к написанию. Ты же всё хотел книжку издать свою. Помнишь, ты давал мне её прочесть? Она же классная! В редакции её бы обязательно оценили.
– Ну, может быть, – застеснялся Никита. – Но мне кажется, что у меня талант именно к постановке сцен в кино и…
– К чему, к чему? Как у Бычкова, что ли? – издевательски переспросил Лёха. – Ты ещё скажи, что у тебя талант к музыке. Да ты гитару толком за всё это время правильно держать так и не научился. Зато ходишь и хвастаешься ею – музыкант он, видите ли! Подражатель Клэптона.
– Бычков и Клэптон великолепны! Они короли в искусстве! И вообще-то…
– Вообще-то, с папиными сынками мы не разговариваем! – перебил Никиту Лёха. – Любой может так, с помощью «небольших» денег, сделать себе большое будущее. А ты попробуй, как мы, самостоятельно. Смог бы?
Никита тихо склонил голову, развернулся и пошёл вдоль набережной подальше от насмешек.
– О чём я и говорил! – крикнул вдогонку ему Лёха. – Он даже правде в глаза смотреть не может! Ты никогда ничего не добьёшься! Да от тебя только одни неприятности!
Все эти грубые слова, издёвки очень ранили душу Никиты. Он всегда мечтал и хотел добиться всего сам. Он с удовольствием отказался бы от своей финансово обеспеченной семьи и их помощи в поступлении. Когда есть очень богатый и знаменитый отец с самой крупной рекламной фирмой в стране, беспокоиться ни о чём не надо. Быть его сыном – это клеймо, и от этого никуда не денешься. Никита не был виноват в том, что родился у него, и в том, что отец хотел помочь родному ребёнку. А что плохого в том, что родитель хочет обеспечить своему детищу благоприятное будущее? В таком возрасте, как у Никиты (на данный момент ему семнадцать лет), трудно понять эту заботу.
