Оливия Кулидж - Римляне

Кто же все-таки эти римляне? Строго говоря, это жители итальянского города, ставшего властелином мира, правившего всей Южной Европой, Малой Азией, Сирией, Египтом и Северной Африкой. Традиции римлян, их быт, одежда и верования берут начало в этом мегаполисе, огромном котле, в который стекались представители всех народов. Во времена величия Рима не нужно было быть римлянином по крови, чтобы жить в этом городе. Во-первых, римлянами считались все жители Италии. Во-вторых, римлянами постепенно становились представители аристократии всех подчиненных народов. Но такое правило распространялось не только на знать, но и на представителей более низких сословий. Каждый раб, освобожденный жителем Рима, в свою очередь становился римлянином. У него были еще не все права, но положение сына бывшего прислужника оказывалось ничуть не хуже аристократического. Таким образом, низшие сословия постоянно пополнялись трудолюбивыми жителями Рима, которые добивались успеха начиная с нуля. Это были, конечно, не римляне эпохи Цезаря, а всего лишь мелкие торговцы, владельцы лавок и купцы. У нас сложилось впечатление о римлянах как о нации гордецов, говорящих на очень формальном языке, которого никто не мог понять, кроме них самих. Однако граждане древнего государства общались между собой и на других языках, включая очень плохую, «вульгарную» латынь.

В одном мы можем быть уверены: Римская империя заботилась о своих гражданах. Не будь этого, она не просуществовала бы сотни лет. Жаль, что сейчас мы знаем работы в основном Цицерона и Цезаря. Эти великие люди жили, когда римляне при помощи политики кнута и пряника, большей частью кнута, пытались удержать в своей власти обширные владения. Мы можем остаться под впечатлением, что римляне делали это ужасно негуманно, что отнюдь не верно по отношению к средним римлянам. Август, приемный сын Цезаря, сумел сохранить некое подобие республики, мудро правил государством и контролировал внутреннюю политику. Единственными недовольными его мудрым правлением оказались старые римские аристократы, испытывающие ностальгию по былой неограниченной власти, но даже они были благодарны Августу за прекращение постоянных гражданских войн. Поистине наступил золотой век. Если мы хотим познакомиться с лучшими представителями римлян, то стоит обратиться именно к эпохе императора Августа.

Какими они были? Разными, так же как мы. Но было нечто, что их объединяло. Они были преуспевающими и считали, что в этой жизни нужно стремиться лишь к достижению богатства, не заботясь о том, что будет после. Многие мечтали разбогатеть, чтобы потом хвалиться своими приобретениями перед другими людьми. Все римляне владели рабами. Это накладывало отпечаток себялюбия и жестокости на самых лучших людей и вынуждало самих рабов мириться с такими моральными устоями. Конечно, легко осуждать римлян за их недостатки, которые при подобном образе жизни были бы и у нас. Римляне обожали праздники и пиры. Они любили веселье, которое по нашим меркам приобретало отвратительные формы, однако мы только теперь можем понять, почему так происходило.

Жители провинций были верны своему родному городу. Немногие могли стать правителями империи. Люди повиновались власти и были ей благодарны, но питали привязанность к своему маленькому городку, где могли добиться стабильного успеха или способствовать росту всеобщего благополучия. Этим объясняется страстное желание людей быть увековеченными после своей смерти.

Мир Августа был тем миром, в котором появился на свет Иисус Христос, что делает Рим еще более привлекательным в наших глазах. Именно благодаря Риму произошло распространение христианства. С самого начала христиан жестоко преследовали, но еще больше им помогали. Немалой заслугой было установление мира в провинциях, через которые теперь могли спокойно путешествовать христианские миссионеры, распространение по всей империи различных языков. Но наибольшее значение имела возможность общения, смешение людей различных вероисповеданий между собой, в котором они преодолевали религиозные предрассудки и заинтересовывались новым учением. Все это происходило в дни Августа, еще до рождения Христа. Мир готов был принять новое учение.

Эта книга состоит из очерков, посвященных разным римлянам. Наверху социальной пирамиды – старый римский аристократ, безнадежно пытающийся сохранять римские нравственные ценности в меняющемся мире. Его бедный кузен, римлянин без гроша, но с хорошей родословной, слишком горд, чтобы работать, однако он не стесняется клянчить деньги и прислуживать богачу, тем самым зарабатывая на жизнь. На другой чаше весов представители низших сословий. Рабы зачастую не заботятся о внешних атрибутах, да им и не надо этого делать. Но вольноотпущенники обычно очень тщеславны и себялюбивы. Посередине находятся обычные граждане: торговцы, крестьяне и ремесленники, богатые и бедные. Именно они безумствуют на скачках, в театрах и на гладиаторских боях. Мы встретимся и с героями некоторых этих зрелищ. Наконец, есть еще римляне, не проживающие в этом огромном городе, купцы и жители провинциальных городов. Далеко на границах империи самые необходимые государству люди ведут жизнь, полную лишений, которая нечасто вознаграждается повышением по службе и жалованьем. Римская империя зависит от своих легионов и от мужества воинов. Когда эта сила иссякнет, Рим захватят и разграбят варвары.

– Отряд напра-во! Кру-гом! – орал Ацер. – Стой!

Отряд остановился, и каждый солдат немного попятился назад, чтобы сохранять нужное расстояние между воинами. Для мечей и щитов требуется достаточно места, но все же не слишком много, ровно столько, чтобы правая рука могла свободно орудовать мечом под прикрытием соседа. Этот отряд находился в учении, и движения воинов были неловкими.

– Эй, ты, Примий! – рявкнул Ацер. – Закройся щитом! В чем дело?

Он подошел поближе и уставился на шеренги:

– Думаете, что вы солдаты? Нет, вы косолапые, самовлюбленные сыновья рабов и варваров, неуклюжие верблюды, мусор! Зачем вам стремиться вступить в легион, если вы не можете выровнять шеренги в простом маневре, который видели уже сто раз? Вы ни на что не годитесь!

Солдаты стояли с непокрытыми головами под теплым весенним солнцем, а Ацер бесчинствовал; затем его гнев сменился зловещим молчанием, и он начал прохаживаться между рядами.

– Эй, ты, Руфий! – внезапно рявкнул Ацер. – И это ты называешь щитом? И это твое вооружение? Где меч?

Руфий покраснел до кончиков своих огненно-рыжих волос:

– П-пожалуйста, Ацер, м-мама отняла у меня доспехи и сломала их. Она считает, что все это чепуха, эта муштра вместо работы. Она сказала, что легион не для нас, и я не смею ей перечить. Пожалуйста, Ацер, это не моя вина!