В основе первых маяков лежал огонь.
Из истории маяков.
В надежде спастись от роя, со всех сторон вселенной корабли, крейсеры, ракеты по фотонным коридорам неслись к центральному маяку Мета, и только один корабль летел в обратную сторону, туда, где уплотняется темнота. Это был корабль «Дискавери», его капитана звали Кекс.
За три часа до вылета капитана Кекса Бозон Четкий, бывший студент четвертого курса Звездологии, а ныне курьер, доставщик пиццы в глубины космоса, сидел в подсобке столовой космопорта под видеоплакатом «Я помню каждого из вас», подпись – «Плата-мать», и ждал, когда робот-универсал Белинский, старая, потрепанная модель, закончит погрузку пиццелета. На его железной круглой голове красовалась военная зеленая пилотка с красной звездой.
– На сегодня все, распишитесь, – Белинский протянул планшет.
Бозон Четкий взглянул на планшет в железных руках Белинского, его глаза округлились – что-о, сотня коробок с пиццей, тридцать килограммов пирожков, одно пирожное «корзинка», и все это надо развести по целой вселенной?!
– Этот полет в одну сторону, – поправил пилотку робот, – все пироги и пиццы заказало АО «Заслон».
– У них что, день борьбы с похудением? – Бозон Четкий поставил электроподпись о приеме груза и махнул рукой. – Поехали в этот глютеновый рай.
Белинский, скрипя подошвами, залез в тесный пиццелет.
– Советую поторопиться, до следующего сияния мало времени.
Бозон Четкий одел старый шлем с лейбой «Заслон». Старый, да надежный, они были известны как самые прочные во всей вселенной шлемы. За него на барахолке он отдал тридцать слоников, что для простого студента была весьма значительная сумма, но шлем того стоил. Во-первых, он был надежный, даже если метеорит ударит в голову, то голова останется целой, а от метеорита пыль, а во-вторых, такие шлемы были только у пилотов, кто работал на маяках.
Бозон Четкий надавил на педаль газа – ех-хааа! – пиццелет вылетел в закрытый космос.
Передвигаться в закрытом космосе можно было только по фотонным коридорам сконцентрированного силовым полем маяков Мета. Маяки располагались по всей вселенной один от другого на расстоянии трех парсеков. Фотонные коридоры создавались кристаллами, выращенными в лаборатории АО «Заслон». Вот на эту-то лабораторию и летел сейчас Бозон Четкий вместе с роботом Белинским.
***
В это время по коридору лаборатории АО «Заслон» шел капитан Кекс. Он был при параде, в белом кителе, галифе, гладко стриженный. Брутальные черты лица говорили о том, что капитан повидал на своем веку не мало.
– Красавец, – восхитился Федорчук с взъерошенными белыми волосами, круглыми очками и козлиной бородкой, профессор кристаллографии.
– Благодарю, – поклонился Кекс, – сегодня мой последний вылет, трехтысячный.
– Вы посмотрите, какой красавец, – Федорчук указал на кристалл.
– А-а, вы про кристалл, – слегка смутился капитан.
– Да, а вы про что?
– Это уже не имеет значения.
– Дорогой капитан, я прошу наш разговор сохранить в секрете.
– Я могила.
– В каком смысле? – не понял Федорчук.
– В смысле, что вы можете на меня положиться.
– И особенно об этом не должна знать жрица.
– За это ручаться не могу, – нахмурился Кекс, – жрица знает то, что сама не знает.
– И все же я вас прошу держать наш разговор в строгой секретности, – настаивал Федорчук.
– В чем ваша просьба, профессор?
– Видите этот кристалл? Он необычный, это часть Платы-матери, он из другого мира.
– Вы хотите сказать, что Плата-мать была кем-то создана? Но люди произошли от искусственного интеллекта, это научный факт.
– Факт, – усмехнулся профессор.
– Ты хочешь сказать, что этого мира нет? Значит, и нас нет?
– Мы есть, только за границей мечты Платы-матери, и мы отличаемся от роботов тем, что мы ее мечта, а они байт, ее неотъемлемая часть, – профессор поднял руку с кристаллом, – в этом кристалле сила Инь ОгО.
– Инь ОгО – это сказка, – улыбнулся капитан Кекс.
– Может, сказка, а может, и не сказка.
– И вы предлагаете мне выяснить это? Как?
– Поставьте этот кристалл на маяк, к которому вы летите. С его помощью вы сможете извлечь свет вне плотности сознания Платы-матери.
– А если за черной плотностью нет света?
– А что же там?
– Ничего.
– В этом случае бояться тоже нечего, но попробовать стоит, – прошептал Федорчук.
На часонометре Кекса прозвучал сигнал.
– Мне пора, а то мерцание начнется, давайте вашу Инь ОгО, – капитан забрал кристалл и быстрым шагом пошел к своему кораблю «Дискавери».
На 578-м этаже центрального маяка Мета, где находилась лаборатория АО «Заслон», перед тонированным окном стояла жрица, глаз черных чаровница, биоробот Липа Икс про. Она внимательно наблюдала за тем как капитан Кекс заходит на «Дискавери», вокруг нее кружилась маленькие, смешные, похожие на живых смайликов три ИИИ – «искусственный интеллект – игрушка». Первый ИИИ был красного цвета, второй ИИИ желтого, а третьим ИИИ была синяя девочка в розовом платьице.
После того как корабль взлетел и вошел в фотонный поток, жрица отвернулась от окна и встала в треугольник, начерченный на полу.
– Плата-мать, я твой байт, ответь, почему мы не задержали вылет корабля «Дискавери»?
Три ИИИ перестали хаотично двигаться и встали по углам треугольника, линии засветились.
– Потому что есть свобода выбора и капитан Кекс сделал свой выбор, – сказал желтый ИИИ.
Жрица повернулась лицом ко второму углу треугольника.
– Но свобода существует в рамках событийных ветвей, которые ты определила для нас.
– У события есть начало и конец, пришел конец, – ответил красный ИИИ.
Жрица повернулась лицом к третьему углу треугольника.
– Кристалл Инь ОгО опасен для роя, его нужно уничтожить.
– Это копия кристалла, в моем мире нет аналогов, здесь все цифра, – ответила синяя ИИИ.
– Но в информации содержится знание, а знание – это сила.
– Все, – сказал желтый ИИИ.
– Сеанс связи закончен, – сказал красный ИИИ.
– Начинается, – сказала синяя ИИИ.
– Мерцание, мерцание, мерцание, – закружились три ИИИ, каждый в своем углу.
