Алиса
Лето. Жара. Головная боль. Шумная Оля. Все эти компоненты можно перемешать, взбить или просто добавить в шейкер, это на цвет и вкус каждого, но суть от перестановки слагаемых не меняется. Единственное, что держало меня в рамках приличия, это прохладный ночной ветер, влетающий в окно моей любимой машинки.
Так что безудержно мечтала, щуря глаза от фар встречных машин, о солнечном пляже с белым песком и прохладным океанским бризом, а вокруг райская тишина и удивительная экзотическая птица. Вот только в моих планах птица должна петь сладкие песни, а не трещать тонким голоском подруги Оленьки.
Мечтать рядом с этой девушкой не то, что невозможно, это просто за гранью реальности. Моей так точно!
– Олька! Хорош ныть! Ты мне своим «черствым Лапуликом» уже весь мозг выела. Ну, сколько можно пускать сопли?! А?! Бросил, да и замечательно! Пусть катится эротическим туром по лесистой местности. Я тебе миллион раз говорила, что твой женатый «папик» стопроцентное животное козлиного происхождения.
– Теперь миллион и один! – убитым голосом подсчитала Ольга.
– Да хоть два! Особой разницы нет. Ты никогда меня не слушаешь. И прекрати ему названивать! Где вообще твоя гордость? Ты позоришь весь женский род.
– Тебе хорошо говорить! Ты у нас богатая, красивая блондинка, мужиков хоть отбавляй! А я …
– А что ты?! Ты просто богатая и красивая дебилка, у которой свет клином сошёлся на этом старом лохотроне. – прервала её стенания.
Моё терпение лопнуло. Мало того, что моими проблемами никто не поинтересовался, так ещё отдых в клубе превратился в психологическую встречу брошенных дур, одна из которых теперь ехала со мной. Да ладно если бы действительно любила, то я, быть может, и пожалела эту несчастную. Так ведь сейчас неделю будет всем выносить мозг, а потом утешится в объятиях нового «Лапулика». В этом была вся Оля – трагикомедия до конца. И почему я не послушалась умную Сельку и не осталась дома. Она ведь предупреждала о сгущающихся тучах женской истерики.
Мы въехали в центр города, где движение в ночь с пятницы на субботу было таким же оживлённым, как и в любой рабочий день с десяти до двенадцати. Город жил, дышал, и обычно мне это нравилось, но только не сегодня.
– Ой! Лапулик мне звонит! – как ненормальная заорала Ольга и от радости, всплеснув руками, уронила свою мобилку на пол между своих ног.
У меня просто нет слов!
– Чёрт! Алиска помоги найти!
– Вообще-то, если ты забыла, я за рулём.
Меня никто не слушал, уже снова громко вопя от счастья найденного аппарата. Отвлеклась я ровно на пару секунд, но этого хватило, чтобы пропустить красный сигнал светофора. Нажатый резко тормоз на скорости под семьдесят километров в час результат принёс, но я продолжала лететь в задницу красного Феррари.
В момент столкновения прикрыла глаза от неизбежности происходящего. Я даже руль в сторону вывернуть не могла, так как с обеих сторон были высокие ограждения моста, с которого мы съезжали по односторонней дороге. Ремень больно впился в плечо и грудь, выбивая воздух из лёгких, а в шее что-то щелкнуло от резкого торможения. Мотор заглох, а в ушах стоял звон то ли от наступившей долгожданной тишины, то ли от повреждения позвоночника в шее. Надо срочно ехать к Селине, чтоб спасала.
– А где эти чёртовы подушки безопасности? – раздался нервный крик подруги, который эхом разнесся по моей гудящей голове.
– У меня они отключены, – созналась я, жалея, что подушка пассажирского сиденья вырублена.
Ей бы сейчас фингал и сломанный нос не помешали бы. Но вот только я люблю скорость, так что мелкие встречи переднего бампера с заборами и высокими парапетами случаются регулярно. Открыла глаза, сразу захотев закрыть их обратно.
Дорогостоящая задница элитного авто была смачно поцелована мною, это был самый глубокий французский поцелуй, который был в моей жизни. Когда дверь с водительской стороны открылась, я мысленно скукожилась до размера изюминки, призывая на помощь тараканчиков моей любимой подруги, но, то ли они у меня в принципе не жили, то ли были умнее меня и тихо зарылись в мозговых окопах. Я тоже туда хочу!
Я уже не слышала воплей Оли, ожидая кары многотысячного ремонта или сразу расстрела на месте.
Сначала я увидела идеальный черный костюм, белая рубашка и явно шелковый галстук, что в общей стоимости приравнивалось к месячной зарплате хорошо зарабатывающего горожанина. Ну, в принципе, это неудивительно при наличии у этого мужика такой машины. Я знала почти всю элитную верхушку нашего города, но наличие красного Феррари не помнила.
В руках у него ничего не видела, значит, убивать на месте не будут. Просто потом прикопают в тёмном углу, не поставив даже крестика. Хотя чего это я раскисла?! Собралась и открыла с лёгким скрипом свою дверь. Эх, стойки- то повело немного. Моя машинка тоже в хлам.
Вышла, опираясь для подстраховки одной рукой на машину. И вот наши глаза встретились. Ох, этот убийственно – холодный, практически пустой взгляд голубых глаз прошёлся по мне сверху вниз, будто снимая ту немногую одежду, что на мне сегодня была. Клубное платье в такую жару предполагало мало ткани, много открытой кожи и плюс миллион блёсток. Чем дольше он смотрел, тем больше я ощущала его желание, как минимум, придушить меня.
Высокий, статный, с прекрасным телом без этой модной нынче у мужиков прокаченности всех мышц, красивое и смутно знакомое лицо. В принципе, неважно, кто он, важно, что сейчас меня смешают с дерьмом и выкинут в сточную яму. А такого я с собой позволить сделать просто не могла. Лучшая защита – это нападение!
Роман
Моя мать, наверное, ещё внутриутробно читала мне книгу «Основы этики», а потом через пару часов после рождения начала воспитывать, как красиво и эстетично сосать молоко из бутылки. Грудное вскармливание в нашем роде приравнивалось к смертной казне, особенно мальчиков. Если уж начистоту, то я до сих пор сомневался, что меня зачали обычным путём, если судить по брезгливости моей матери и её глубокой приверженности к определённым нормам поведения.
Вот только сегодня моё благородное воспитание трещало по швам, а привычная холодная рассудительность грозилась вежливо уйти в сторонку, уступая место дневной усталости и тихому бешенству. Кроме того, что на работе отдел кадров не может справиться со своими прямыми обязанностями, что жутко раздражало, попасть в середине ночи в аварию на купленной три дня назад машине, стоя на светофоре – это уже перебор.
Когда спустя минуту меня хоть немного отпустило желание, придушить водителя, то я вышел поглядеть на этого беспредельщика. В салоне протаранившего меня авто сидели две девушки, блондинки. Да кто бы сомневался?! Пассажирка с перекошенным от страха и явного недовольства лицом, выражение мордашки второй я не видел, но не думаю, что там будет что-то иное. Сейчас будет показываться картина: «Ой, простите! Я такая глупая и несчастная, я просто не заметила вас, светофор и вообще жизнь в целом».
