Илья Кадуций не любил жару. В первую очередь за нужду потеть и мучительно изнывать от духоты, в то время как тело нуждалось в воде и прохладе. А в Египте, как и на всем африканском континенте всегда жарынь. К этому неизменно примешивается беспощадный, залезающий в абсолютно все щели песок. Сухой, мелкий, раздражающий. Тот имеет обыкновение впитывать в себя и иссушать любую влагу доступную днем. А когда солнце уходит за горизонт, также стремительно песок отдает накопленное тепло и ночью достигает перепада температур в десять, а порой и во все двадцать градусов. Илья предпочитал умеренные широты, где природа не имела склонности к скачкам и экстремальным температурам. Но именно в Египет его направила судьба по воле тайного общества ангелов, чтобы изучить найденное.
1903 год выдался урожайным на археологические находки. Всего спустя два года с момента открытия Египетских пирамид на плато Гизы, были найдены первые гигантские скелеты. В гробнице недалеко от Бет-Халафа в Среднем Египте обнаружили скелет человека аномально высокого роста. Потом их находили еще много, где и в основном в местах, где было сухо, а земля способна была сберечь кости от выветривания и разложения. Но этот самый первый, был невероятно важным.
Он ехал в автомобиле Форда по грунтовой дороге и усердно бибикал толпе, что удивленно расходилась волной в стороны, но скорости от этого машина не могла прибавить. И это раздражало еще больше. Что толку с машины, если нельзя ускориться. Кругом шли раскопки. Тысячи бедуинов, крестьян, рабочих, закутанных в тряпье коричневого и бывшего когда-то белым тюрбанов, копались и просеивали песок. Тонны желтых мелких песчинок поисках докопать, найти что-то славное. А может быть и ценное. Он добрался до основного места раскопок и притормозил. Если до этого хоть какой-то ветер обдувал его, то теперь лучи буквально выжигали его кожу. И Илья выругавшись, плюнул под ноги и вылез из салона, надеясь, ему не придется торчать тут больше часа.
Его встретил главный бригадир, отвечающий за раскопки, египтянин по имени Яхмос Сафе, заметив его и теперь ловко перескакивая через перекинутые доски служащие людям мостиками при перемещении от одной глубокой ямы раскопок к другой. Он усиленно махал руками, отчего его круглый живот свисающий на бедра танцевал смешной танец, как у какой-нибудь каирской танцовщицы. Илья, усмехнувшись подумав, что некоторые арабы выглядят порой весьма пластическими и даже чрезмерно эластичными. Была в их движении дугообразная грация, без четких ритмов, словно копия их манеры поведения в жизни.
- Господин Кадуций, да благословит вас Аллах, как вы вовремя, - кричал он полным возбуждения и радости голосом.
Отчего стало ясно, что у них есть находка.
- Давайте, быстрее, туда, - араб явно выглядел перевозбужденным.
Илья двинулся на встречу, переходя по доскам от одного котлована к другому, пока они не встретились где-то по средине. Место раскопок во истину было большим, не меньше одного футбольного поля с новых Олимпийских игр.
- Что у вас?
- Вам нужно самому это увидеть, - араб повел его в сторону одного из самых дальних мест раскопок.
И через минуту, Илья замер, понимая, что видит перед собой на самом дне котлована, под беспощадными лучами белого солнца скелет. Голые кости огромного размера. Перед ним лежал предок.
- Какой огромной, гигант, - араб испытывал дрожание и это отражалось в интонациях его голоса.
- Да, большой, - согласился Илья, рассматривая его череп, пустые глазницы, целые зубы, кости грудины, позвоночник, тазовые кости и конечности. – Что-нибудь было возле него?
- Как вы узнали? – у Яхмоса задрожали губы.
- Ну, это же захоронение?
- В том-то и дело! Похоже случайная смерть, без всего. Но возле него был медальон. Ахмед, иди сюда, медальон еще не внесли в списки? Иди покажи господину находки.
Илья пошел в сторону столов, на которых пока в хаотичном порядке лежали отрытые черепки, монеты, обломки чего-то из глины, и остальная мелочь, найденная археологами. А также среди всего прочего альбомная книга, в которую карандашом заносились данные.
Ахмед открыл коробку, в которой видимо хранились особо ценные клады. И там на дне Илья увидел медальон. Скорее огромную монету, размером с мужскую ладонь и толщеной с палец. Вещь, выполненная из метеоритного камня, была прикрыта защищающим слоем окислившегося серебра. Он понимающе усмехнулся, демоны ненавидят этот металл. Так что взять в руки без ожога не смогут. На одной стороне медали было изображение чем-то напоминающее древние астрономические символы, с отсечкой словно запилом ножовкой в одном месте, как раз там, где угадывалась мордочка Анубиса. А на другой стороне иероглифическое письмо. Знаки не явные и загадочные, человечеству их еще стоит расшифровать. Но не Илье.
Он несколько минут изучал, глядя на них, вспоминая свое детство, и то, чему его учили. Символы были древнее рун и клинописи, древнее человеческого рода и первых иероглифов. Он хотел бы забрать эту вещь с собой. Но раскопки принадлежали англичанам и ему стоил больших денег подкуп, чтобы сюда получить доступ. Запрещено было делать фотографии и снимать. Так что он только изучил его, а затем попросил лист бумаги и карандаш. Положив бумагу на медальон, он начал тушевать карандашом поверхность, снимая копию с письма. Ахмед открыл было рот возмутиться, но передумал, вспомнив что то, что не запрещено, то разрешено, так что иностранец может делать все что ему угодно, кроме фотографирования.
Илья вернул вещи, и поблагодарил Яхмоса, отправился в Булакский музей Каира.
Там он без труда нашел нужную ему сотрудницу. Работница музея редкость, но Лили Карнахан, молодая девушка дочь сотрудников дипмиссии слыла страстным египтологом и увлекалась изучением древностей. Он встретился с ней в хранилище. Там держались многочисленные саркофаги, скульптуры и вещи обихода найденных в пирамидах.
- Чем порадуешь, - спросила она так, словно ни были знакомы сто лет.
На самом деле так оно и было. Он знал Лили не меньше 98-ти лет, и за это время она практически не изменилась. Но она не ангел, а человек. Лили охотник за древностями, как и ее настоящие покойные родители. В ее юности, они попали на судно пиратов и ее продали в рабство в одну из английских колоний. Лили была ребенком. Местный плантатор увлекался естественными науками и искал растение и способ обрести бессмертие. Или хотя бы удлинить жизнь рабов, что умирали от неизвестных болезней и плохих условий содержания. Лили оказалась жертвой его экспериментов, зараженной неизвестной лихорадкой. На ее не счастье, в это же время ему плен попался один из них, кажется, кто-то из вымирающего рода Дебирсов. Плантатор произвел у него забор крови и перелил её Лили. Ангельская кровь для людей смертельна, но она выжила. И с тех пор выглядит, как юная брюнетка с белоснежной кожей и насыщенными карими глазами.
