Александр Зеличенко - Русская Идея

Что говорите? Что Россия во всех своих регионах сегодня не в том состоянии, чтобы разговор о том, о чем он пойдет в этой книге, мог восприниматься серьезно? Какая там русская идея, когда такой ужас?!

Верно говорите – ужас. Но оттого и ужас, что интеллектуальная и нравственная, а если не стесняться высокого, пусть и порядком затасканного слова – духовная элита русского общества, неважно в каком изводе – московском, иркутском, киевском, одесском или тбилисском – не осознает этой самой русской идеи, которой она же и живет. И мало что не осознает – осознавать не хочет, подменяя ее разными суррогатами: православным, монархическим, либеральным, националистическим, социалистическим, евразийным и прочая, и прочая. Все хотят жить по правде. Но, что это такое, не знают, не хотят знать, а очень многие и не могут знать просто в силу примитивности своего мыслительного аппарата.

Это-то и заставляет писать. Пока мы не займемся своим делом, лучше не станет. А дело наше не только и не столько обличение того государства, которое мы сами же и построили. И тем более – не  бесполезные попытки подбирать куски обваливающейся штукатурки падающего дома и пытаться прилепить их на место. Дело наше – понять нашу идею, или, выражаясь высоким штилем, нашу миссию и мобилизоваться на ее реализацию. Без этого ужас продолжится.

Задача эта – понять – крайне трудная. Потому что требует пересмотра множества устоявшихся представлений. О мире. О человеке. О народах.Об истории. О сегодняшнем состоянии мира. О России. О русской истории. И о ее сегодняшнем состоянии. Ну, и об идеях, конечно. В частности – об идее истории и об идее России.

Что говорите? Ничего этого нет? Всё это фикции? И не о чем здесь говорить?

Если вы в этом уверены, то сдаюсь: вы правы – вам тут говорить, в самом деле, не о чем. Так что дальше можно не читать.

Для остальных продолжаю.

То, что по Европе бродит какой-то призрак, Маркс и Энгельс со своими многочисленными читателями заметили примерно 170—180 лет назад. Очень так в духе «Гамлета». Что-то не так в датском королевстве, и какой-то призрак бродит.

Что за призрак? Основоположники назвали его коммунизмом и построили разветвленную теорию: откуда призрак появился, зачем и что будет делать.

Критиковать их теорию я не стану, на это и без меня хватает охотников. А вспомнил я ее потому, что призрак их свою прогулку не закончил. И уже не только по Европе гуляет – по всей Земле. Но на имя Коммунизм уже не откликается. Это чего-то другого призрак. Не праздника ненасытного живота, как поняли его последователи мечтавших о свободном развитии всех и  каждого.

А чего? Чего другого он призрак? А вот как раз именно этого самого развития. Всех и каждого. Каждого и всех. Только не свободного. Свобода здесь ни при чем. Не свободного, а осознанного. Осознанного развития.

Как назовем бродящего призрака? Это дело вкуса.

Те, кто любит латинские корни с "измами", могут назвать его коншинизм (от латинского conscientia, коншинсья – совесть как главный движитель развития).

Или –  каритизм (от латинского caritas, каритас – любовь, забота, которая проявляется как помощь в развитии).

Тогда историческая магистраль марксистов "От феодализма к капитализму, от капитализма к социализму (либеральному, как в современной Западной Европе, или к тоталитарному, каким он был плохо сделан в России и гораздо лучше в Китае)" получает продолжение – "А от социализма к коншинизму (каритизму)".

Те же, кто предпочитают русские имена, могут назвать будущее общественное устройство светолюбием (как в "Свете Жизни"). Светолюбие – такая форма общественной жизни, когда в обществе над всеми другими доминирует одна ценность – развитие, осознанное развитие: любовь к Свету, стремление к Свету, духовное восхождение, подъем, вырастание человека…

А можно назвать любоправием – царством любви, основанном на любви к правде.

Или – совестией, государством совести.

Я буду использовать все пять имен как синонимы. Призрак, который бродит сегодня по миру, – призрак  коншинизма, призрак совестии, государства совести, государства любви, каритизма, светолюбия и любоправия.

Помочь приходу новой исторической формации, нового способа жить, новой цивилизации и есть суть русской исторической миссии, или русской идеи.

Не смеюсь ли я? Какая любовь, когда все сегодня пышет ненавистью и злобой? Какая совесть, когда бессовестность правит бал повсюду?

Всё верно. Наш Китеж ушел глубоко под воду. И не чистого озера Светлояр,  а зловонной клоаки. Но на то он и Китеж, чтобы хранить себя в самых плохих условиях с тем, чтобы подняться наверх, когда придет время.  Сейчас оно приходит. И более чуткие наши современники на всей Земле чувствует, как призрак Китежа становится все менее призрачным и всё более явственным.

Но при чем здесь Россия? Почему идея русская? И зачем я так старательно подыскиваю ей русское название? Нет ли тут чего квасного? Посконного?

Понимаю такие сомнения. И подробный разговор обо всем этом впереди. Он не будет ни коротким, ни простым. Пока же – только короткое резюме.

Миру нужна новая цивилизация. Это сегодня понимают уже многие. Завтра их станет еще больше. Столпом этой новой цивилизации будет сознательный духовный рост. Но хотя духовный рост – универсальное свойство всех людей, сама жизнь человека есть духовный рост, тем не менее, не так много, а проще сказать, очень мало культур это всеобщее свойство человека рефлексируют. Индусская, русская – это, пожалуй, всё. Поэтому и само русское слово "духовность" переводимо, например, на западные языки только с изрядной потерей смысла. Скажем, spirituality – это совсем не то же самое, что духовность. В этом смысле идея сознательного духовного роста – идея русская. Этим и определяется место России в мире – ролью изобретателя и испытателя новых форм общественной жизни и помощи желающим в освоении этих форм.

С другой стороны, всё то, что мы считаем русской историей и что на самом деле было только предисторией, до-историей, потому что русская история еще только-только начинается, только рождается в грязи и муках, так вот – вся эта до-история готовила русскую историческую миссию, которая как раз в том и состоит, чтобы принести миру идею сознательного духовного роста как основу следующей, в Аврамическом (то есть исламо-христианском) мире девятой, а в мире в целом четырнадцатой по счету цивилизации.