Зимний воздух струился холодом. Было солнечно, середина декабря. Москву украсили к предстоящему Новому Году, а в аэропорту Внуково приземлился самолет прямиком из Лондона. Ничего удивительного, в этом мире багажа, трапов и бесконечной толпы. Кроме того, что на землю предков вступила нога князя Феликса Феликсовича Юсупова, графа Сумарокова – Эльстона. Когда-то его прадед и полный тезка оставил Россию, сбежал в Париж от революции и рухнувшей системы. Их семья жила роскошно и счастливо, пока бабушка Анна не решила воспользоваться болезнью. Ветхая, но всегда бодрая женщина, восьмидесяти одного года от роду, заметила беспокойство близких и сразу же объявила своей последней волей смерть в России. Она не была здесь до прошедшей осени. Смерть ее отца, Феликса Феликсовича, в 1967 году почти заставила ее вернуться на утраченную Родину, но Советский Союз все еще не жаловал титулованную интеллигенцию, а она только-только наконец забеременела. Рисковать было нельзя. В 1968 году на свет появился князь Феликс Дмитриевич Юсупов, похоже, единственный из рода отличавшийся оригинальностью отчества. Но он исправил это упущение в 1992 году, породив на свет Феликса Феликсовича, который теперь брезгливо ступал по промерзшей земле своими тонкими итальянскими ботинками.
Этот молодой человек был невероятно красив, как и все мужчины в его роду. Черноволосый, статный с необычайно красивыми высокомерными карие глазами, ярко выраженными скулами и хорошо очерченными линиями бровей и губ. Легкая небритость была данью моде, как и хорошо скроенный костюм под черным пальто. Он не любил холод. Европа была его домом и если бы не привязанность к бабушке, он бы никогда не решился приехать в эту снежную бурю. Нет, Феликс не был одним из тех зомби, что породили телевидение и СМИ. Он хорошо знал, как работает масс-медиа, мог обыграть самого прозорливого политика и вообще отличался ловким умом и сдержанностью в высказываниях. Никому за всю его двадцатишестилетнюю жизнь так и не удалось вывести его из себя. У него была целая куча масок на все случаи жизни, для каждого человека – своя, уникальная.
В общем, к России у него не было претензий. Он просто был абсолютно доволен своей старой жизнью и не понимал капризов бабули. Но все же приехал. Оксфорд был позади, новая архитектурная компания завоевала авторитет, детальное управление ей не требовалось, у Феликса появилось свободное время, и он решил потратить его на семью, которую считал высшей ценностью.
Он сел в машину с личным водителем, когда солнце уже начинало клониться к горизонту. В телефоне звенели новые сообщения от его белокурой английской девушки Дженнифер. Она была красива, успешна и, что самое важное, из семьи графа. Так уж вышло, что равное притягивало равное, деньги к деньгам, как говорится. Князь Юсупов хоть и был лишен всего на Родине, остался при деньгах и титуле, который носил с гордостью и высокомерием своего прадеда. Таким сделала его кровь великих предков. Кто-то рожден летать, кто-то ползать.
Джен писала часто, большими сообщениями, с шутками и нежностями. Любой мужчина бы поимел совесть и хоть раз ответил страстью на такое рвение. Но в холодной душе Феликса Феликсовича все эти потуги вызывали только хорошо скрываемое раздражение. Раздражение, которое он прятал за безразличием. Поэтому все его СМС были короткими и по существу.
Вокруг все еще переливался на солнце снег, яркие гирлянды радовали суетных прохожих, сумерки. Все это можно было бы увидеть, если бы князь оторвался от финансового отчета своей архитектурной компании и посмотрел в окно. Но что нового он мог увидеть? Любовь к путешествиям – это для бедных. Дело в том, что когда ты действительно много колесишь по миру, по службе или по желанию, ты пресыщаешься. Разные культуры сливаются в одну огромную народность с разными одежками. Он перерос это. Теперь новые города были в тягость. Сейчас бы попивать шотландский виски в своем особняке под Лондоном, читать отчет под Бетховена и иногда шевелить поленья в камине. Его счастливая жизнь была всего в 4 часах самолета от этих мест, и он уже начал тосковать.
Анна Феликсовна готовила дом к приезду внука самым тщательным образом. Вот уже несколько месяцев она жила в России и не собиралась возвращаться в Европу. Семья, конечно, не одобряла такого решения, но у нее были и собственные деньги, и все еще ходящие ноги.
Ее принципиально некрашеные седые волосы всегда были забраны в тугой пучок серебряным гребнем с сапфирами, который ей подарила на свадьбу мама. В отличии от большинства знатных особ, Анна Феликсовна одевалась просто и современно. Сегодня на ней были голубые джинсы и футболка с Оззи Осборном. Она научилась снимать обувь на пороге, как это делают все русские, и заставила весь домашний персонал поступать также. Удивительно, но все ее новые московские друзья делали это автоматически. Во Франции ситуация была другой, но если Родина и примет ее обратно, то только когда она изменит все свои иностранные привычки.
– Светлана! Светлана! – ее язык все еще был окрашен французским акцентом, но Анна Феликсовна старалась изо всех сил, как и ее репетитор, Анатолий Васильевич. – Светлана!
Худосочная женщина средних лет заглянула в комнату, все еще не решаясь открыто шагать по страшно дорогому восточному ковру. Ее наняли этой осенью с испытательным сроком, но хозяйка была такой радушной и простой, что она тут же влюбилась в это место. Старых особняков в Москве было на пальцах одной руки пересчитать, но Юсуповский дворец в Большом Харитоньевском переулке остался не тронутым революцией и разгромом. Он все также сиял великолепием и помпезностью, которая сейчас считалась бы безвкусицей. Его признали исторической ценностью и передали во владение Анны Феликсовны не без боя и солидной суммы. Кто бы подумал, что вернуть назад свой дом будет стоить таких усилий. Но для хозяйки было принципиально именно это место, никакое другое. Юсуповы должны начать новую главу там, где она закончилась, никаких уступок. За несколько месяцев пребывания Анна Феликсовна успела переделать большую часть комнат так, чтобы в них можно было находится без рези в глазах.
Ее отец любил показывать свой статус и большой доход. Любимым его развлечением на балах было битье ваз с драгоценными камнями. Как только блестяшки были на полу, сильные мира сего бросались на колени и собирали их. А он смеялся над их жалкой алчностью.
Анна Феликсовна не была похожа на него. Она была тонкой натурой, как ее мать, и также беззаветно любила этого сурового мужчину. Но не брала на себя его черт, а вот внук в этом преуспел. Ее беспокоило как сильно он любил подчеркивать свое состояние и кровь, как судил людей по фактам из биографии и банковских счетов. Но ее маленький Феликс не был плохим, не был плохим. Он просто избалованный судьбой мальчишка, но он поймет, она поможет ему понять.
