Русское юродство XI-XVI веков
Введение
Приступая к исследованию столь типичного для русской Церкви и в то же время загадочного явления, как юродство Христа ради, прежде всего необходимо объяснить причины, побудившие взяться за такую тему. Изучение истории Церкви, особенно в таком верующем обществе, каким была некогда Святая Русь, открывает нам путь к пониманию не только внутрицерковной политики, но и духовной жизни, и мировоззрения целого общества. Феноменальное по величине число юродивых Христа ради в России (по сравнению с другими христианскими странами) ясно показывает, что этот вид подвижничества именно здесь нашел благодатную почву; по выражению Г.П Федотова, «юродивый так же необходим для Русской Церкви, как секуляризованное его отражение, – Иван-дурак, – для русской сказки». Тем не менее, монументальных трудов по исследованию юродства Христа ради вообще и русского юродства в частности до сих пор не выходило. Мы попытались хоть частично восполнить этот пробел и в своей работе рассмотрели сущность подвига юродства и его многоступенность, на примере житий византийских юродивых блаж. Симеона Эмесского и блаж. Андрея Цареградского мы указали на наличие разных позиций в восприятии подвига юродства и выделили основные его составляющие, используя преимущество этих двух источников – личное знакомство составителей житий с блаженными.
Русь приняла из Византии юродство уже как сложившуюся форму подвижничества. Нами были рассмотрены семь житий русских юродивых периода XI-XVI веков, при этом акцент был сделан не на внешнюю сторону подвига, но на его глубинную основу в той мере, насколько нам это представилось возможным при данных источниках. В отборе житий для исследования основным параметром явилась известность святого и его чтимость русским обществом, что дало нам возможность воссоздать не только облик русского юродивого, но и отношение к юродству в России рассматриваемого периода. Другим параметром для отбора источников явилась потребность найти что-либо нестандартное в житии (вплоть до незначительных деталей), что свидетельствовало бы о самостоятельности этого отрывка в источнике и дало бы нам возможность проникнуть в некоторые сущностные стороны подвига юродства. Семь житий оказались достаточными для составления представления о роли юродивых, смысле их подвига и значении их служения, так что дальнейшее рассмотрение не привнесло бы существенных дополнений в исследование юродства, а, пожалуй, только обременило бы повествование тавтологическими размышлениями. Во вступительной части даны необходимые сведения о сущности юродства и представлена источниковая и историографическая базы нашей работы. Исследование состоит из трех частей: первая посвящена византийскому юродству, вторая – разбору источников, сообщающих о русских юродивых (нами отобрано семь блаженных), третья – общим вопросам, касающимся истории русского юродства. На материале разобранных нами житий мы попытались создать образ русского юродивого, уяснить значение его подвига в отечественной истории и отыскать причины, приведшие к столь широкому распространению этого вида подвижничества в России. В качестве приложения приведен хронологический перечень прославленных Церковью или местночтимых русских юродивых, сведения о которых нам удалось собрать, и представлен рассказ А. Платонова “Юшка” как самый удачный на наш взгляд литературный образ юродивого.
Смысл подвига юродства по учению Церкви
Иже Христовы суть, плоть распяша со страстьми и похотьми.
Предварительные замечания
Вероятно, не нужно объяснять любезному читателю, что, приступая к изучению любого церковного явления, необходимо узнать представление Церкви об этом явлении, как и излагая какое-либо учение или философию, необходимо представить мнения его основоположников. Прежде же выяснения смысла подвига юродства выделим те аксиомы христианства, которые помогут нам понять суть этого подвига.
Прежде всего, святые – это не особая каста в христианском обществе; к святости призваны все христиане словами «святи будете, яко Аз свят есмь». Заповеди и законоположения Нового Завета адресованы не только монахам и святым, но всем принявшим крещение: «Воистину не Христовы есмы, когда не последуем слову Его и житию… истинное бо почитание не в наружности единой, но и во внутренности, не в словах только, исповедании и церемонии, но и в сердце, усердии, любви, благодарности и послушании состоит».
Далее, все христианские подвиги (как пост, бдение, молитва, коленопреклонения) не являются самоцелью: «не в том жизнь христианина, чтобы творить добродетели, жить благочестиво и утешаться этим, а чтобы получить Духа Святаго». Христианин в сей жизни должен стать христофором, иначе весь его подвиг потеряет свое значение. И все святые, будь то святители, мученики, апостолы, преподобные, юродивые – все они шли к этой одной общей цели в своем подвиге, поэтому, несмотря на разницу их внешней жизни, мы найдем много общего между ними всеми: апостолы кончали жизнь мученически, мученики на месте казни становились проповедниками Христовыми, святители (т.е. святые епископы) своей проповедью доносили слова апостолов до паствы и до крови готовы были страдать за истины веры в борьбе с еретиками, преподобные (т.е. святые монахи) и юродивые всю свою жизнь распинали плоть, отказываясь от мирских удовольствий и терпя посмеяние и поругание от мира (как мученики) и становясь живыми проповедниками Евангелия для мира (как апостолы и святители). Всех их объединяла любовь к Богу и ближним, и все они для мира сего казались юродивыми.
Слово юродство можно перевести на современный русский как глупость, безумие. Греческий эквивалент этого слова, salos, в большинстве случаев переводится как буйство (см I Кор. гл.1-2). Если мы обратимся к работам И. Ковалевского, Е. Тихомирова и других авторов, то везде найдем обоснование подвига юродства именно цитатами из этого первого послания апостола Павла к Коринфянам («Слово бо крестное погибающим убо юродство есть» 1:18; «мы убо буи Христа ради…» 4:10); в житиях юродивых Христа ради мы находим подкрепление биографического повествования этими же изречениями. Но, как мы отметили, Священное Писание не адресовано только некоей касте людей; ап. Павел писал свое послание не к юродивым, а к Коринфянам, и читается оно в церкви для всех христиан. Значит, мы можем выделить юродство всех христиан, юродство святых подвижников и юродство самих Христа ради юродивых.
Если бы мир начал сейчас жить жизнью Христовою, то такая бы жизнь осудила нашу настоящую жизнь со всеми ее культурными ценностями на вечную смерть. Сразу оговоримся, что под миром (мiромъ) богословская литература в большинстве случаев разумеет не вселенную и живущих в ней, а такое состояние, когда человек живет только земными удовольствиями, преходящими интересами. Именно это состояние полностью противоположно христианству: «премудрость бо мира сего буйство у Бога есть». По представлениям христианской гноселогии, после грехопадения прародителей целостность человеческого естества, созданного по образу Божию, затмилась грехом. Прародители познали свою наготу (впрочем, больше духовную, чем телесную) только тогда, когда они стали страстно смотреть на естество, во все человеческие чувства и ощущения проник грех: естественная потребность в пище осквернилась обжорством и лакомством, естественная потребность в деторождении осквернилась «блудным возбешением», естественная потребность удовлетворять свои нужды осквернилась роскошью и т.д. Ум человеческий утратил свою целостность, стал блуждать в фантазиях и рассеиваться. Основа же христианского подвига состоит в борьбе со страстями и в насаждении на их место противоположных им добродетелей, что приводит к очищению ума, и человек, исполнясь духовностью разума, начинает проникать в сущность вещей. «Тот, кто не позаботится лично последовать узким Евангельским путем и пренебрежет очищением ума, тот слеп духовно, даже если он владеет всей внешней мудростью; он держится только буквы, которая убивает, без приятия духа, который животворит… Ум очищенный и просветленный может разумевать все внешнее и внутреннее». И поскольку вся мудрость мира сего основана на опыте нижеестественного состояния людей, то она не признается христианами истинной мудростью («аще кто мнится мудръ быти въ васъ въ веце семъ, буй да бываетъ, яко да премудръ будетъ»), и, таким образом, мудрость христианская и мудрость мира оказываются полностью друг другу противоположными, так что в глазах христиан мир безумствует и в глазах мира христиане юродствуют.
