В зале ресторана надрывалась акустическая установка и северным сиянием в полумраке мелькали огни цветомузыки. Проходил корпоративный Новогодний вечер, встреча нового 1996 года. Зал был огромным, и вечер проводили за длинными столами сразу две коммерческие фирмы не связанные друг с другом. Столы разделяло довольно-таки просторное место, предназначенное для танцев. В начале, когда с двух сторон зала произносились тосты за Новый год, за процветание и успех, сотрудники обеих фирм сидели каждая за своим столом, не мешая друг другу. Ближе к середине кооператива, когда начались танцы, компании стали смешиваться: кавалеры приглашали на танец дам соседней компании, вместе выходили курить и садились за чужие столы, продолжая начатый в курилке разговор.
Татьяна Шишкина, разгорячённая после танцев, выскочила в курилку немного остыть. Она менеджер по сбыту фирмы «Чоклид-Трейд». Ей двадцать шесть лет, она, никогда не унывающая улыбчивая плотно сбитая курносая шатенка с зелёными глазами – русская красавица, только на голове у неё не коса, а модная стрижка. Она зашла в курительную комнату, достала сигарету, закурила, садиться на банкетки не стала: платье на ней дорогое. Таня только что вырвалась из цепких объятий шефа. Она заметила недавно, что он на неё как-то странно смотрит, плотоядно как-то. То, что на неё мужчины заглядываются, особенно на её выдающуюся грудь, это она привыкла. А тут как-то не так. Узнал, что она развелась с мужем и решил воспользоваться?
Несколько минут назад шеф пригласил её на танец, стал на ушко шептать комплементы, дыша дорогим выпитым коньяком, ещё не перешедший в перегар, а потом предложил:
– Давайте сбежим отсюда, Танюша, эти рожи в офисе надоели.
– Куда это, Владислав Евгеньевич?
– Танечка, для тебя сегодня просто Влад. Есть хорошее гнёздышко отсюда не далеко. Посидим, поговорим о делах наших скорбных, му́зычку послушаем.
– Наши дела скорбны, Владислав Евгеньевич? – притворно удивилась Таня, слегка отстраняясь от него.
– Влад! – поправил её шеф. – Это я так, образно.
– Меня дома ждут сын и мама, – мягко отказала Татьяна.
– А я тебя потом на машине домой отправлю, – не унимался шеф.
– Потом? И чем мы там будем заниматься?
– Чем? Ну, что ты, маленькая? Найдём чем.
Тут музыка на счастье закончилась, Татьяна вывернулась из рук шефа. Заиграла более энергичная музыка, танцующие образовали круг и задёргались на месте кто во что горазд. Напротив Тани особенно старался молодой парень из соседней компании: высокий тёмно-русый, аккуратные усики под прямым носом с лёгкой горбинкой. Татьяна улыбалась, глядя на его телодвижения, и он от этого взгляда старался ещё больше. Музыка кончилась, Татьяна направилась в курилку. Шеф проводил её бычьим взглядом, но за ней не пошёл, он не курил, берёг здоровье.
Поведение шефа её как-то настораживало, но она себя успокаивала, что Владислав Евгеньевич просто пьяный и близко к сердцу принимать его поползновения, наверное, не стоит.
Тут в курилку зашёл давешний парень.
– Привет, – сказал он, – меня зовут …
– Гиви, девушка, – подражая грузинскому акценту, процитировала Таня фразу из фильма.
– Нет, Роман.
– С камнем? – Татьяна вспомнила уже другой фильм.
– Почему с камнем? Ну, зачем вы так? Я вас чем-то обидел?
Его мягкий голос обволакивал её.
– Нет, – замотала она головой, и серьги засверкали в её ушах. – Извини. Я просто пошутила.
И мило улыбнулась незнакомцу.
– Как вас зовут? Вы такая красивая, что я решил на вас жениться.
– С чего ты решил, что я за тебя замуж пойду? – приняла словесную игру Таня.
– Я красивый, – скромно ответил парень.
– Да ты что? Кто тебе сказал такую глупость?
– Да была одна…
– По моему мнению, она тебе очень льстила, – улыбалась Таня.
– Так какое имя у моей будущей жены?
– Ну откуда мне знать? Ну, сам подумай? – честно ответила Таня. – А меня зовут Татьяна, – видя растерянность парня, пожалев его, сообщила она и улыбнулась.
– И так: она звалась Татьяна.
– Это банально, хотя и верно. Бедный Пушкин, зачем он это написал?
– И тебя назвали в честь его героини?
– Нет, в честь бабушки, маминой мамы, она у меня хорошая была.
– Я провожу тебя домой? – Роман не стал развивать грустную тему.
– Проводи. Только учти, я далеко живу, – кокетливо улыбалась Татьяна.
– Я машину возьму.
– Не надо, не утруждайся. Пешком прогуляемся. Пять километров – это разве расстояние?
– Согласен, – кивнул Роман, – не расстояние. И романтично – почти предновогодняя ночь, снег и завтра выходной.
– Правильно говоришь, – промурлыкала Таня, кошкой из мультфильма.
В зале зазвучала музыка, голос Расторгуева затянул:
– «Трамвай пятёрочка» …
– Потанцуем, – предложил Рома.
– Пойдём, – согласилась Татьяна.
Они топтались практически на одном месте и мило болтали.
Вечер подходил к концу, официанты тактично намекали, что пора бы и освободить помещение.
Шеф задержал Татьяну:
– Шишкина, задержитесь, пожалуйста, мне надо кое-что с вами обсудить.
– Может быть, лучше после Нового года, Владислав Евгеньевич?
– Нет, сейчас, Татьяна Александровна, – с пьяной настойчивостью сказал Владислав Евгеньевич.
Он держал её за руку и нёс какую-то околесицу. Все уже разошлись, остались они вдвоём, если не считать обслуживающий персонал ресторана.
– Владислав Евгеньевич, мне домой пора.
– Иди, – милостиво разрешил он.
Татьяна одела дублёнку и вышла из ресторана, шеф с пьяной ухмылкой поджидал её у машины. Распахнул дверь:
– Прошу.
– Я никуда не поеду, – замотала головой Таня.
– Шишкина, начальству не отказывают, – рычал шеф.
Владислав Евгеньевич еле держался на ногах. Он оторвался от машины, надвигаясь на девушку. Она пятилась, затравленно оглядываясь по сторонам. Вокруг никого не было, никто не поможет. Он грубо схватил её и потащил к распахнутой двери машины.
– Нет! Нет! – сопротивлялась Таня. – Нет!
Но шеф упрямо запихивал её на заднее сидение. И тут вдруг появилась тёмная тень. Роман взялся непонятно откуда. Он оторвал шефа от Татьяны, развернул и ударил левой рукой в скулу и тут же правой рукой в снизу-вверх в подбородок. Владислава Евгеньевича приподняло, и он рухнул в снег возле машины. Рома схватил девушку за руку и потянул за угол дома, и они скрылись в темноте двора.
Таня и Рома пересекли двор, и вышли на освещённую улицу, девушку трясло.
– Дурак ты, Ромка, это мой начальник.
– Ну, и что теперь? Пойти извиниться и тебя вернуть ему?
Таня мотнула головой, она ещё никак не могла успокоиться.
– Вот, гад! Вот что он хотел? – с досадой в голосе спросила Татьяна.
– Чтобы ты с ним поехала, – прояснил очевидное Роман.
Таня посмотрела на Рому и произнесла потухшим голосом:
– Теперь меня уволят.
Трясущимися руками достала сигарету, прикурила.
– А! Ерунда, он пьяный, как свинья. Завтра он вряд ли чего вспомнит.
