– Огромное. Шумит. Летает. Наверное, это вкусная еда. Я хочу ее, – мечтательно протянул Второй, провожая вечно голодным взглядом рукотворную птицу.
Трэш, тоже наблюдая за дроном, при упоминании еды поморщился. Мысленно, разумеется, поморщился, ведь бронированная морда плохо приспособлена для зрительного выражения эмоций.
Для демонстрации недовольства есть две причины. Первая – Трэш голоден. Организм развитого зараженного – это промышленная печь с кислородным наддувом. Все, что ни кинь в нее, моментально обращается в пепел и энергию.
А раз голоден, значит, пора подкидывать очередную порцию пищи.
Когда он ел в последний раз? И что это было? Да уж давненько он не восседал за столом, ломящимся от тяжести мясных блюд… Можно сказать, он и не помнил, когда за последнее время основательно подкрепился. Несколько недозрелых яблок, сорванных по пути через сад, не в счет. Это смехотворные крохи. Дохлую собаку Трэш проигнорировал, оставив ее Второму. Значит, после того самого магазинчика, где удалось разжиться несколькими банками рыбных консервов, ничего серьезного в пасть не попадало.
Магазинчик этот подвернулся утром.
А сейчас время уже далеко за полдень…
Вторая причина, заставившая Трэша поморщиться, не относилась к гастрономической.
Память о прежней жизни вернулась почти полностью, благодаря чему он смог опознать дрон и подметить некоторые нехорошие особенности. «Хантер-универсал», или, как некоторые его обзывают, Исповедник. Должно быть, прозвище свое он получил из-за характерной крестообразной формы, создаваемой тонкими фюзеляжем и плоскостями. Надежная рабочая лошадка, специально разработанная под реалии этого мира. Конструкция настолько удачная, что, однажды появившись у одного из экспедиционных гарнизонов, была быстро скопирована другими группировками. Ходили слухи, что даже аборигены пытались наладить их выпуск. Что, конечно, сомнительно, ведь изделие пусть и простое, но весьма высокотехнологичное.
Создатели Исповедника не озаботились радиолокационной незаметностью, экономичностью и соблюдением экологических стандартов. Ничего этого не требуется в мире, где основная масса противников не использует передовое зенитное вооружение. Даже когда речь заходит о применении ядерного оружия, здесь не задумываются об охране природы. Ну и бесплатного горючего здесь всегда навалом, и запас его регулярно обновляется.
Критически важные узлы дрона способны выдержать кратковременное пребывание в изменчивых зонах аномальной деструктуризации. В системе управления на этот счет вшит немедленный возврат на обратный курс, что в сочетании с высокой маневренностью аппарата нередко позволяет дотянуть машине до базы. Ну а там ее ремонтируют за пару часов заменой блоков с тонкой электроникой с последующим тестированием. Благо конструкция модульно-блочная, ни паять, ни варить ничего не надо, справляется даже техник с низкой квалификацией.
Модульно выполнена в том числе и боевая часть. Вот именно она Трэшу очень не понравилась. Под левым крылом висел тупоносый контейнер с поисковым оборудованием, под правым – одинокая ракета с ядовито-оранжевым пояском вокруг боевой части. Ее трудно с чем-то перепутать – тяжелая «Эмма». Тяжелая – буквально, больше двух на «Хантер» не поставить. Стоит дорого, спрашивают за расход таких боеприпасов строго, потому применяются нечасто.
Против плохо оснащенных туземцев и обычных зараженных применять ее накладно, для них есть куда более дешевые средства поражения. Зато чертовски эффективна против самых опасных монстров. Содержит двухсекционную боевую часть, разгонный двигатель и аэродинамическую систему маневрирования, управляемую оператором или напрямую компьютером дрона. При попадании кумулятивная передовая секция боевой части проделывает в цели отверстие радиусом в несколько сантиметров, как правило – сквозное. Кормовая отделяется за миг до взрыва, после чего рассеивает облако аэрозоли, смертельно опасной для зараженных и людей. Вещество эффективное, но капризное, потому оружие приходится снабжать системой охлаждения, работающей от бортсети. В смеси помимо компонентов отравы содержится радиоактивный изотоп, загрязняющий местность.
Если крупный монстр не падает замертво, это еще не конец. Ведь он мало того что получает ранение, он еще и набирает на свою тушу изотопы. Доза невелика, здоровью почти не вредит, зато тварь оставляет радиоактивный след, который легко обнаруживают дроны. Если не догадается тщательно вымыться (что вряд ли), долго скрываться не получится.
Да и без радионуклидов дроны много на что способны. Такие, как этот. Под левым крылом у него не ракета, а контейнер с аппаратурой, многократно увеличивающей поисковые таланты машины. С этой электроникой и оптикой она способна засекать цели там, где их самый острый глаз не заметит.
Такая вот опасная «птичка» пролетела в трех сотнях метров. Она плохо различает объекты слева и справа по курсу, зато прекрасно видит все, что впереди и под ней. С ее скоростями промчится над головой неожиданно, не позволив подготовиться. Срисует Трэша, опознает, осуществит запуск и наведение «Эммы».
И заработает он пробоину через все тело, плюс порцию тирена на кожу и в легкие. Ну и вдобавок – обмарается радиоактивной дрянью.
Перспективы не самые радужные. Трэш знал людей, которые принимают решения о применении такого оружия. И прекрасно понимал, что одиноким «Хантером» охота не ограничится. Сколько таких дронов на базе? На «Альфе» не меньше полутора десятков, плюс столько же в сумме наберется на «Бете» и «Дубле». Часть постоянно стоит на приколе из-за вечной нехватки двигателей. Слишком дешевые, они быстро исчерпывают ресурс, не успевают новые подвозить. Еще пару-тройку приходится подолгу ремонтировать из-за проделок аборигенов. Местные любят стрелять во все, что летает. Обычно из автоматов и пулеметов, но случается и переносные зенитные комплексы используют.
В среднем около трети «Хантеров» вечно стоят на приколе. Значит, «в честь» Трэша могут поднять двадцать машин. Плюс пяток «Ведьм» и неизвестное количество всякой мелочи вроде «Москитов» и «Шершней». Последние не способны нести тяжелое вооружение, опасное для элиты, а вот простейшую аппаратуру слежения – запросто. Они не нуждаются в серьезной аэродромной инфраструктуре, потому миниатюрную технику можно держать даже на филиалах, не растрачивая ресурс на долгие перелеты.
Этой техники достаточно, чтобы за считаные часы прочесать площадь в несколько сотен квадратных километров, не пропустив на ней ни единого зараженного, развившегося до фиолетовой части шкалы.
А Трэш шагнул еще дальше – до ее красной границы.
