– Эй, Гаврош, беги скорее сюда! Кому говорю… Я тебя не трону. – Кричал мой отец, стоя во дворе нашего старого, построенного сразу после Отечественной войны, дома. – Посмотри, что за хренатень в воздухе болтается!
Эта фраза, сказанная Батей в моей юности, стала для меня открытием эры Неопознанных Летающих Объектов. Тогда я только-только закончил восьмой класс и дома меня вряд ли можно было застать раньше захода солнца, вот и в тот раз я вернулся домой уже за полночь с очередной гулянки.
К вашему сведению, Гаврош, это я. Кличка прилипла ко мне в детстве, как банный лист к пятой точке, по вине моей Мамы, учителя русского языка и литературы. Столь странное прозвище, по имени французского беспризорника, мне досталось за мою неуемную тягу лазить по свалкам, в огромном количестве произрастающих в нашем, богом забытом, маленьком городишке, хоть он и числился столицей одной из красивейших Автономных Республик бывшего СССР. Из принесенного со свалок вторсырья мне удавалось мастерить отличные рогатки, самопалы и самострелы, использование которых привносило разнообразие в тихий частный сектор нашего города. А «благодарные» соседи, наподобие французских гвардейцев, гонялись за мной по всему району, только вместо ружей и штыков они предпочитали использовать крапиву. Частенько боевые волдыри украшали мои руки и спину, но хуже всего было попасться родной бабушке Клаве, тогда моя попа превращалась в задницу макаки, и сидеть на ней было уже невозможно до утра.
Я не торопился на призыв отца, тем паче, что пару минут назад, удачно проскочив под его рукой, не получил затрещину по загривку – заслуженную кару за наглое опоздание домой. Откуда папе было знать об охмурении новой подружки на старом «Марковском» кладбище, где днем-то гулять страшно. И вообще, я еще находился в нирване без всякого лишнего просмотра чего-либо.
Для сведения, кто не знает из подрастающего поколения – кладбище самое клёвое место для того, чтобы покорить сердце юной глупой девы. Особенно ночью, но при условии, что сам не наложишь в штанишки, если не сдрейфил – она твоя. У кладбища свой непередаваемый аромат, то ли прошлого и умиротворённого, то ли чего-то нового и завораживающего. Девушка начинает бояться, адреналин бьёт в кровь и она сама не замечает как оказывается в твоих сильных и смелых руках, и, дальше следуют объятья…
Ладно, прервём лирическое отступление, чтобы продолжить нашу сагу.
Крики и призывы посмотреть на «болтающуюся в воздухе хренатень» продолжались с новой силою. Я, с тоской в сердце, поплёлся во двор, лелея надежду, что это не очередная батина подлянка для воздаяния оплеухи за столь позднее, по старорежимному понятию, возвращение в родной «Эдем».
То, что я увидел, поразило меня, и не потому, что батя стоял посередине двора в одних ситцевых трусах по колено – благо, было начало лета. И даже не то, что я избежал подзатыльника. Рядом с папой стояла моя матушка в ночной сорочке и наш цепной пёс Дик помесь лайки и волка, все трое задрав головы, смотрели в черное звёздное небо. Ночь выдалась очень тёмная, непередаваемо бездонное небо, без намёка на облачко, было сплошь усыпано бисерными точками звёзд. Но одна из сверкающих точек, в созвездье Волопаса, вела себя как сбрендивший светлячок, мотаясь в разные стороны по совершенно непонятным траекториям. Присоединившись к троице, я тоже стал пялиться на представление сошедшей с ума звезды.
Через какое-то мгновение точка стала размером с «бильярдный шар», переместившись в созвездье Дракона, а ещё через миг огромным, непонятным круглым объектом, и, прекратив болтанку в небе, плавно, медленно-медленно поплыла над нашими головами.
– Вот это полный … – глубокомысленно произнёс отец, а Дик, жалобно тявкнул, поддакивая ему. Несмотря на то, что мама учитель русского языка и литературы, она не смогла отучить папу и тем более Дика, менее лаконично излагать свои мысли вслух.
В общем мы стояли открыв рот и «проглотив» язык, если конечно опустить папино замечание и тявканье пса.
В бывшем СССР, в принципе как и во всем мире, много говорили и писали о летающих тарелках, а это было в июне 1982 года, когда много говорить вообще не приветствовалось, а за лишнюю писанину можно уехать в «туристическую» поездку по крайнему северу. Поэтому увидеть НЛО было не просто круто, а супер круто. Только уфологическая байда, летящая над нашими головами не была похожа на тарелку или сигару, как рисовали и писали в «псевдонаучных» журналах того времени. Это был огромный, светящийся шар и от него било три ярких луча – один в небо, один в землю и один вращался вокруг оси шара. Лучи были тонкими как вязальные спицы, но луч на земле оставлял большое светящееся пятно, около полутора метров в диаметре. Я такого ещё нигде не видел. Мы молчали и смотрели, как средний луч бегал по земле, и было ощущение, что он что-то ищет в нашем, Богом забытом, частном секторе города. Вдруг он наткнулся на наш «квартет», свет ослепил и, когда протёрли глаза, нам оставалось лишь созерцать, как НЛО «удирало» на невероятной скорости в ночное небо. Через пару секунд оно исчезло среди звёзд.
– Ни хрена никто не поверит! – Изрёк я глубокую мысль и тут же получил свою долгожданную затрещину в область затылка, где у всех нормальных людей находятся мозги, но по твёрдому убеждению моей семьи, у меня содержание головы и задницы природой были перепутаны.
После мы ещё долго обсуждали всей компанией, увиденное в ночном небе, Чудо, спорили, чем могло быть Это, но так и не пришли к общему мнению. Для нас на тот момент это была мировая проблема под номером один. Да. Всё равно никто не поверит – по этому вопросу, мы сошлись во мнении. Но когда родители уже спали, мы с моим верным другом Диком, родившемся в один год со мной, и, поэтому мы были «неразлейвода», хоть он и был по собачьим меркам, древний старик, долго смотрели в ночное звёздное небо в надежде, что эта ШТУКА появится ещё раз. И может быть тогда я смогу узнать все тайны мироздания. Почему я так думал в тот момент? Не помню…
Наутро, пытаясь рассказать друзьям о ночном приключении, получал от всех стандартный ответ – «Ну ты и мастер трепать языком» – в этом смысле я мало мог кому уступить. Всегда рассказывая невероятные истории из личного житейского опыта, и приукрашивая накручиванием сюжета из чужих повествований, благо в детстве, что не день то сплошь приключения, среди друзей считался лучшим «акыном». Но в этот раз, повествуя чистую правду, оказался болтуном. Стало обидно, и я решил про эту историю забыть раз и навсегда.
