Сальватор вошел в кабинет господина Жакаля в тот самый момент, когда господин Жерар начал свою бешеную скачку.
Для господина Жакаля, как мы уже знаем, не было ни дня, ни ночи. Когда же он спал? Этого не знал никто: он спал, как едят люди, которые очень спешат. То есть на ходу.
Он отдал приказ своим подчиненным пропускать к нему Сальватора в любое время суток.
Господин Жакаль был занят тем, что слушал доклад, который его явно интересовал, поскольку он велел попросить Сальватора подождать пять минут.
Через пять минут Сальватор вошел в кабинет господина Жакаля как раз в тот момент, когда из него вышел через другую агент начальника тайной полиции.
Сальватор положил в угол завязанную с четырех углов скатерть с останками ребенка, а Роланд, жалобно заскулив, лег рядом с этим печальным узлом.
Господин Жакаль смотрел на действия молодого человека, приподняв очки, но не стал спрашивать, что тот делает.
Сальватор направился к нему.
Кабинет был освещен всего лишь одной лампой под зеленым абажуром. Эта лампа освещала только круг на рабочем столе господина Жакаля, в то время как остальная часть кабинета продолжала оставаться в темноте.
Таким образом, когда они уселись перед столом, их колени были освещены, а лица терялись в полумраке.
– Ах-ах! – первым произнес господин Жакаль. – Так это вы, дорогой мсье Сальватор. Я и не знал, что вы в Париже.
– Да, я вернулся всего несколько дней тому назад, – ответил Сальватор.
– И благодаря каким же новым обстоятельствам я имею честь видеть вас у себя? Поскольку вы человек неблагодарный и приходите ко мне только тогда, когда вам ничего другого не остается.
Сальватор улыбнулся.
– Человек не волен постоянно приходить к тому, кто ему симпатичен, – сказал он. – Да и потом у меня много дел.
– И откуда же вы пришли сейчас, господин занятой человек?
– Я только что из Ванвра.
– Эге! Уж не ухлестываете ли вы за любовницей господина де Моранда, как ваш приятель Жан Робер за его женой? Бедняге в таком случае не позавидуешь!
И господин Жакаль набил ноздри огромной порцией табака.
– Нет, – сказал Сальватор, – вовсе нет… Я прибыл от одного из ваших друзей.
– Одного из моих друзей?.. – переспросил господин Жакаль, делая вид, что старается угадать, от кого именно.
– Или от одного из ваших знакомых, так будет точнее.
– Вы заставляете меня теряться в догадках, – снова произнес господин Жакаль. – Друзей у меня мало, поэтому я сразу же догадался бы, о ком идет речь. Но вот знакомых у меня очень много.
– О, не стану утруждать вас догадками, – сказал молодой человек серьезным голосом. – Я прибыл от господина Жерара.
– Господин Жерар? – спросил начальник полиции, открывая табакерку и запуская в нее чуть ли не всю ладонь. – Господин Жерар! Кто же это такой? Вы ошибаетесь, дорогой мсье Сальватор, я не знаю никакого господина Жерара.
– О, знаете! Одного слова, а скорее одного намека будет достаточно для того, чтобы вы его вспомнили: это тот самый человек, который совершил преступление, за которое завтра будет казнен господин Сарранти.
– Ба! – воскликнул господин Жакаль, с шумом втягивая носом понюшку табака. – А вы уверены в том, что говорите? Вы уверены, что этот человек и является настоящим убийцей? Апчхи!
– Мсье Жакаль, – сказал Сальватор, – мы оба очень дорожим нашим временем и не можем его понапрасну терять. Хотя оба мы и преследуем совершенно разные цели. Давайте же используем наше время с пользой для дела. Выслушайте меня и постарайтесь не перебивать. К тому же мы с вами слишком давно знаем друг друга, чтобы ломать комедию. Если у вас есть власть, то и у меня ее достаточно, вам это известно. Я не хочу напоминать вам о том, что я спас вам жизнь, я просто хочу сказать, что тот, кто поднимет на меня руку, не проживет больше суток.
– Я знаю, – сказал господин Жакаль. – Но поверьте, что для меня долг превыше жизни и что угрозами меня…
– Я вам не угрожаю. В доказательство этого вместо того, чтобы говорить утвердительно, я буду говорить вопросительно. Верите ли вы в то, что тот, кто поднимет на меня руку, не проживет и суток?
– Не верю, – спокойно ответил господин Жакаль.
– Это все, что я хотел бы узнать… А теперь давайте перейдем к делу. Завтра должна состояться казнь господина Сарранти.
– Я об этом и забыл.
– Короткая же у вас память. Ведь не далее как сегодня вечером, в пять часов, вы предупредили исполнителя воли суда о том, чтобы тот был готов к завтрашнему дню.
– Но почему, черт возьми, вы так интересуетесь судьбой этого Сарранти?
– Он отец моего самого близкого друга, аббата Доминика.
– Да, это мне известно. Я знаю также, что этот несчастный юноша добился от короля отсрочки казни отца на три месяца. Без этой отсрочки его отец был бы казнен уже полтора месяца тому назад. Он отправился в Рим, не знаю уж зачем. Но ему, несомненно, ничего не удалось там сделать. Или же он погиб по пути туда, поскольку его больше никто не видел. Это очень печально!
– Но не настолько, как вы полагаете, мсье Жакаль. Ибо пока он шел в Рим, чтобы добиться помилования отца, он попросил меня здесь на месте восстановить справедливость. Я принялся за дело и с помощью Господа нашего, который не оставляет без поддержки добрые сердца, мне это удалось.
– Вам это удалось?
– Да, несмотря на ваше противодействие. Мне удалось это во второй раз, мсье Жакаль.
– А когда же был первый раз?
– Э! Вы забыли Жюстена и Мину, девушку, которая была похищена моим кузеном Лореданом де Вальженезом. Полагаю, для вас не новость то, что меня зовут Конрадом?
– Должен признаться, что я это подозревал.
– С той поры, как я вам об этом сказал, а точнее, после нашего разговора в вашей карете, когда мы возвращались из Медона в тот самый день, или, вернее, в ту самую ночь, когда мы прибыли слишком поздно и не смогли спасти Коломбана, но достаточно рано для того, чтобы суметь спасти Кармелиту, не так ли?
– Да, – ответил господин Жакаль, – помню. Значит, вы говорите?..
– Я говорю, что вам лучше моего известна та история, которую я собираюсь вам рассказать. Но я полагаю, что очень важно, чтобы вы знали, что и мне все известно. Из замка Вири исчезли двое детей. В их похищении обвинили господина Сарранти. И обвинили ошибочно! Один из детей, Виктор, был убит господином Жераром и зарыт в парке у подножия дуба. Девочка же, Леония, в тот момент, когда ее собиралась убить сожительница этого негодяя по имени Урсула, так громко кричала, что на помощь ей пришла собака, которая задушила женщину, собиравшуюся зарезать ребенка. Девочка в ужасе выбежала на большак, ведущий в Фонтенбло, где ее и подобрала некая цыганка. Ее зовут Броканта, она проживает в доме номер 4 по улице Ульм. Вы с мэтром Жибасье побывали у нее в доме накануне исчезновения Рождественской Розы. А ведь Рождественская Роза – не кто иная, как маленькая Леония. Я за нее не беспокоюсь, поскольку знаю, что она в ваших руках. И просто напоминаю вам об этом.
