Настроение было хуже некуда! Просто оторви и выбрось! Шел домой нога за ногу и предвкушал очередной скандал с женой. Все претензии были выучены наизусть.
– Опять начнётся – денег мало, по дому не помогаешь, с ребенком не занимаешься, друзья и пиво тебе дороже нас, и гр-гр-гр-гр! Тошнит уже! Дура! Да! Что я не имею права что ли? Имею! Я устаю и так отдыхаю, раз уж дома никакой передышки не видно! – завел Сашка себя прилично и к дому пришел уже таким раздраженным, что и крошечной искры хватило бы, чтобы как у какого-то там писателя «из искры возгорелось пламя»! Про пламя он что-то ещё со школы помнил, но детали подзабыл.
Поначалу казалось, что всё не просто хорошо, а подозрительно великолепно. Жена улыбалась, сын сиял. Сашка сразу напрягся. По его наблюдениям это означало, что от него чего-то надо. Напряжное и затратное.
– В Турцию не поедем! – сразу предупредил он жену.
– Да я и не думала, что поедем. Я и так знаю, что ты не сможешь заработать! – жена набрала было воздуха в грудь, дабы продолжить, но бросила взгляд на умоляющее лицо сына и выдохнула. Молча.
– И комп новый я тебе не куплю! – Сашка определил источник угрозы и обратился уже к отпрыску.
Но сын Сенька с готовностью закивал вихрастой головой. – И не надо!
– Таааак, тогда чего от меня нужно?
– Пап! Я тут вот… Пап, можно мы котенка оставим? – сын метнулся в комнату и вынес на руках маленького черного котёнка. – Пап, ну пожалуйста! Я тебя очень-очень прошу!
Сашка брезгливо глянул на чёрный комок на руках сына и мотнул головой.
– Я вам уже двести раз говорил! Никаких тварей в моём доме не будет! А это отнеси туда, где взял!
Сын прижал котёнка к груди, бросил отчаянный взгляд на маму, та моментально откинула все попытки улыбнуться мужу, вспомнила претензии, копившиеся с последней позавчерашней ссоры, и через секунду в квартире бушевал ураган!
– Я вам сказал! В моём доме никаких блохастых тварей не будет! – наконец заорал Сашка так, что соседи сверху привычно застучали по трубе.
– И выкинь эту гадость немедленно! – он ткнул пальцем в сторону котенка, и сын метнулся мимо него, выскочил из квартиры и с топотом ринулся по лестнице.
– Вот и правильно! Чего ты сама не могла его заставить? – он не излил ещё все негодование на жену, и вдруг удивленно замолчал. Она только что стояла красная и злилась, а тут… Замолчала, тоскливо опустились плечи.
– Устала я с тобой. Никто тебе не нужен, и любить ты разучился. Даже сына не пожалел. Он этого котёнка у мальчишек старших отнял. Не побоялся, хотя его ударили, всё равно отбил. Меня так умолял… Да даже если бы это не котенок был, а дог какой-то, я бы согласилась! Он никогда ничего так не просил! Ему это очень было надо! Очень! А ты? Ты же говорил, сам мне рассказывал, как тебе больно было, когда твой отец выбросил твоего кота. Помнишь? Говорил, что ты отцу не нужен был совсем, как маме твоей было тяжело, вспоминал. Да она и сама мне описывала. И ты сам, сам стал таким же! Точно таким же!
Сашка гневно развернулся к жене. Он-то собирался сказать, чтобы она заткнулась и дала бы ему передохнуть! И вдруг вспомнил! Словно кто-то щелкнул выключателем в голове, и перекошенное гневом лицо отца возникло перед его глазами как наяву.
– Я вам сказал! В моём доме никаких блохастых тварей не будет! А это отнеси туда, где взял! Убери с глаз моих эту погань! – отец тыкал пальцем в кота, которого он, Сашка вытащил из помойного бака, и три дня прятал у себя в комнате. Всё надеялся, что отец сменит гнев на милость и позволит оставить кота дома. Сашка так мечтал, как они с котом буду дружить, как кот Василий будет его ждать из школы! Мама плакала, просила отца, и он, Сашка нипочём не соглашался избавиться от кота. И тогда отец схватил кота и вышвырнул его в окно. Да, этаж был второй, и кот не разбился, но крик его Васи, который уже было понадеялся на то, что нашел дом, где его любят, заставлял Сашку сжиматься от ненависти, словно ему внутренности поливали кипятком!
Сашка вдруг удивился, почему вокруг темно, и тихо. И с трудом сообразил, что он стоит почему-то с закрытыми глазами в тёмном коридоре. Жена практически беззвучно всхлипывала в комнате, а он обернулся на зеркало у входа и первый раз за долгое время всмотрелся в своё лицо. Как же он стал похож на отца…
– Я всё понял! Я ненавижу. Я ненавижу… Себя! – Сашка выскочил из квартиры, ринулся вниз по ступенькам, напрочь забыв про лифт, и заметался у подъезда. – Где Сенька?
Он искал сына долго. Забежал домой, в надежде, что ребенок вернулся и застал жену, упаковывающую вещи.
– Ты чего?
– Я решила, что мы лучше к маме уедем!
– Так, не ерунди, мы потом разберемся кто куда поедет! У нас дети пропали!
– Кккакие дети? – жена даже отпрянула от него, на секунду решив, что он сошел с ума.
– Как какие? Сын Сенька и кот Васька! – он и забыл уже, какая у него красивая жена, когда у неё на лице вдруг появляется улыбка.
– Эттто не кот, а кошечка! – она утёрла слёзы.
– Значит, Василиса! И не спорь! Я так решил! Так будет в моём доме! Да, кукушка ты, а не мать! Ты услышала, что у нас сын исчез? – он обнял жену. А та сквозь слёзы рассмеялась. Фраза была не обидной, а семейной. Когда-то совсем маленький Сенька спал по полчаса в день, а остальное время вопил, и Лиза засыпала, как только засыпал сын. В любом положении. И однажды Сашка сына забрал, отнёс в кроватку, а Лиза так и спала сидя, сложив руки, словно держит ребенка. И со сна металась, причитая, что она сына потеряла. Вот тогда кукушка и придумалась.
– Он не исчез. Он прячется на верхнем этаже на окне. Там у него тайное место! – Лиза не стала упрекать мужа, что он не знает таких важных вещей про сына. Как-то не получился упрёк. Рассыпался на языке в мелкие и ненужные звуки.
– Ты правда решил, что котёнка оставишь?
– Правда! Конечно, правда! И… Прости меня! Я что-то совсем устал и как-то всё забыл. Всё, что для меня действительно важно!
– И ты меня прости. Я тоже… Совсем забыла, какой ты. На самом деле! Замечательный! И, знаешь, давай мы отложим с расширением квартиры. Тяжко пока по деньгам. Мы и так неплохо живём. Всего нам хватает. А ты с подработками совсем себя загнал.
– Да и ты тоже вкалываешь вовсю. Правда, двушка маловата, тем более что нас теперь четверо, но, мы никуда не опаздываем, подождёт это, не убиться же нам! А то так заработать заработаем, а друг друга потеряем! – он вздохнул облегченно, ощутив, что решение правильное. Они оба уже почти надорвались. И тут же встряхнулся.
– Хотя, про никуда не опаздываем, это я погорячился! А к сыну и Василисе? Пошли?
– Пошли!
Сенька рыдал горько и самозабвенно.
И почему взрослые так часто забывают, что у человека в детстве шкурка на сердце гораздо тоньше и уязвимее, чем у них самих? Да, нарастёт в своё время панцирь из пережитого, из потерь, разлук, мелких или крупных предательств, но пока-то всё по живому, так что прямо рана и больно-больно!
