Александр Стенников - Саномания

Пролог

Посвящается моей любимой бабушке Авдотье Алексеевне Третьяковой

Мне б туда, где елка в вате, где едва за тридцать бате, мама шьет на праздник платье… скоро новый год. Где намеренья не лживы, и пока еще все живы, и чисты ДУШИ порывы, и ОНА – поет.

Отрывок из стиха Беззаботный, автор       Александр Маршал.

Глава 1

С О В С Е М Н Е Д Е Т С К И Е В О П Р О С Ы…

Лето. Это было последнее лето моего проживания у бабушки в деревне. Осенью я пойду в первый класс, поэтому уже скоро за мной приедут родители и увезут в далекий Казахстан. А пока лето продолжало радовать жаркой погодой, теплой, летней грозой, разнообразием деревенских, детских дел. Но с каждым днем мы росли и взрослели, исходя из этого, в голове начинали возникать совсем не детские вопросы…

– Сано, привет!– из калитки появился мой друг Колька – Пузан, и сходу задал мне вопрос в лоб: – Помнишь, давеча ты спрашивал у меня, приходят ли мне в голову взрослые вопросы или нет, я тогда отшутился. А вот сейчас хочу у тебя спросить, как это так получатся, что все деревенски девчонки в тебя влюблены?

– Ну, прям все?

– Да, все трое… Но эт, я тебе по секрету. Сеструха моя, Зойка, проговорилась.

– Коля, а что эт значит, влюблены?

– Спорют, даже ссорются, кто из них за тебя замуж пойдет…

– Колян, так я, замуж не собираюсь. Хотя, ой,.. мужуки же женются…

Ну, даже и жениться! Все одно, как то рановато, давай для начала все распознаем, например, откуда берется эта любовь, как люди находят на ком жениться? Ты поспрашивай у родителев, у бабушки своей, и я поузнаю, а потом уж и решим, вообще, а нам это надо?! Кстати я с няней Лидой уже говорил за любовь, и она рассказала про папу с мамой, как они встретились и поженились. Вот, слушай, со слов Лиды: – Витя с другом приехали из Комсомольска в Копырино работать. Практика какая-то у них, после учебы. По распределению к нам и попали. Ну, и, как обычно, вечером, все в клуб пошли, на танцы. Куда ж ещё? Идут и видят: впереди две девушки. Папа и говорит другу: «Давай, твоя – с лево, моя – с право». Шура как раз и оказалась с право. Так вот и познакомились. Полюбили друг дружку и поженились.

– Нянь, ну а как папка-то мог угадать, что моя мама с право?!, – удивился тогда я…

– А вс

ё в руках Божьих, как говорит наша бабуля – Авдотья Алексеевна, все от НЕГО

!, -Вот такая история про любовь, Пузан…

– Сано, это хорошо, что твой папа Витя угадал, с какой стороны шла мама Шура, а то навряд ли сейчас, мы с тобой бы разговаривали…

– А что бы нам помешало?

– Да очень просто, тебя вовсе могло бы и не быть на этом свете!

– Точно, Колька, вот какой я счастливый! Уже дважды! Еще мне бабушка сказывала, что я в рубашке родился.

– В клеточку или в полоску?

– Сам ты в полоску! В пленке, в такой, как в пузыре и мертвый, меня еле-еле оживили. Ну ладно Коля, не будем, о грустном. Пошли по домам! Давай, до завтра.

Подходя к калитке дома, я увидел, как со стороны колхозной канторы на меня надвигается дождь. Было какое-то чудо; на небе, вроде ни облачка, жара стоит несусветная, прям пекло! И тут дождь! Самое не понятное, у дороги, дождь взял и остановился! Я подошел ближе. На расстоянии вытянутой руки от меня, дождь лил как из садовой лейки, а на меня ни одной капельки не упало, так стоит стеной и льет! Я засунул в дождь ладошку, она мгновенно наполнилась теплыми и очень крупными каплями. Тогда я снял сандалики и босиком стал носиться под дождем, иногда выныривая из него, каждый раз удивляясь, невероятному событию в моей жизни. В одно мгновенье, дождь исчез, оставив после себя на дороге теплые лывы. Улыбаясь самому себе, я взял в руки сухие сандалии и мокрый как курица, потащился домой. Потихоньку, чтоб не скрипела, отворил калитку. Бабушка на огороде пропалывала грядки, я стал подкрадываться, что бы ее испугать по шуточке, но наступил на сухую веточку, она хрустнула и выдала мое присутствие.

– Сано, напугал меня, окаянный! Как ты вовремя, хотела уж идтить, тебя искать. Полкаете целыми днями по деревне-то, чем хоть занимаетесь?,– не отрываясь от грядок, выговаривала Алексеевна, – Забежал бы хоть, пообедал! А то, как с утра удул, вона уж солнце дальше зенита!

Взглянув на меня, промолвила с удивлением, – Сано, а что с тобой стряслось? Ты пошто такой мокрый?! С мостков, что ли свалился?

– Бабуль, да ты ж и не поверишь, я сейчас видел чудо, и даже в нем участвовал! А мокрый, от того, что бегал под дождем!

Авдотья Алексеевна, в недоверии, покачивая головой, посмотрела на небо, по сторонам и молвила, – Санушко, вот только давай без фантазий, какой дождь?! Небо, к сожалению, чистое, вона огород изныват без влаги, уж каку неделю!

– Баб, тута не было, а тамо, за оградой, прям у дороги, дождь и стоял!

– Так дождь не стоит, голуба моя, дождь идет!

– Да в том-то и чудо, баб, дождь надвигался, надвигался на меня, а как дорогу перешагнул, так стеной и остановился! Сначала я стоял совсем рядом, ни чего не понимая, а потом уж интерес меня взял, радостно так, тогда и намок! А хорошо баб, в таку жару бегать под дождем, его было так много, прям глаза заливало! Я вовсе не боялся, не гроза же, ни грома, ни молнии, и такой он был добрый, теплый, он играл со мной. А я, то забегу в него, а то выскочу, баб, а баб, а ты бегала когда, под дождем?… Бабушка стояла напротив, руки в боки, передник одним краем, на половину заправлен за пояс, платочек, завязанный на макушке сполз на левое ухо, смотрела на меня и с понятным мне не доверием улыбалась одним зубом…

– Бабуль, да вот, видишь и сандалии мои, сухие! Да и лывы, вона на дороге, не веришь, сходи и убедись, – обиженно выговорился я…

Через некоторое время, с удивлением на лице, разведя руками, Авдотья Алексеевна вернулась с улицы,– ладно Сано, не обижайся на старую, что не поверила, и правда – чуудоооо… Иди, переодень, мокру-то одежу, да кушать будем…

После обеда, мы с бабушкой любили посидеть на пороге, подставив солнышку свои лица…

– Бабуль, вот скажи, я тута стал замечать, что все вокруг растет, живет и все по два. И вот сейчас даже, посмотри, одна стрекоза гонятся за другой, вона гусь наш нахохлился и ходит так важно за гусыней, и в песне я слышал по радио, – даже тонкая рябина хочет к дубу перебраться, баб это любовь?

– Да, Санушко, это любовь…А ты помнишь продолженье песни про рябину?

– Помню, там дальше…,– я встал, развел руки в стороны и запел ,– Но нельзя рябине, к дубу перебраться, знать судьба такая, век одной качаться…Бабуль, если рябина полюбила дуба, почему ей нельзя к дубу перебраться и жить вместе?

– Быват и так Сано. Да и живет дуб-то через дорогу, да еще за рекой широкой, дуб сильный, большой, красивый, есть за что его полюбить, только у него семья, целая дубрава и корни глубоко в землю ушли, да и у рябинки корни уж глубоко, рванула бы, да не пускают, вот и остается им только поглядывать друг на дружку да вздыхая, душу свою рвать. С такими вот, Сано, с печальными мыслями – песня…