***
— Скучаешь? — выдохнул хриплый голос.
Соль, море, ветер. Сухие губы скользнули по моей щеке, гибкие пальцы вплелись в волосы. Я шумно выдохнула, набрала воздуха, чтобы произнести слово, и тут же мой рот зажала пахнущая морем ладонь.
— Тш-ш-ш, не надо.
Я дёрнулась, однако он ловко перехватил мои руки и пригвоздил одним ленивым движением — прямо над головой. А потом на глаза легла мягкая прохладная материя. Стало не по себе. Одновременно захлестнули страх и желание. Я попыталась сбросить материю, но она словно приросла к коже. Я похолодела.
— Не бойся, — короткий выдох на ухо.
Пальцы очертили линию носа, обвели контур губ, надавили, заставляя приоткрыть рот. Он прижался ко мне, не давая сдвинуться. Я коснулась языком кончиков со странно заострёнными ногтями. Снова накатила волна ужаса, другая рука внезапно скользнула к моему паху. Все мысли перепутались. Только сейчас я осознала, что нет даже клочка одежды.
Сухие губы прижались к моим. Дыхание замерло. Голова закружилась, стон утонул прямо в целующих губах. Во рту мгновенно пересохло, меня бросило в жар. Я дёрнулась, пытаясь высвободить руки, но ничего не вышло.
Гибкие пальцы провели линию по низу моего живота. Я замерла, не понимая, что делать.
— Тш-ш-ш-ш.
Мою шею и плечи защекотали чьи-то пахнущие солью и солнцем волосы. Он отпустил мои руки, однако они странно занемели, и все попытки двинуться терпели неудачу. Его руки огладили мои бока, сжали бёдра. Горячее дыхание заставило поёжиться. Я закусила губу, чтобы не произнести ни слова.
— Согни ноги.
Прозвучало, как приказ. Тут же плеснула внутри злость.
— Да иди ты…
Он коротко рыкнул и резко согнул мои ноги в коленях. Развёл, с силой удерживая и не давая свести назад.
— Пойду, — прошептал он на ухо, заставив вздрогнуть и потеряться в голодном злом шуме штормящего моря. Которое нахлынет один раз — и унесёт с собой в пучину всё, что встретит на пути. И не вырваться потом никогда.
Воздух застрял в лёгких. Тело охватил жар. Ладони выглаживали внутреннюю часть мои бёдер, а дыхание и прикосновения губ заставляли кусать губы.
А потом стало безумно горячо. Я даже не понимала, что происходит на самом деле, а что нет. Жар солнца — невыносим. Или же это просто от умелых ласк? Но чьих?
Волна наслаждения заставила выгнуться. Меня сжали так, что с губ сорвался жалобный стон. Солнце стало невыносимым — так жарко, так безумно хорошо.
— Смеш-ш-шная, — прошелестело море с едва уловимой насмешкой. Но какой-то доброй, совсем непонятной. И в тоже время близкой, ясной. Было что-то такое, отчего хотелось расслабиться, успокоиться, забыть обо всем на свете…
Я стиснула зубы. Ну, нет. Хотя…
Я вскрикнула. Морские волны хлынули на берег, скрывая нас, заставляя выгнуться в безумно ярком оргазме. Удовольствие смешалось со странной горечью на губах. Морская вода горька и солона, да. А руки, скользящие по моему телу, — сильны и уверенны. Только кажется, что острые когти впиваются в кожу. И как-то странно, что можно дышать под водой.
Волны откатились назад, он слизнул кровь с прокушенных губ.
— Моя… — хриплый выдох. А потом настолько крепко стиснул, что я испугалась, что меня сейчас раздавят. Правда… пусть. По телу разлилось блаженное тепло, и хотелось глупо и счастливо улыбаться. Какое странное чувство.
Словно услышав мои мысли, он чуть ослабил объятия. А потом, не говоря ни слова, подхватил на руки и куда-то понёс.
— Что? — хрипло шепнула я непослушными губами. — Куда?
И хоть по-прежнему глаз было не открыть, показалось, что вижу его улыбку. Точнее, не вижу — чувствую.
— В море, — шепнул он. И в голосе было столько необъяснимой нежности, что на миг сердце сжалось.
А потом он коснулся моего лица. Пальцы потянули за край материи. Я невольно задержала дыхание…
