Задета солнечным лучом опушка леса,
Внимая времени, как было все века.
Вблизи раскинувшись под каменным навесом
Несется звонкая и быстрая река.
*Что вспыхнув бликами небесного простора
Свою игру на скальных сводах отразит
И в даль уносится безудержным напором
А лес ей вторя всеми певчими звенит
*И так торжественно всё, будто ожидает
Прихода Божьего назначенной порой.
И даже камни в свете солнца оживают
Сменив на золото замшелый свой покрой
В пейзаж не вписываясь, латами сверкают,
Войска здесь наши, в пламени знамён
Под седоками лошади играют
Как прежде и с непамятных времён
*И я здесь с ними – Божьей Воли воин
Столь значимый и малый перед Ним
На равных шансах с теми кто неволен
Решать судьбу свою и ход её самим
*Да приумножит Божья Матерь нашу силу
Мы всё пожнём, Бог даст, а время даст своё
Пока права свои нам смерть не предьявила
В разгаре сечи подловив на остриё
Мечи обнажены, но командиры
Приказа ждут в волнении немом.
Щиты и копья, крючья и секиры —
Все гневом дышит, злое все кругом.
*Здесь страх и ненависть, с уверенностью смута
Дыханья сдержанность в обмен на нервный смех
В последние мгновенья жить кому-то
Тщеславной волей герцогских утех
* Рабы все божии – в броне или дерюге
Кто рангом выше с лордом во главе
Оруженосцы, сердцем верные заслуге
Вытаптывают пролежни в траве
Но вот сигнал рождает суматоху.
Пропела хрипло медная труба.
И громко фыркая на выдохе на вздохе,
Рванулась конница – изящна и груба.
Гремя доспехами, летела вся армада
Туда, где вражеские виделись шатры.
Сказать бы – крови алчущее стадо,
Но вожаки его разумны и мудры.
*И всё продумано последний штрих просчитан
В жестокой правде сей пощаду исключив
Кто на крови мужал, кто местью был воспитан
Плечом к плечу теперь за всё и вся решив
Но ждали нас, таившись за холмами.
Лавиною поднявшись с двух сторон
Копьём ощерившись, оскалившись мечами
Удар неумолимый нанесён
*Внезапно конницу и полчища пехоты
Успел увидеть я сквозь град летящих стрел
Как муравьями вмиг облепленные соты
Холмы накрылись – воздух зазвенел
*И пела сталь нам так, увы, не триумфально
Крошась под натиском стремительных клинков
Исход сраженья предрекая нам фатальный
Во власти вражеских безжалостных тисков
* Я разворачиваю строй под оборону
Срываю глотку на своих как на врагов
Ревущей бранью заглушая хрип и стоны
В своё бессмыслие направленных шагов
*И не успеть уже, к тому же слишком много
У нас в убитых и калеченых потерь
Не оговаривалась ранняя подмога
А враг всё яростнее, в каждом дикий зверь
*Клешнёй колоны смяты, ветер носит души
Взметая к небу, отпуская наугад
Бой оставляет за собой всё меньше суши
Средь моря крови и дороги нет назад
*В кровавой слякоти кругом тела и части
Поверх растоптанных полотнищ и гербов
Всё тонет в зареве – войной горевшей страсти
А звон металла тонет в скрежете зубов
И в этом месиве запрет на благородство,
Удары в спину здесь и меч со стороны.
Здесь обнажается душевное уродство,
Перед распятием все будут прощены.
Сквозь треск и грохот, крики боли и проклятий,
Вдруг нам послышался зловещий смех судьбы.
И сетью ждёт уже костлявый плен обьятий,
На кровь сословий не взирая и мольбы
Мечи в бою кромсают головы и руки,
В пылу не глядя в свалке рубят своего.
А в цель предательски натянутые луки
Решают смерти градом через одного.
Ряды смешались. Где свои – чужие!?!
Все перемазалось в багрово-грязный цвет.
Не и'наче пред Богом заслужили-
На прегрешения для всех один ответ.
До вечности растянуты мгновенья,
И бесконечностью заполненная боль.
И, повинуясь принятым решеньям,
Здесь никому не сбросить свою роль.
Бой до конца вокруг. Возможно – невозможно.
Не за других, здесь каждый только за себя.
Мы отметаем в суе Божное безбожным,
И черепа крошим булавами дробя.
Мой щит и панцирь прошивают арбалеты
Болты шипами насадили мою грудь
И кровью жизнь моя из ран уходит в лето
Чтоб новой плотью обрасти когда-нибудь
Но жив пока ещё и яростью пьянея
Я вдруг обрушиваюсь из последних сил
На главы тех кому теперь уже виднее
Чей ныне пробил час и кто своё отжил
И со своими я в крови лежать остался.
Живые, мертвые – сплошною грудой тел.
Кому что выпало, кому какой достался
Небесной воли жребий. Бог как повелел
Но только кончено… так мрачно и бесславно.
Кому судить об этом, кроме Одного.
Кто жаждет истину найти в бою неравном:
Обрящет жертвою его же самого
Заходит солнце обагрив молчанье леса,
Внимая времени, как было все века.
И беззаботная под каменным навесом
Размыла кровью берег быстрая река.
