- ...Тогда давай в этот раз устроим Мире «естественную серию»? Никаких бонусов, пусть как может, так и крутится. Вдруг любовь всей её жизни – какой-нибудь лесник или там охотник, хватит ей уже принцев, а?
- Договорились. Главное, помни – наблюдаем, но не вмешиваемся. Думай про диплом и закаляй нервную систему, пригодится.
- Как это там люди выражаются? А, замётано, чувак!
«Где я? Что я тут делаю? Кто я?» - эти неоригинальные вопросы тревожили Миру с утра и до самого вечера.
Вечером особенно – пироги закончились, погода испортилась, заставив девушку скрючиться в шалаше и предаваться простым житейским мечтам о горячем чае и прочих удобствах. А ещё ей было страшно. Темнеет, рядом лес, в лесу всякие дикие звери. Тот же заяц, в сумерках проскакавший рядом с шалашом, заставил её завизжать в голос… Что ж дальше-то будет?? Ясно, что ничего хорошего. Мира испытала насущную потребность погрозить небу кулаком и пожелать неведомым силам, чтоб они тоже «башкой стукнулись, память потеряли, в лесу заблудились и там на них напали бешеные зайцы!» Для начала. Небо в ответ как следует громыхнуло, и хулительница предпочла с видом «это не я» закопаться поглубже в плащ и попытаться заснуть.
Это ей в конце концов даже удалось, но всё равно ночь выдалась нервная. А утро окончательно убедило в том, что если не хочешь протянуть ноги, надо их употребить по прямому назначению. То есть пойти для начала хоть куда-нибудь. Приняв решение, девушка набрала воды в бутылку из-под кваса (марки «Знойный демон», придумают же такое!) и только собралась пуститься в путь-дорогу, как вдруг со стороны леса донёсся заливистый собачий лай. И следом ещё более заливистые ругательства.
Мира поневоле заслушалась. Особенно ей понравился оборот «век редиски не видать!», повторенный несколько раз в различных сочетаниях: «мне редиски не видать», какому-то «старому валенку Шишовичу», «тебе, Зоркий, хорош уже лаять, рыжая тетеря» и даже «Горяне, чтоб ты двумя ногами в коровью лепёху вступила». Пока девушка раздумывала, что ей лучше сделать – на всякий случай спрятаться или, наоборот, пойти навстречу невидимому охотнику и попросить о помощи, из густого подлеска с треском выдралась большая пятнистая собака. Заметила её и залаяла уже адресно. Мира сунула руки в карманы плаща и постаралась не выдать животному своего страха, помнила откуда-то, что нельзя. Впрочем, упомянутый Зоркий пока вёл себя не агрессивно, а скорее настороженно. Оббежал вокруг, принюхиваясь, и потрусил обратно к лесу, поджидать хозяина. Через пару минут тот с грацией лося выломился на опушку, и пёс запрыгал вокруг, привлекая его внимание к замершей девушке. Смотри, мол, чё нашёл, надо?
Хозяин неторопливо приблизился. Остановился и стал внимательно рассматривать «находку», видимо, задавая себе тот же вопрос. Мира в ответ разглядывала его.
Высокий крупный мужчина лет тридцати пяти, из тех, про которых говорят «кровь с молоком», буйные светло-русые кудри и короткая кучерявая бородка, лицо простое, глаза вроде не злые. Одет по-походному и при этом добротно, одни сапоги чего стоят.
- И кто ж ты будешь, девица-краса? И что делаешь одна у поганых болот? Не страшно ль? Где твои провожатые, али ждёшь кого?
Она решила, что врать и выкручиваться нет никакого смысла, всё равно достоверную легенду при таком склерозе придумать нереально. Попробуем бить на жалость, главное, ресницами хлопать почаще.
- Никого я не жду, добрый человек. Заблудилась в лесу, как здесь оказалась – не помню, будто кто обухом по голове стукнул. По своей ли воле, случайно, намеренно – ничего не знаю. Только имя своё помню, Мирослава я.
- О, имя-то непростое, - почесал в затылке мужик. – Что же с тобой приключилось, девица Мирослава? Или ты замужняя?
- Кажется, нет. Не помню. Помоги мне, пожалуйста, до жилья добраться, а уж там я как-нибудь сориентируюсь. Родню разыщу, а не найду, так на работу устроюсь.
- А что ты умеешь делать?
Мира пожала плечами.
- Выясним опытным путём.
- Чего?
- Да не помню я! Читать-писать точно умею, шить-вышивать – не уверена, готовить - должна по идее… Короче, разберусь по ходу дела.
- Ладно, Мирослава, вижу, лапшу ты мне на ухи не вешаешь, незачем тебе в такой ситуёвине. Девка ты нормальная, не раскрасавица, конечно, но так тебе даже лучше, целее будешь, значицца.
- В смысле?
Ничего, да? Только что была «девица-краса», а теперь… Обидно вообще-то.
- В том самом. О, может, ты иностранка? Хм, а что? У нас в Редискии брунетки редки, ха, стихом заговорил! А такие тощие и вовсе, энтот…
- Нонсенс?
- Чего? Ну, точно, иностранка. Или аристократка?
- Угу. Послала меня злая графиня-мачеха на ваше болото за подснежниками, чтоб сгинула я в нём, а она моё наследство себе захапала, - фыркнула Мира.
- Вспомнила, что ль?
- Да нет, это шутка была.
- Аа, ясно. Точняк, в болоте-то подснежники не растут, да и куда им цвести, в сентябре месяце! Смешная шутка, ха-ха!
Мда, походу интеллект у товарища не слишком изощрённый, значит, впредь надо выражаться попроще.
- Что ж, помогу тебе, Мирослава Батьковна, доведу до села нашего, может, ещё чем подсоблю. Кстати, Горян.
- Очень приятно. А это Зоркий, да?
- А ты как узнала??
- Так ты сам на него на весь лес ругался. И ещё на кого-то, только я не запомнила.
- Аа, так на сеструху свою Горяну, мы с ней у себя в Проходимках постоялый двор держим. Самый лучший, промежду прочим. У нас даже титулованные не брезгуют останавливаться, хотя цены кусачие, ну, это Горянка настояла. Зато кормят вкусно, и энтот… сервис лучше, вот. И девки в обслуге самые красивые, да только вчерась дурёха Росяна с заезжим дворянчиком сбежала, эка жалость… Сеструха рвёт и мечет, наорала на меня с утра пораньше, вот я и свалил от греха на охоту. Зайцев вон и двух рябчиков добыл, господа их любят, а ежели не приедет никто сегодня, так сам и слопаю. Хоть простой я человек, а тоже энто дело уважаю, особенно с чесночной подливкой!
Болтовня спутника значительно скрасила дорогу, Мира и устать толком не успела. За небольшим перелеском обнаружилась полузаросшая грунтовая дорога, которая привела их на задворки большого села. Это и были родные для Горяна Проходимки. Название прижилось из-за большого оживлённого тракта, который проходил по другому краю села и вёл непосредственно в столицу. Благодаря этому местные жители не бедствовали, зарабатывая в основном торговлей и гостиничным делом.
Самый лучший, по уверению попутчика, постоялый двор находился в удачном месте и выглядел вполне респектабельно. Говорящее название – «Дорогой проходимец» вызвало у Миры невольную улыбку. Она с любопытством разглядывала широкий, чисто подметенный двор и двухэтажный каменный особнячок, ярко-зелёный, под жёлтой черепичной крышей, даже несколько крошечных балкончиков имелось – словом, почти столичный шик. И только хозяйка сего заведения никак не тянула на солидную мадам: растрёпанная, с закатанными по локоть рукавами простой ситцевой блузки, она выскочила из боковой двери и двинулась на них, воинственно размахивая огромным кухонным ножом. В том, что это и есть Горяна, Мира убедилась сразу – уж больно они с братом похожи. Только женщина возрастом чуть постарше, ростом пониже и куда дороднее. А уж голос… Такой и рупор не нужен, куда до неё зычному братцу.
