Как наше счастье любит тишину…
Спокойный взгляд и ласковое слово.
Не разорви тончайшую струну,
Чтоб одиноким не остаться снова.
Храни, лелей, оберегай всегда,
Не дай зачахнуть без тепла и ласки.
Тогда, прожив совместные года,
Любви, как прежде заиграют краски.
Не стоит счастье ставить на показ,
Завистников во все века хватало.
Придёт беда, поверь мне, и не раз.
А в доме тишины, как не бывало…
Цени того, кто рядом в трудный час.
Не убежал, не скрылся, не отрёкся.
Бывает в нашей жизни, что подчас,
На родственнике – взял, да и обжёгся.
Попробуй сгладить бестолковый спор,
Понять, простить за сказанное слово.
За свой порог не выноси весь сор,
Погибнет счастье глупо, бестолково.
Пускай подремлет, хоть разочек в всласть,
Оно поверь мне, тоже не двужильно,
В быту не дай зарыться и пропасть,
Ведь счастье устаёт, и очень сильно…
Возьми немного ноши на себя,
Увидишь, как глаза вдруг заискрятся.
Тебя обнимут ласково, любя,
Все чувства, что угасли, возродятся.
Закрой из прошлого свою входную дверь,
Что будет дальше, впредь не беспокойся.
Тому доверься, кто с тобой ТЕПЕРЬ,
Своих кошмаров больше ты не бойся.
Укутай в плед, тихонько обними,
И нежно счастье поцелуй украдкой.
Роман лишь начат, в книгу загляни…
Мы снова жизнь отметили закладкой.
Как наше счастье любит тишину!
Пускай для многих это и не ново.
Любви своей не разорви струну,
Чтоб не остаться одиноким снова…
Не огорчайте окружающих своей радостью!
Любите и никогда не предавайте ТЕХ,
кто с вами рядом, ТЕХ, кто вам верит.
Притча о наивной старости
Дремлют нахохлясь, как тени, вороны.
Вой в проводах от ночных сквозняков…
Слышатся где-то далекие стоны
Лестничных маршей, забытых домов.
Веткой в окно постучала мне старость,
Дверь приоткрыл и пустил её в дом.
Я попросил подождать её малость,
И заглянуть не сей час, а потом…
Ты приходи, но немножечко позже,
Чувствую я – не пришёл ещё час.
К встрече с тобой не готов я, похоже,
Всё подпишу, но не здесь, не сейчас.
Может, к другому ты знаешь дорогу,
Лет через сорок ко мне приходи.
Встречу с улыбкой тебя у порога,
Не провоцируй, сиди, не гунди.
Ну а пока угощу тебя чаем,
Вот бутерброды, пироженки есть.
Знаю, приход твой ко мне неслучаен,
В списке твоём кандидатов не счесть?!
Ты не спеши, посиди здесь немного,
Я все болезни в котомку сложу.
Их разберёшь ты сама по дороге,
Крутишься белкой, как я погляжу.
Спазмы, хондроз и другие болячки,
Все упакую поглубже на дно.
Пусть остаются до встречи в заначке,
Вдруг потеряешь, то мне всё равно.
Не обижайся, что график ломаю,
Здесь у меня ещё дел громадьё.
Знаю, влетит, я тебя понимаю,
Тут лишь приемлемо только враньё.
Ты не волнуйся, открою я двери,
Нужно немножечко повременить.
Много лет жизни ушло на потери.
Мне наверстать их все нужно, пойми!
Я за отсрочку так много успею,
Всё, что потеряно, восстановлю.
Ты ведь играешь со мной в лотерею,
Здесь мои шансы равны все нулю.
Вот посмотри, я собрал на дорожку
Яйца, котлеты, картошку, лучок.
Тут помидоры и зелень немножко,
Рюмочка есть, ну, а к ней – коньячок.
Старость вздохнула, поняв, что нет толку,
Засобиралась и к двери пошла.
Мыслила так:– Пусть намылят мне холку,
Но не напрасно сюда я зашла…
Гостью свою проводил до порога,
Долго рукою махал ей вослед.
Пусть у неё будет длинной дорога,
Я не спешу, подожду сорок лет….
Столик на кухне, где старость сидела,
Тряпкой протёр, освежил добела.
Как же она уходить не хотела,
Словно ребёнок, наивной была…
В детстве мы мечтаем, чтобы ВРЕМЯ скакало лёгкой и быстрой ГАЗЕЛЬЮ, а с возрастом нам уже хочется, чтобы оно ползло старой, меланхоличной ЧЕРЕПАХОЙ! Но оно шагает себе чётким, размашистым шагом, никого не слушая.
Мы счастье ждём в унынии и печали,
Идём по лужам, ёжась на ветру.
Десятки лет оставив за плечами,
Обняв подушку, плачем поутру…
Мы чуда ждём, боясь покой нарушить,
Боимся, что не правильно поймут.
Боимся быт стерильный свой разрушить,
А годы дальше, как часы, бегут…
Однажды утром рано, на рассвете,
Привиделось мне, будто, кто стучал.
Не может быть?! Наверно, просто ветер,
Дверь заскрипела, кто-то зашагал…
Пройдя к двери, я просто обалдела,
На кухне счастье накрывало стол…
Варило чай, тарелками звенело,
И вытирало руки о подол…
Метнувшись в коридор, оно вернулось,
На центр стола поставило пирог.
Ко мне с улыбкой нежной обернулось:
«Садись за стол, протопчешь весь порог!»
Тепло вдруг стало в доме и уютно.
Не уж -то Счастье подарил мне Бог?.
Не к каждому приходят ранним утром
И не приносят к завтраку пирог.
Сидели долго, смахивая крошки,
Я попросила: «Ты не уходи!»
Всё перемыв, сложило чашки, ложки,
Сказало мне тихонечко: «Прости!
Который век всем людям помогаю,
Ну а тебе, чтоб радость обрести…
Лишь одного я в жизни пожелаю —
Живое счастье в дом себе пусти!»
Люди бывают по-настоящему счастливы совсем не потому, что у них всё есть, а потому, что они есть друг у друга.
Какое счастье – любить и быть любимым.
Звериный рык в тиши, словно проклятье,
И жуткий ВОЙ, переходящий в стон.
Вздыхает лес, раскрыв свои объятья,
Всё погружая в безмятежный сон.
Идёт тропой волчица шаг за шагом,
Задравши морду, смотрит на звезду.
Туман свой плащ забыл на дне оврага,
Кому – на радость, или – на беду.
Порой легко со счастьем разминуться,
Глядит с укором рыжая луна.
Ведь можно было взять и оглянуться,
На свете ОН – один, ОНА – одна…
А может быть, сойдутся судьбы вместе,
Отступит даль, куда звала тоска?!
Споют вдвоём одну и туже песню,
Дыханьем сбив снежинки у виска…
Там будет боль, обида и усталость,
И день, что часто, был похож на ночь.
Там молодость в «дороге» потерялась.
Где сворой гнали отовсюду прочь…
Идут своей тропинкой, чтоб не сбиться,
Бредут, не зная, есть ли в жизни толк…
Уже не юная, прекрасная волчица.
Ещё не старый, одинокий волк…
Несутся в высь звериные проклятья,
И жуткий ВОЙ, переходящий в стон.
Вздыхает лес, раскрыв свои объятья,
Вновь погружаясь в безмятежный сон.
Вот так и мы неторопливым шагом
Проходим мимо, всяк своей «тропой».
А посредине – лишь туман с оврагом,
Что уготован каждому судьбой!
Курортный роман?
Дыханье моря, солнышко в зените,
И всё что хочешь, что душе угодно.
Прозрачный воздух, как струна звенит,
На пляжах тихо, чисто и спокойно.
Мужчина статный, лет под шестьдесят,
На отдых прилетел в футболке яркой.
Болят суставы, тяжело стоять,
На улице за сорок – слишком жарко.
С ним женщина, дюймовочке под стать,
Молоденькая, стрижка, маникюрчик.
Лишь облизнувшись, о такой мечтать,
Тут кавалер быть должен, как «огурчик».
Везде вдвоём, на пляж и в ресторан,
Под пальмами «воркуют» на скамейке.
Понятно всем, курортный здесь роман,
Гадать не нужно даже на «копейке»…
Учтив, но строг и всюду с ней на «ты»,
