Сделать шаг
Скороходова Татьяна
Глава 3
В которой героиня обзаводится не совсем обычным спутником
Войдя в дом, Лида села у стола, закрыла глаза и долго молчала. Я же не знала, куда себя деть и что сказать. Сказать, что люблю, что буду скучать, что не хочу уезжать из родного дома? Что мне до крика страшно и я как никогда хочу жить? Пустые, ненужные речи. Мы понимали друг друга без слов. Проводить в слезах и причитаниях последний вечер не хотелось ни мне, ни ей. Я это знала.
- Иди в лес, - сказала, наконец, Лида.
- Зачем? – опешила я.
- Найдешь лешего, он должен знать, как тебе помочь, - и, немного помолчав, добавила:
– Вам.
- Да пошлет он меня… обратно, и будет прав. Он нам ничего не должен.
- Знаю, - отрезала тетка, сверкнув глазами, - лезь в подпол, там отодвинешь старый сундук, тот, на котором кадка с груздями, дальше сама увидишь. Неси всё, что есть. Тебе пригодится, - и она опять закрыла глаза.
Я вздохнула. И полезла в подпол.
В подвале было тихо, сухо и прохладно. Поеживаясь от морозной щекотки, я зажгла свечу и осмотрелась.
- Засем тебе уходить? – домовой пристроился на мешке с мукой, болтая ногами в катанках и посвечивая угольками глаз.
- Кто тебе сказал, что я ухожу?
- Мне и говорить не надобно, дева, я и так визу. Она тебя вырастила, выходила, а ты за первыми же станами безис.
- Я тебе сейчас твои порву, если не заткнешься, - прошипела я, с трудом снимая тяжеленную кадку. Еле-еле отодвинула сундук, отряхнула руки от пыли, чихнула и вгляделась в пол. Так и есть. Хоровод крошек-огоньков сулил уйму светлого и доброго тому, кто вздумает протянуть загребущую руку.
- Ну, Лида! Удружила! Могла и намекнуть, - я, закусив губу, разглядывала танец огней. Ёж его знает, что она здесь придумала, и не скажет ведь, только посмеётся. Ладно, рискну, чем чёрт не шутит.
- Откройся, раскройся, хозяйка пришла, добра принесла, - я хмуро уставилась на хоровод. Жуш перестал болтать ногами и насмешливо поблескивал глазками, наблюдая за моими усилиями. Его всегда веселило, когда я получала на орехи. Ладно, вторая попытка не пытка.
- Свои идут, времена грядут, твоей помощи ждут, скоро ночь придет, ворота отопрет, дверь откроется, замок раскроется…
Огни засияли ярче, закружились, издевательски подмигивая. Жуш захихикал.
- Чего ржешь, нечистик! Чтоб тебя ёж задрал! – рявкнула я.
Огни собрались в круг, появилась пасть, растянулась в ухмылке, показала язык и исчезла с оглушительным хлопком.
- Ну, Лида, ну, придумала, - растерянно прошептала я. Хотя, всё правильно, ключ подходил только мне. Больше ежей никто попусту не поминал.
- Зоря, не тяни, давай, открывай узе! – Жуш слез с кадки и нетерпеливо подпрыгивал рядом, потирая ручки.
- Ты мне помог, чтобы командовать? – я сурово сдвинула брови.
- А сего помогать-то? Сама разобралась, чай, поди, не деревянная, - хихикнул домовой.
- Молчи уж, помогальщик, - буркнула я и взялась за край половицы.
На дне неглубокой ямы лежали простая деревянная шкатулка и крепенький полотняный мешочек. Я взялась за узелок, но мешочек, выскользнув, шлепнулся обратно, сыто звякнув. Подхватив находки, я выбралась из подпола.
Лидия уже хлопотала у стола, набивая сумку зельями и мазями. Что-то она отставляла в сторону, недовольно фыркнув, что-то, после придирчивого разглядывания и даже обнюхивания, распихивала по специальным карманчикам.
- Лид, откуда у нас столько денег?
Она перекинула косу за спину и хмуро глянула:
- Ты что, думала, я только едой да тряпками беру?
- Нам же нельзя, сама говорила, - растерялась я. Мы иногда продавали излишки приношений благодарных людей, но столько нам ни в жисть не насобирать.
- Говорила… Мало ли чего я говорила. Живем мы уединенно, лихих людей пруд пруди. Вот веды слушок и пустили, чтобы не искали рыбку в мутной воде.
- Но я никогда не видела, чтобы тебе платили деньгами!
- Ну, не видела, и слава Всевидящему, - проворчала она и продолжила осмотр наших запасов.
- Ну, Лид, ну, скажи!
- Зоря, почти все за лечение пришлых. Есть болячки, о которых лучше не распространяться, вот и платят за молчание. И, вообще – хотят, благодарят, хотят – нет, сама знаешь, - раздраженно ответила тетка. Я поняла, что лучше заткнуться и не приставать с расспросами, и поддела замочек шкатулки. Внутри лежала сосновая шишка. Вот тебе и клад, козья бабушка.
- Лид, что это?
- Иди в чащу, к старой сосне, там зажжешь костер и бросишь шишку. Дальше сама разберешься, не маленькая, - отмахнулась от меня тетка, разглядывая на свет очередной флакон.
Я сунула драгоценность в карман и отправилась туда, куда послали. Близился вечер, одуряющая жара уже почти спала, что меня только радовало, но нужно было торопиться, пока не стемнело. Колдунское зелье ещё бродило в крови, ни малейшей усталости я не чувствовала, поэтому вприпрыжку рванула в лес, напугав до полусмерти дремлющую в прохладе Динку, нашу грозную охрану. Правда, при виде косточки Динка могла чужака и в дом проводить, и лицо в знак благодарности лизнуть. Если бы умела, и дверь бы открыла.
В полумраке ветвей царила прохлада. Пахло багульником, хвоей и смолой. Серпень радовал невиданным урожаем осенних грибов. Шляпки маслят, лисичек и мухоморов так и просились в руки, но я стойко удерживалась от соблазна. Запасы на зиму уже сделаны, а хапать из жадности – себе дороже. Да и некогда. Я забралась по склону оврага, цепляясь за корни плакучих ив, и остановилась, распугав семейство ежиков, солидно шествовавшее по своим ёжиковым делам.
Старая сосна, подпирая макушкой небо, возвышалась над зеленью крон. Поговаривали, она была уже тогда, когда и людей-то на свете не было. Голос прошлого слышался в шуме ветра, запутавшегося среди ветвей, пел вечную песню природы. Я набрала сухих веток и соорудила шалашик. Скрестив пальцы, уронила искру. Поднялось первое, робкое пламя, закружилась струйка дыма. Языки пламени окрепли, поднялись, жар овеял лицо. Повертев шишку, я бросила её в огонь. Дрожь пробежала по стволу, ветви закачались, сосна, казалось, ожила. Я поспешила затоптать костер.
- Мудро делаешь, дева.
Я обернулась. На старом трухлявом бревне сидел леший.
- Здрав буде, Дедушка, - я поклонилась.
Седобородый старик в бурой накидке до пят и с крепкой здоровенной палкой в руке, прищурив яркие зеленые глаза, с усмешкой смотрел на меня.
- С чем пожаловала?
Я размышляла. Сразу брать быка за рога - засмеет или просто-напросто оставит в дураках. Спешку лесные не уважали. С их-то длиннющей и размеренной жизнью торопиться им резону нет. В тяжких раздумьях я полезла в карман и достала пирожок с капустой, который успела цапнуть со стола перед походом в лес. Эдак меня через пару дней разнесет до ширины местных невест, если зелье действовать не перестанет.
