Забывчивость
Элен, виновато склонив голову, бредёт к двери белого особняка, держа в руках огромный букет алых роз – именно эти цветы любит её жена.
Дверь открывается сама, и Элен отделяет всего один шаг.
Она терпит это обращение, этот взгляд любимой Джины, полный укора. Больней всего, когда она молчит, и Джина явно это знает. Учитывая произошедшее, могло бы быть и хуже. «Ходячее недоразумение», «Недоразвитый индивид», а это было вполне терпимо.
Джина заметила свою идиотку ещё тогда, когда она мялась на дороге, проклиная себя, эти цветы – Элен не нравятся розы, и она, в чём точно уверена Джина, обкололась шипами этих цветов.
– Мы должны поговорить. – решительно произносит, ничуть не растерявшись, блондинка.
– Ну надо же, я пришла к тому выв…
Договорить она не успела, в дом влетел донельзя запыхавшийся их общий сын Дэниэл, словно он оббегал полгорода. За ним, медленной и изящной походкой шла симпатичная женщина низенького роста, цокая каблучками. Одета она, как истинная бизнес-вумен, что тут же оценили обе.
– Дэниэл! – рявкнула она, всё ещё оставаясь внешне спокойной.
Сначала Элен с Джиной позавидовали её выдержке, потом несказанно удивились.
Она приблизилась к Элен, сделала ещё один шаг, чтобы видеть стыдливый взгляд Дэниэла – распахнутая настежь дверь это позволяла.
– От меня не убежишь! Как ты мог назвать меня «сладкой конфеткой»?!
– Вы даже не представляете, как я вас понимаю. – по-дружески хихикнула Джина. – Эта идиотка тоже бывало ляпн… – Джина осеклась, поняв, что даже не знает, кто эта женщина, что явно знакома с их сыном. – А вы кто?
Дэниэл вышел вперёд, поравнявшись с ней.
– Мамы, это – моя… мы… – он переглянулся с ней, стараясь понять, каких конкретно размеров его косяк, по её мнению, но её взгляд смягчился. – Мы с Викторией встречаемся.
На миг повисло очень неловкое молчание.
– Надо же! – с уважением взглянула на сына и его пассию Элен.
– Джина. – представилась брюнетка, забирая наконец несчастный букет из рук своей жены.
– Элен. – в такт ей отрапортовала блондинка, застыв на месте, не зная, прощена ли она своей строгой женой.
Джина закатила глаза, поражаясь такой внезапной беспомощности Элен.
– Прошу к столу, там всё и обсудим. Вы любите лазанью?
***
Они сели за стол. Виктория, как бы не изображала раздражение, всё же подсела к Дэниэлу, не без удовольствия. Он-то думал, что ему грозит ритуальное сожжение на костре от своей мисс, но видимо, она отменила инквизицию. А наблюдать за его удивлением было непередаваемым кайфом.
– Так, что там у вас произошло, мам? – спросил Дэниэл, когда с лазаньей было покончено, и перешли к вину.
– Мисс Твоя-Биологическая-Мать пригласила меня в ресторан, а я, естественно обрадовавшись, надела своё лучшее платье, бежала туда словно подросток, но её на месте не оказалось. – она послала гневный взгляд своей жене. – Я вернулась домой, желая всех убить, и увидела, что она сидит на диване, хрустит чипсами и смотрит какой-то ужастик. Правда, потом я устроила ужастик ей и выгнала из дома, потому что она забыла, что пригласила меня на свидание!
– Но я прощена? – робко спросила Элен.
– Ты – моя идиотка, я тебя прощаю, но не так просто. – она накрыла своей ладонью её, и Элен расслабилась.
– А вы из-за чего поссорились?
– Он ворвался ко мне в кабинет, назвав «сладкой конфеткой», забыв, что у меня совещание! Это слышали все сотрудники!
– Я хотел сделать тебе сюрприз! Ты всегда такая хмурая, а я люблю, когда твои зелёные глаза горят от счастья. – Дэниэл поцеловал её короткие волосы.
Она подняла голову, глядя на него.
– Вот, как сейчас! – с чувством ответил он, позволив себе поцеловать Викторию в губы.
Мамы, любуясь этим зрелищем, уже безумно рады за сына, и кажется, Виктория станет им подругой.
– Но обычно, если у тебя совещание, ты отправляла мне смс, чтобы я не отвлекал тебя от работы, и ты могла сосредоточиться.
– Да, я…
– Забыла. – подсказал Дэниэл, а Виктория кивнула.
– Да, и, Джина… – обратилась тут Элен. – А ведь ты же сама сказала, что будешь работать допоздна, вот я и отменила…
Договаривать было бессмысленно. Компания засмеялась.
– Это не закончится никогда! – прозвучало, как тост, когда бокалы, соприкоснувшись друг с другом, зазвенели.
Втереться в доверие
Кроме своей семьи колючая личность Виктория никого не пускала в свой дом. Впрочем, в свою душу она не впускала никого, боясь, что любой воспользуется её страхами, чтобы сломать её. Жизнь научила её, что никому нельзя доверять, а каждый способен на предательство. Но сегодня Дэниэл стал единственным, кто побывал у неё дома, и кто постепенно прочно обосновался в её душе и сердце.
Они сидят в гостиной за круглым столиком, медленно поглощая вино, болтают о делах насущных. И беседа эта столь непринужденна, что оба улыбаются.
По правде говоря, женщина уже не помнит, когда в последний раз улыбалась. Возможно, в далеком детстве, когда всё было беззаботно и легко.Она тянется к нему за поцелуем, робея, словно маленькая девочка, и он тоже подается вперед, но в последнюю секунду внезапно отстраняется, так и не коснувшись своими её губ.
Он хочет, чтобы она узнала и поняла.
Виктория немного в замешательстве, но старается вести себя невозмутимо.
– Прости, я думала, что ты… Но, видимо, я ошиблась.
– Нет. – Дэниэл мягко накрыл своей большой ладонью её пальчики, глядя прямо в глаза этой женщине, и скороговоркой пробормотал. – Яработаюнатвоюдочь.
– Что? Я не расслышала.
– Я работаю на твою дочь. – медленно проговорил он на этот раз, поглаживая её изящные маленькие пальчики. – И я люблю тебя. Теперь ты знаешь правду и…
Виктория с размаху залепила парню пощёчину.
– Ты втирался ко мне в доверие?! – с нескрываемым возмущением произнесла она.
Дэниэл посчитал, что пощёчину он заслужил, и потому никак не стал это комментировать, сдержав на себе её строгий и тяжёлый взгляд. Но она не прогоняет его и не отдёрнула вторую руку, что радовало.
– Что ты сказал после этого? – уже совершенно спокойно спросила она после паузы.
– Я люблю тебя. – искренно повторил он.
На миг наступило молчание. Дэниэл погладил Викторию по щеке.
– Твоя дочь Айви попросила меня, а я не мог ей отказать. Плюс, это было поводом тебя увидеть. Я хотел достучаться до тебя. Она ведь хорошая и… в ней есть куда больше, чем внешность.
– Я знаю. Потому ей лучше быть одной. Иначе, даже этот маленький лучик солнца уничтожат. – проговорила она, с печальной улыбкой.
– А тебя, значит, уничтожать можно?
– Я уже далеко не лучик солнца, мистер. – также мрачно отозвалась она, отведя взгляд.
Конец ознакомительного фрагмента. Полный текст доступен на www.litres.ru
