«Поэты и философы раньше меня открыли бессознательное.
Я открыл лишь научный метод, с помощью которого
бессознательное может быть изучено».
З. Фрейд
Декабрь, 2032 г.
Научно-медицинский комплекс «Миллениум», Швейцария
– Надеюсь, это не займет много времени, – произнес Оливер Маслоу, разглядывая из угла процедурной лежащее на койке тело. – Поймите меня правильно, доктор Вонг, я высоко ценю вашу работу, но пока пребываю в скептическом настроении относительно всего этого.
Койка с пациентом была частью сверхвысокопольного МРТ-аппарата1, установленного посреди помещения, оборудованного по последнему стандарту оснащения кабинета томографии. Хотя специалист наверняка заметил бы и определенные особенности. Вокруг расположенного на медицинской койке человека были расставлены капельницы, трубки которых были воткнуты в вены, чуть поодаль – столик со шприцами и ампулами с непонятными маркировками, два из которых были приготовлены для введения. Холодный рассеянный свет ламп озарял помещение, практически лишая предметы возможности отбрасывать тени.
Оливер слегка поежился. В кабинете было прохладно, как в морге. Но не только холод заставил его вздрогнуть. Скорее, ему было не по себе от общего восприятия ситуации. Находясь глубокой ночью в закрытом на временный карантин медицинском центре, который же ему самому и пришлось организовать, в небольшой процедурной с этим телом и копошащимся рядом врачами, он чувствовал себя словно мальчишка-сорванец, который делает нечто неправильное. В голове отчетливо возник образ доктора Франкенштейна, бесцеремонно выкапывающего трупы на кладбище. Оливер не любил работать в подобном партизанском режиме, предпочитая слушать доклады подчиненных в удобном кожаном кресле, сконструированным по заказу его ортопеда.
– Мистер Маслоу, не переживайте, я дала ему семь минут, потом будем приводить в чувство, – профессионально-холодным тоном ответила женщина, продолжая свои манипуляции над телом и даже не удостоив его поворотом головы. Он бросил на нее короткий взгляд и закатил глаза.
«Да уж, тяжело с этими нобелевскими, к тому же молодыми вундеркиндами. Явно не от мира сего».
Однако, он не соврал, когда похвалил ее работу. Доктор Алания Вонг действительно была выдающимся специалистом в своей области. Им повезло первыми заполучить ее, если можно так выразиться относительно найма ученого с мировым именем. И сейчас труды этой женщины были позарез нужны ему. Утром она позвонила и напряженным голосом объяснила, что ей удалось совершить долгожданный прорыв и она готова показать результаты, только для этого потребуется пациент и место, где их не побеспокоят. С этими условиями проблем не возникло. Всего за пару звонков Оливеру удалось организовать во всем здании комплекса временный карантин, а также подобрать подопытного из сил специального назначения, который мог подойти для демонстрации. Пациент был невысокого роста, плотного и крепкого телосложения. Как сообщили люди Маслоу, он без колебаний согласился принять участие в эксперименте.
Тем временем Вонг начала вводить в вену один из растворов. Едва закончив, ловко ввела твердой рукой другой раствор. Таймер на медицинском столе щелкнул, обозначая запуск обратного отсчета.
– Надеюсь, пациент подошел вам по характеристикам… – попытался вновь нарушить тишину Оливер.
Женщина коротко взглянула на него, улыбнулась и вполне доброжелательно кивнула. Непонятно почему, но ее улыбка показалась ему жуткой.
«Ладно, здесь твоя территория, не лезу».
Он скрестил руки и молча воззрился на происходящее. Наступила тишина, в которой было слышно только глубокое гудение томографа.
– Пробуждаем его. – Выждав ровно семь минут, она ввела еще один препарат через катетер. – Марк, – бросила Вонг в сторону ассистента, который стоял за пультом МРТ. – Начинай снимать показатели и следи за Оградой.
Прошло несколько долгих секунд и, когда Маслоу хотел было шумно вздохнуть, чтобы продемонстрировать свое нетерпение, кончики пальцев солдата зашевелились, будто бы отбивая азбуку Морзе. Затем несколько раз дрогнули его веки, а глаза вдруг резко распахнулись, забегав в разные стороны с огромной скоростью. Монитор, фиксировавший данные, взорвался резким писком, указывая на стремительно подскочивший пульс. Мужчина часто и шумно задышал, глотал воздух, как если бы его вытащили из воды на последнем издыхании.
– Так и должно быть? – подался вперед с тревожным вопросом Оливер. Он сам не понял, зачем спросил это. Как человек, имеющий медицинское образование, он осознавал, что это была ненормальная реакция. Все, что сейчас происходило, было очень далеко от нормы.
Солдат на койке на долю секунды затих, словно собираясь с силами, перевел взгляд на свою правую руку и внезапно зашелся в протяжном страшном крике. Оливер и Вонг невольно отшатнулись. Всем в комнате показалось, что живой человек был не способен издавать такие звуки. Случившееся далее трудно было предугадать.
Пациент вскочил с койки и метнулся сперва в сторону Вонг, с визгом отпрыгнувшей в противоположный угол комнаты, потом в сторону ассистента. Затем, словно не найдя у них того, что искал, огляделся по сторонам и бросился на медицинский столик. Разметав шприцы и ампулы, он завопил еще громче и схватился за голову.
– Да сделайте что-нибудь! – заорал Маслоу на врачей, стремительно выходя из себя. Он ненавидел терять контроль над ситуацией.
«Не хватало, чтобы он повредил какое-нибудь оборудование».
Одной рукой он быстро дотронулся до кнопки на телефоне в кармане, вызывая телохранителя. Тот должен был ждать сигнала шефа снаружи и ворваться при первых признаках чрезвычайной ситуации.
– Рука! Как больно! – повторял пациент. – Руки нет! Не должно быть! Уберите! – закричал он и в приступе бешенства начал бить ею об стену, расшибая кулак в кровь.
– Мы вам поможем, – подалась вперед Вонг, – прошу, успокойтесь. Вас беспокоит рука?
– Дайте мне нож, лезвие! – закричал в ответ солдат и продолжил буквально уничтожать руку, из которой постепенно стали проявляться перебитые кости.
«Надо бы позвать его по имени, но я его не знаю. Убью тех, кто приволок сюда этого психа, не прочитав его медкарты», – скрипнул зубами от злости Оливер.
В этот момент в комнату вбежал охранник и, повинуясь инстинкту телохранителя, тут же навел пистолет на буйного, двигаясь телом в сторону своего шефа.
– Не двигаться!
– Именно это мне и нужно, – прохрипел солдат и резким движением выбил оружие здоровой рукой. Все присутствующие в комнате ахнули.
«Это конец», – пронеслась мысль в голове Маслоу.
Но солдат приставил пистолет к правой руке в районе сгиба локтя и начал разряжать обойму в плоть, истошно крича от боли и забрызгивая еще несколько часов назад до блеска вычищенные стены каплями крови и ошметками кожи. За свою обширную карьеру, далеко не всегда связанную с экспериментальной медициной, Оливер не видел ничего подобного. Охранник, быстро отошедший от шока, стремительно подхватил один из мониторов и обрушил его на голову буйного пациента. Все мгновенно стихло. Маслоу не успел сосчитать, сколько выстрелов совершил этот человек, но, видимо, их оказалось достаточно, чтобы почти полностью оглушить всех присутствующих. Сейчас он будто бы заново научился дышать.
