Я стояла под крышей амбара возле кузни и смотрела как дождь заливал улицы города. С крыши падали потоки воды и грозились стать еще сильнее, а где-то далеко раздавались раскаты грома. Если в ближайшие минуты я не попаду домой, то мама обязательно заметит, что меня не было дольше чем следовало и половина домашней работы так и не закончена, а я ведь ей обещала.
Мама была не против что я работаю в кузнице с дядей и старшим братом, но на мне была еще работа по дому, которую мы все распределили поровну между собой, и я обещала, что сегодня все сделаю.
В кузнице я не только работала, сюда еще часто приходила моя подруга Лидия, которая сейчас служила в элитном отряде герцога, и она учила меня драться на мечах, коротких мечах, которыми владела сама.
У герцога был один из лучших элитных отрядов в королевстве, его мастера клинка были самыми быстрыми и точными, часто сам король просил герцога о помощи его отряда. Мой отец тоже служил там, и он даже мечтал, что я тоже пойду по его стопам, но для этого в семилетнем возрасте необходимо было отправится в военную школу, мама же была категорически против. Думаю, он слишком любил маму и меня чтобы позволить ей переживать, на службе, даже во время обучения, многое могло случиться.
Родители же Лидии отдали ее в военную школу, она была последней четвертой дочерью в семье, и ее они не знали, как прокормить и собрать приданое для всех их дочерей, так что судьба младшей дочери решилась быстро. Это так же уберегло ее от служения герцогу после достижения возраста в двадцать один год.
Мне исполнится двадцать один через два месяца, и моя участь уже была решена – все незамужние девушки в день своего двадцать первого дня рождения поступают на постоянную службу к герцогу во дворец и навсегда прощаются с семьей и своей прежней жизнью.
Я любила тренироваться с Лидией и такие уроки часто заканчивались в таверне за вином и игрой в карты с Мартой, хозяйкой таверны. Марта знала нас с детства и любила как своих родных дочерей, а еще оберегала от слишком буйных посетителей.
Так пора идти – подумала я. Если буду передвигаться от крыши к крыше могу попробовать добраться до дома почти не намокнув. Я сделала шаг вперед и поняла, что мой план уже провались. Дождь намочил меня за секунду, даже белье стало мокрым, и одежда плотно прилипла к телу. Черт, ну ладно, уже промокла, терять больше нечего, и я побежала в сторону дома.
Бежать было не очень далеко, около двух миль, но под дождем это было не просто, грунтовая дорога местами сильно промокла и сапоги застревали в грязи.
“Ну вот и промокла и испачкалась”, подумала я, мама будет в ярости, я улыбнулась когда представила маму, она была слишком милой, даже когда злилась от этого я ее никогда не боялась, но понимала что ее точно расстроит вид мокрой и грязной дочери, как минимум она будет причитать что я точно заболею.
Я пробежала уже около половины пути и ступила на твердую мощеную улицу, бежать стало проще, но тут в проеме между зданий я увидела несколько фигур. Меня это встревожило, и я повернула на соседнюю улицу, так было дальше до дома, но с моей скоростью это не было проблемой.
Из-за угла на соседней улице показалось еще несколько фигур – мужчины, пьяные, они смеялись. Я остановилась и попыталась рассмотреть лица, я знала всех, кто живет тут с детства, так что страха сначала не было. Но я поняла, что никого не узнала и сильно встревожилась, черт, фестиваль цветов, я совсем забыла про него, это из-за него город наводнили гости из других городов и соседних деревень.
Мужчин, что надвигались на меня, было около пяти и еще около шести подходили из-за угла, с которого я свернула. Они начали окружать меня.
Черт, черт, черт, у меня с собой был только маленький нож, который мы с Азом, мои старшим двоюродным братом, сделали вместе в кузнице, эта была моя первая почти самостоятельная работа, которой я гордилась, но против одиннадцати мужчин он вряд ли окажется полезным, слишком короткий.
Кроме нас на улице никого не было, а из-за грома и дождя даже если я закричу меня вряд ли услышат, но я не сдамся и хотя бы порежу их ухмыляющиеся физиономии.
– Красавица, что ты тут делаешь одна и в такую погоду? Почему жених не провожает тебя? О, ребята посмотрите на ее руки, у нее там нож! Храбрая, люблю таких! Это будет весело, – говорил мерзкий тип с бледными серыми глазами, похоже главный в этой шайке, он ухмылялся и похотливо смотрел на мою грудь, я опустила глаза вниз – моя рубашка промокла до нитки и им прекрасно было видно мои соски, которые торчали из-за холода, что только подогревало их похоть.
Все разом засмеялись после его слов и обступили меня крупным кольцом. Я выставила нож вперед, как учила Лидия, готовясь к атаке, они только усмехнулись.
– Храбрая, но тебе это не поможет, – сказал мерзкий и сплюнул в бок, – хочу посмотреть на твои сиськи, хватай ее, а то я уже встал!
И они двинулись все одновременно, быстро, но недостаточно, первый кто протянул ко мне руку и попытался схватить завыл от боли, я резанула по нему со всей силы.
– Сука, зарычал он, – я тебя убью, после того как хорошенько оттрахаю!
Они стали наступать быстрее, я резала каждую руку, что приближалась ко мне, вертясь из стороны в стороны, мерзкий смотрел на меня с удивлением.
– Ей! – крикнул кто-то. Я повернулась на крик и поняла, что это была ловушка, чьи то огромные руки схватили меня сзади и прижали к себе, тот что схватил меня полностью обездвижил мои руки и я не могла достать его ножом, но я пнула его каблуком между ног, он ахнул и сжался пополам, отпуская меня, но меня уже сжали чьи то другие руки, и одна рука легла на мою грудь жестко зажав ее причиняя боль, они плотно обступили меня, я пыталась пинаться локтями, ногами, кусаться, кто-то ругался, кто-то выл от боли. Со стороны это выглядело как плотная груда человеческих тел, которая крутится на месте – я была в середине.
Я почувствовала, что чья-то рука пытается пролезть под мои штаны на уровне живота, они смеялись и пыхтели, я закрыла глаза и пыталась брыкаться, но чувствовала, что силы оставляют меня, их слишком много.
Свист хлыста рассек воздух рядом со мной. Резкое ржание коня последовало сразу за этим. Ещё один удар – и мужчины завопили от боли, пятясь в ужасе.
– Всем назад! – гремел чей-то голос. – Назад, ублюдки!
Очередной удар хлыста заставил их отпустить меня. Крики вокруг слились в хаос.
– Слышите? Лошади! Он пришёл не один! – завопил кто-то из нападавших, и вся толпа бросилась бежать.
Я повернула голову на звук хлыста и увидела всадника в длинном серебристом плаще, лицо закрывал капюшон, но видны были руки в кожаных доспехах, а на плаще была брошь. Серебристый плащ свидетельствовал о том, что он из королевской гвардии, а вот брошь, обозначала что всадник не кто иной как капитан одной из таких гвардий. Я знала, потому что каждый год во время фестиваля из столицы пребывала одна из королевских гвардий на помощь герцогу с охраной. Гвардейцы всегда были новые, никто не приезжал дважды, но всегда среди них были неописуемые красавцы, которые крутили головы местных девушек, и не только.
