1. Предисловие
День должен был быть совершенно обыкновенным и рутинным: обычная смена в аптеке, а после возвращение в пустой дом, в котором меня никто не ждал. За несколько лет работы фармацевтом, не было практически ничего, что могло меня удивить в этой сфере. Но в тот день, когда я раскладывала товар в торговом зале, впервые в моей жизни стала невольной участницей ограбления.
Он был совершенно ничем не примечательным мужчиной: прилично одетым, чистым, разве что движения были какими-то дерганными, и казалось, что человек пытался скрыть лицо. Но я на это даже внимания не обратила. Мало ли покупателей заходило в кепке и капюшоне? Тем более на улице было довольно дождливо.
Мужчина дождался, когда аптека опустеет, и тогда достал пистолет. Отчего-то страха я не испытала. До последнего не могла поверить, что это происходит со мной. Все казалось, что ограбление – какой-то неудачный розыгрыш и только. Грабитель кричал угрозы, оскорбления и требования, а его рука с оружием тряслась. Подумалось тогда, что незадачливый грабитель был напуган даже больше моего и вот-вот расплачется от моей заторможенности.
Решив, что жалкая выручка за полдня – не та сумма, ради которой захочу рискнуть жизнью, я пожала плечами и отправилась к кассе, сохраняя ледяное спокойствие. Испуга все еще не было. Ощущала какое-то онемение, и лишь досадная мысль вертелась, что придется разбираться с полицией, сообщать начальству, давать показания, потом писать объяснительные. Такой головняк…
Занятая этими мыслями, я почти зашла за прилавок, когда дверной колокольчик звякнул, и только тогда мое сердце замерло: в торговый зал вошла женщина с маленькой девочкой. Я точно запомнила, как мама помогла дочери опустить и закрыть яркий, радужный зонтик, проходя все глубже в помещение, так опасно отдаляясь от безопасности улицы. Пусть и дождливой, но все же без вооруженного психопата.
Я навсегда запомнила изменения в выражении лица матери, когда она оторвала взгляд от дочери и подняла его на мужчину, который преградил путь, закричав, чтобы те легли на пол и не смели шевелиться.
Я помню пронзительный и испуганный крик девочки и то, как отлетел в сторону радужный зонтик, вырванный из рук ребенка раздраженным грабителем.
Мужчина закричал сильнее, требуя, чтобы все немедленно замолчали, но испуганная девочка не могла понять просьбы не менее испуганной матери и никак не успокаивалась.
Я точно запомнила, как тряслась рука грабителя, а его палец все сильнее напрягался на спусковом крючке пистолета, направленного на мать с дочкой.
Словно из ниоткуда возникла мысль, что он выстрелит. Мысль была кристально ясной, наполненной непогрешимой уверенностью, граничащей с очевидным и фундаментальным осознанием, что ночь сменяется днем. Непременно выстрелит, просто от перенапряжения и страха, в этом у меня сомнений не было.
Руки стали действовать словно сами собой: отсоединили кассовый аппарат от проводов, взяли увесистую коробку в руки, а после я сделала два шага, вставая напротив дула пистолета как раз в тот момент, когда с оглушающим грохотом раздался выстрел, от которого зазвенело в ушах.
Что-то толкнуло меня в грудь, но я успела замахнуться и со всей силой ударила грабителя по голове коробкой, которая внезапно сильно отяжелела и выпала из моих ослабевших пальцев. Грабитель тут же лишился сознания, упал на кафельный пол и отрубился. Пистолет отлетел куда-то под стенды, что меня успокоило и дало ложную надежду, что все закончилось.
Боли не чувствовала, наверное, из-за шока, просто ноги внезапно перестали держать, и я упала вначале на колени, а затем повалилась на спину без возможности держать собственный вес. Рот наполнился кровью, которая полилась по подбородку, а полы моего белоснежного халата стали окрашиваться в красный…
На заднем фоне я слышала причитания матери и дочери, как подтверждение, что они не пострадали. Следом звяканье колокольчиков, другие громкие голоса тех, кто поспешил на помощь.
Кто-то бросился к грабителю, кто-то, чьего лица уже не видела среди резко исчезающих красок, тормошил меня и больно давил на грудь, в которой больше не было сил подниматься.
А страха по-прежнему не было.
По крайней мере, я умерла не за паршивую выручку, а с благородной целью. Это – вполне неплохой конец, если подумать. Могло быть и хуже…
2. Глава 1
Резко поднялась в постели, судорожно дыша и ощупывая свою грудь на предмет ранения. Тело было целым, боли не оказалось, и запоздалая паника медленно отступала.
– Сон… – выдохнула пораженно. – Ну и приснится же! – истерично хихикнула я, а после замерла на полуслове, наконец обратив внимание на окружающую обстановку. – Что за?..
Паника вернулась, а я с непониманием осматривала совершенно незнакомую комнату, обставленную словно на какой-то реставрационной выставке жизни прошлых поколений. Я обнаружилась в обитой деревом комнате, с маленьким окном, узкой койкой и столом со стулом. Ни светильников, ни выключателей не было замечено. Лишь на неказистом столике обнаружился огарок свечи и… это что? Огниво?
Пощипала себя за щеки. Больно. На сон не похоже, да и запахи вполне реальные. Пахнет какой-то выпечкой, деревом, смогом и… только не говорите, что навозом!
Может, мне не приснилось нападение грабителя и меня действительно ранили? Но какой-то тугодум не придумал ничего лучше, кроме как отвезти меня к какой-нибудь бабке-шарлатанке в деревню, вместо современной больницы?
Вновь коснулась груди, обнаружив на себе застиранную даже на вид, давно лишенную белизны рубаху старомодного кроя. Нет, я точно в какой-то глубинке!
Под рубахой обнаружилась моя родная грудь без каких-либо изменений. Даже родинка на ребрах никуда не делась. Ни синяка, ни ссадины, что уж говорить о ранении.
А после в голове взорвались обрывки воспоминаний и голосов. Это произошло так резко, что я болезненно всхлипнула и зажала уши руками, пережидая, когда калейдоскоп с доскональным описанием моей… смерти пронесется в воображении, а после сменится женским голосом в кромешной темноте:
«– Ты не должна была погибать. Это – наша вина и недосмотр. Прости...
– Я умерла? – услышала я свой тихий голос. В нем не было ни страха, ни горечи. Только полное равнодушие.
– Так и есть. Приношу свои извинения за это недоразумение.
Так я узнала, что моя смерть – всего лишь недоразумение. Отлично. Хотела умереть, как герой, а вышло – недоразумение.
– Ты пожертвовала жизнью ради спасения других, уже за одно это тебя следовало бы наградить. Но ты сделала большее. Эта девочка, чью жизнь ты сохранила – очень важное звено в цепочке божественного замысла. Ее смерть привела бы к непредсказуемым и плачевным последствиям. Это – наш недосмотр, и мы в долгу перед тобой. Я предлагаю тебе переродиться в ином мире. В мире магии и волшебства, где ты проживешь долгую и счастливую жизнь, наполненную впечатлениями.
