Щоев, заведующий кооперативной системой в далеком районе.
Евсей, его заместитель.
Опорных, кооперативные агенты-заготовители.
Клокотов, кооперативные агенты-заготовители.
Годовалов, представитель пайщиков, лавкомиссия.
Евдокия, выдвиженка.
Первая служащая.
Первый служащий.
Алеша, бродячий культработник с музыкой.
Мюд, девушка-подросток, подруга Алеши по общей работе.
Кузьма, железный человек, аттракцион группы Алеша – Мюд.
Эдуард-Валькирия-Гансен Стерветсен, датский профессор-пищевик, прибывший с целью приобрести «ударную душу» СССР для Западной Европы.
Серена, его дочь, девица.
Говорящая Труба на столе Щоева.
Агент совхоза.
Чуждый человек.
Четыре девушки-осоавиахимовки.
Пожарный.
Милиционер.
Кольцевой почтальон.
Детские лица, глядящие в окно учреждения.
Двое рабочих, разбирающих строение.
Несколько служащих – мужчин и женщин.
Люди из кооперативного населения.
Люди в очереди у парка культуры и отдыха.
Двое или трое прохожих-строителей.
Работники прилавка у дверей кооперативов.
Картина первая
Районная местность. Дорога в даль страны; попутные деревья, которые шевелит редкий ветер; влево – постройка в пустоте горизонта, вправо виден небольшой город – районный центр. Над городом флаги. На краю города стоит большое жилье в виде амбара, над ним флаг, на флаге нарисовано кооперативное рукопожатие, которое можно понять издали.
Ветер и безлюдье. Далекие флаги трепещут. Над землей солнце и огромный летний день. Вначале, кроме ветра, все остальное тихо. Затем слышатся звуки движущегося железа. Неизвестное тяжкое железо движется, судя по звуку, медленно, еле-еле. Девичий голос устало поет негромкую песню. Песня приближается вместе с железом. На сцену выявляется механическая личность – Железный человек, в дальнейшем называемая Кузьмой. Это металлическое заводное устройство в форме низкого, широкого человека, важно вышагивающего вперед и хлопающего все время ртом, как бы совершая дыхание. Кузьму ведет за руку, вращая ее вокруг оси, как руль или регулятор, молодой человек в соломенной шляпе, с лицом странника – Алеша. Вместе с ним появляется Мюд – девушка-подросток. Она держит себя и говорит – доверчиво и ясно: она не знала угнетения. За спиной у Алеши шарманка. Вся группа дает впечатление, что это пешие музыканты, а Кузьма – их аттракцион. Кузьма вдруг останавливается и хлопает нижней челюстью, будто хочет пить. Группа стоит среди пустого светлого мира.
Мюд. Алеша, мне на свете стало скучно жить…
Алеша. Ничего, Мюд, скоро будет социализм – тогда все обрадуются.
Мюд. А я?
Алеша. И ты тоже.
Мюд. А если у меня сердце отчего-то заболит?!
Алеша. Ну что ж: тогда тебе его вырежут, чтоб оно не мучилось.
Пауза. Мюд напевает без слов. Алеша всматривается в пространство.
Мюд(из напева переходит к песне).
По трудовой, веселой дороге
Идем мы босые, пешком, –
Осталось идти нам немного:
Построен счастливый наш дом…
Алеша, я задумалась – и вышло: у меня сердце заболело оттого, что я оторвалась от масс…
Алеша. Ты живешь ненаучно. От этого у тебя болит всегда что попало. Я тебя, как наступит социализм, так изобрету всю сначала – и ты будешь дитя всего международного пролетариата.
Мюд. Ладно. А то ведь я при капитализме родилась. Два года при нем вся страдала… (Обращается к Кузьме, касается его руками, – Мюд всегда трогает руками тех людей и предметы, с которыми вступает в отношения.) Кузьма, скажи мне что-нибудь умное-умное!
Кузьма чавкает человеческой пастью. Алеша переводит какое-то устройство в обшлагах Кузьмы и держит его руку.
Ну Кузьма же!
Кузьма(деревянным равнодушным голосом, в котором всегда слышится ход внутренних трущихся шестерен). Оппортунка…
Мюд(прислушивается). А еще что?
Кузьма. Рвачка… Бес-прин-ципщина… Правый-левый элемент… Отсталость… тебя возглавить надо!
Мюд. А еще я кто?
Алеша делает манипуляцию в руке Кузьмы.
Кузьма. Ты классовая прелесть… Ты сугубый росток… Ты ударник бедняцкой радости… Мы уже…
Мюд(быстро). Знаю-знаю: мы уже вступили в фундамент, мы уже обеими ногами (движется и приплясывает), мы вполне и всецело, мы прямо что-то особенное!
Кузьма…Мы прущая масса вперед!.. (Из Кузьмы далее идут холостые неразборчивые звуки.)
Мюд(Кузьме). Я люблю тебя, Кузя, ты ведь бедное железо! Ты важный такой, а у самого сломатое сердце, и тебя выдумал Алеша! Ведь тебя быть не может, ты – так себе!..
Кузьма молчит и не хлопает ртом. Гудит паровоз вдалеке.
Алеша. Пойдем, Мюд. Уж скоро вечер. На земле настанет тоска, а нам надо есть и ночевать.
Мюд. Алеша, у меня все идеи от голода болят! (Трогает свою грудь.)
Алеша(касается Мюд). Где?
Мюд. Там, Алеша, где у меня бывает то хорошо, то нет.
Алеша. Это вредительство природы, Мюд.
Мюд. Она фашистка?
Алеша. А ты думала – кто?
Мюд. Я тоже думала, что она фашистка. Вдруг солнце потухнет! Или дождь – то капает, то нет! Верно ведь? Нам нужна большевистская природа – как весна была – правда? А это что? (Показывает на местность.) Это подкулачница, и больше ничего. В ней планового начала нету.
Кузьма невнятно рычит. Кратко, вблизи гудит паровоз.
Алеша регулирует Кузьму, и он умолкает.
Алеша. Пускай она посветится еще (глядит на местность). Мы ее тоже ликвидируем скоро как зажиточное привидение. Мы ведь ее не делали, – зачем же она есть?!
Мюд. Поскорей, Алеша, а то ждать скучно.
Слышны шаги людей.
Кузьма(бормочет)…Нереагирование на активность…
Мюд. Что он?
Алеша. Это у него остаточные слова застряли. (Регулирует Кузьму на его затылке.)
Приходят человека два-три строителей – с сундучками, с пилами, с флагом в руках переднего.
Мюд. Вы кто – ударники или нет?
Один из строителей. Мы, барышня, – они!
Мюд. А мы культработники. Нас колхозная избушка-читальня послала…
Один из строителей. Вы что ж, побирушки, что ли?
Мюд. Алеша, он – идиотизм деревенской жизни!..
Кузьма(рычит что-то; затем). Живите смирно… Сейте кенаф и клещевину… (гудит дальше и умолкает; слышится трение внутри механизма).
Один из строителей. Сыграй, малый, и нам что-нибудь – для упоенья.
Алеша. Счас. (Заводит Кузьму сзади.)
Мюд. Клади пятачок в Кузьму. (Показывает, куда класть – в рот.) Это на культработу с единоличными дворами. Вы ведь любите дворы?
Один из строителей кладет пятак Кузьме в рот. Кузьма жевнул челюстью. Алеша берет Кузьму за руку и ставит шарманку на игру. Кузьма заскрежетал неразборчиво. Алеша стал играть на шарманке ветхий мотив. Кузьма запел более внятно.
Мюд(поет вместе с Кузьмой).
Все-мир-но-му про-ле-та-ри-ю,
Власть держащему, –
Слава!
Под-ку-лач-ни-ку, перегибщику, аллилуйщику,
Дву-руш-нику, беспринципщику,
Правому и левому и всякой темной силе –
Веч-ный поз-ор!..
Кузьма(после пения, один)…А в избушке теплей, чем в социализме…
Другой из строителей(выслушав)
