Серия «Переводы Домохозяйки»
Перевод с английского и предисловие Ирины Белышевой.
Обложка: Ян Давидсон де Хем: Натюрморт. Фрагмент. Vanitas с черепом, Книгой и розами. ~1630 г. Национальный музей. Стокгольм. Общественное достояние.
«Spes Altera»
1609-2021
Переводчик Ирина Семёновна Белышева
Иллюстратор Марина Мишина
© William Shakespeare, 2022
© Ирина Семёновна Белышева, перевод, 2022
© Марина Мишина, иллюстрации, 2022
ISBN 978-5-0055-9031-2
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Благодарю Создателя.
Благодарю вечного автора Уильяма Шекспира
за бесценный опыт и вдохновение.
Благодарю родителей, детей и внуков
за жизненный тонус и передачу творческого заряда.
Выражаю глубокую признательность литературному, музыкальному, театральному, художественному и журналистскому (блогерскому) Томску, в частности:
Леонтию Усову,
Виктору Нилову,
Валерию Рыбакову,
Андрею Олеару,
Валерию Ермошкину,
Юлии Климычевой,
Татьяне Репиной,
Марине Огурцовой.
Аде Бернатоните,
Валентине Бекетовой,
Екатерине Кирсановой,
Алле Исаенко,
Людмиле Бутенко,
Тамаре Заржецкой,
Павлу Евграфову,
Любови Клоковой,
Ирине Лугачёвой, Ольге Поздняковой, а также моей читательской аудитории в социальных сетях – друзьям, которые в течение пяти лет так или иначе поддерживали мои начинания и подвигли на издание этой книги.
Предисловие
«Неге was I, like a psalm»
(«Здесь был я, подобный псалму»)
«Переводы Домохозяйки» – так, не без сократовской иронии, назвала автор серию своих переводческих работ, оправдывая тот факт, что ей не посчастливилось при выборе профессии связать свою жизнь с филологией и стать литературным переводчиком. Но что не под силу поэту и словарю? Если хочешь понять, переведи!
Нарицательный статус Домохозяйки в полной мере отражает сущностный подход автора к интерпретации сонетов и связанных с ними лирических историй. Домохозяйка, белошвейка, кружевница постигает не умом, не мудрствованием, но сердцем, не претендуя на создание непопулярной теории в русле мейнстрима. Житейской многоопытной мудростью поверяет она различия бытующих суждений: от «серых» (сумеречных и тайных) до откровенно «жёлтых» (надуманных и притянутых).
И всё же следует обозначить вводимый Домохозяйкой ничуть не обывательский контекст.
Все споры, существующие вокруг сонетов, связаны в основном с многочисленными версиями о том, кому они были посвящены. Разгадывая «тайну тайн», прежде всего следует обратить внимание на очевидное. В частности, восторженное, могущее показаться «пиратски» заискивающим посвящение Томаса Торпа – добросовестнейшего издателя своего времени, имеющего незаслуженную репутацию авантюриста, следует понимать именно так, как оно и было написано:
«ЕДИНСТВЕННОМУ СОЗДАТЕЛЮ
ЭТИХ ВДОХНОВЛЯЮЩИХ СОНЕТОВ
М-ру W.H. ПРОСЛАВЛЕНИЯ
В ВЕЧНОСТИ, ОБЕТОВАННОЙ
НАШИМ ВЕЧНО ЖИВУЩИМ ПОЭТОМ,
ЖЕЛАЕТ ДОБРОЖЕЛАТЕЛЬ,
ДЕРЗНУВШИЙ ИХ ИЗДАТЬ.
Т. Т.»1,
где м-р W.H. – не кто иной, как мистер (мастер) William Shakespeare. В свою очередь, ВЕЧНО ЖИВУЩИЙ ПОЭТ есть Создатель нашего мира – Демиург2, Он же Ремесленник, Он же Гончар, Художник, Он же, собственно, Поэт. Термин «демиург» от греч. demiourgos – «творящий для народа» в значениях: мастер, автор, источник, причина, может относиться как к Вышнему Создателю, так и к Человеку. Остаётся удивляться, почему столь очевидное сопоставление двух демиургов (небесного и земного) ускользнуло от глаз исследователей и свелось ими к банальной куртуазной тайне.
Домохозяйка полагает, что в типографском наборе посвящения Томаса Торпа допущена ошибка (тривиальная или сознательная), коих в данном издании насчитывается более пятидесяти (здесь на её стороне Бертран Рассел3 и Джонатан Бейт4). Исследуя этимологию begetter, легко убедиться, что beget означает рождать, породить, рожать, зачать, произвести. В качестве примера: «Thou shalt beget sons and daughters, but thou shalt not enjoy them; for they shall go into captivity»5. Следовательно, begetter – родивший, тот, кто произвёл на свет, то есть – создатель. Пример из современности: In his later years, however, Capra cast himself as the sole begetter of any film he had directed6. Таким образом, очевидно, что издатель в своём посвящении имел в виду не вдохновителя, кем бы он ни был, а именно создателя или демиурга.
Возможно, Томас Торп, отличавшийся, как отмечали современники, литературным вкусом и склонностью к напыщенному стилю, намеренно оформил своё посвящение столь необычным образом, использовав 1447 прописные буквы, расположив слова в три абзаца в виде трёх перевёрнутых пирамид, проставив после слов точки. Быть может, он изменил типологию порядка слов с целью хоть как-то привлечь внимание публики к новому изданию и тем самым увеличить продажи8. Но разве мы не обязаны предположить, что образованный, явно начитанный издатель, публикуя столь аллегорические тексты, счёл необходимым прибегнуть к столь же аллегорическому посвящению?
Теперь, спустя почти четыре века, решимость Томаса Торпа следует расценивать как подвиг, учитывая вышедший в 1640 году в неизвестном издательстве неизвестного Джона Бенсона (а был ли Бенсон?9), «проживающего на кладбище», воистину пиратское издание10, в котором шекспировские сонеты были опубликованы с вольными «редакторскими правками», сгруппированными тематически, в совершенно ином порядке, причём восемь сонетов были вовсе опущены11. Благодаря самоотверженным усилиям Томаса Торпа, предпринятым в условиях эпидемии чумы, свирепствовавшей в Лондоне в 1609 году, до нас дошло первое оригинальное собрание сонетов Шекспира, которое загадочным образом ни разу в последствии не переиздавалось.
Многочисленные версии исследователей в их стремлении заполнить лакуны в биографии и творчестве Шекспира стали возможны из-за различного подхода, зачастую менее глубокого или «более поверхностного», к простым, лишь на первый взгляд, текстам великого мастера, смысл которых раскрывается в зависимости от полноты читательского и исследовательского бэкграунда. Смысл – стихия Шекспира. Мастер не копировал языковую действительность, но созидал её. Гениальное проникновение в суть вещей позволяло поэту-драматургу создавать остроумную игру слов и многообразие контекстов.
