Зима в этом году выдалась ранняя. Едва наступил ноябрь, а весь город уже укутан снежным покрывалом. Фонари, казалось, кланялись каждому прохожему под тяжестью своих снежных шапок. Радуясь раннему снегу, дети на санках и ледянках наперегонки катались с горок.
Это была первая зима Лены, которую она проводила в Вильнюсе. Девушка родилась и выросла в Калининграде, но всегда мечтала переехать в Европу. Неожиданно легко поступив летом в Вильнюсский Университет на второе высшее образование, она больше не планировала возвращаться домой. Лена регулярно навещала родителей, в каждый свой приезд убеждаясь в том, что решение о смене страны проживания, пожалуй, было самым верным в ее жизни. Ей хотелось легкости, свободы, вкусного кофе по утрам, запаха круассанов, улыбок вокруг и вечного праздника. Дома ничего из перечисленного не было. В будни родители работали на заводе, по выходным – на огороде. В отличие от Лены им это доставляло удовольствие. Они не представляли себе другой жизни, а вот их дочь – очень даже. Дошло до того, что в семье перестали понимать друг друга. Дочь стремилась стать полностью самостоятельной. Точнее, ей хотелось той самой беззаботной современной жизни, которой можно было бы хвастаться. Лена мечтала рассказывать знакомым о шикарных вечеринках, где она пользовалась бешеным успехом, а поклонники боролись за право угостить ее изысканными коктейлями. Однако вместо этого девушке приходилось замалчивать, что субботу она провела, готовя грядки для петрушки, а воскресение прошло за прополкой свеклы и морковки. Лене казалось, что она просто задыхается в родительском доме и медленно превращается в неинтересную серую личность. Поэтому визиты становились все короче. В последний приезд осенью мама дала ей с собой целый мешок яблок. На вопрос Лены «Ну куда мне столько?» отвечала одно: «Бери, а то обижусь».
Мама была мастерицей сочинять занятные истории. В детстве Лена соглашалась слушать только мамины сказки, потому что они оказывались самыми интересными и захватывающими. Бывало, слушаешь и не понимаешь, где правда, а где вымысел. А истина всегда оказывалась где-то посередине. Так и сегодня мама сказала на прощание: «Там среди яблок есть одно волшебное, желания исполняет. Найдешь – сама убедишься. Но можешь и не найти, это уж как повезет».
– Мам, да какие желания? – отмахнулась девушка. – Спорю на что угодно, ты мне специально говоришь про это волшебное яблоко, чтобы я все их съела в поисках.
– Ну ты взрослый человек, вправе не верить, -ничуть не смутилась мама.
И вот уже наступила зима, а волшебное яблоко так и не нашлось. Да и не было каких-то особенных желаний, так что не так обидно. Сессию сдать? Это же смешно, сдаст, конечно, куда денется. Денег много получить? Так ведь они просто так на голову никогда не падают. Любовь? Спасибо, как-то не хочется. После нескольких неудачных любовных историй Лена начала ощущать особую прелесть оттого, что жила одна, ни с кем не советовалась и могла делать абсолютно все, что придет в голову.
Ничего такого Лена, правда, не делала. Иногда в свободный день ездила на велосипеде в Тракай, гуляла там по замку, кормила лебедей на озере, читала, уютно устроившись на скамейке, рассматривала кафе, где на каждой вывеске написано, что именно здесь хранится секрет самых вкусных караимских пирожков – кибинай. Порой к ней приезжали друзья, и они вместе устраивали пикники. Жизнь казалась приятной и размеренной. Но девушке этого было мало. Вернее, она притворялась куда более счастливой, чем была на самом деле. Большинство друзей и знакомых, как ей казалось, были не её уровня. Лена не переставала мечтать, что о ней услышат студенты из более статусных и обеспеченных семей, ей казалось, что именно там по достоинству оценят ее чувство юмора, шарм и внешность. В таком обществе она наконец бы почувствовала, что заняла достойное место среди своих. Однако сколько девушка ни старалась, на «вечеринку для избранных» никто ее не приглашал. Но она продолжала верить, что в недалеком будущем это произойдет.
Вскоре сказочность нового места жительства потускнела и, казалось, вовсе исчезла. Вильнюс – город колоритный, но всё-таки маленький. И зима сковывала улицы, разгоняла зазевавшихся туристов морозным ветром по кафе и ресторанчикам. Погода, что называется, скачет: мороз на два дня сменяется снегом, после трое суток моросит, а далее некий «цикл» повторяется вновь. Лена даже начинала подумывать, что, возможно, выбрала не тот город. Надо было поселиться южнее, а то зима здесь почти как дома. Однако на глубокие философские мысли времени не оставалось, так как католический город готовился к Рождеству, а в университете начались зачёты и подготовка к сессии. Вот и сейчас, сдав письменный тест, Лена вынуждена два часа ждать результатов. Внезапно девушку охватило странное безразличие. Уверена, что сдала, а вот оценка её не интересовала. Неужели она начинала тосковать по дому? Или подсознательно жалеть о своем решении приехать сюда? Однако пока у неё не было другого выбора.
Чтобы скоротать время, Лена прошла через Большой двор университета, мимо кафе, которое все называли «Морг», и направилась к воротам у колокольни костёла святых Иоаннов. Еще пара шагов и вот, она очутилась на улице Пилес. Несмотря на погоду, торговцы сувенирами суетились у своих прилавков, пытаясь заманить заграничных покупателей, которых было не мало. Но девушке хотелось побыть одной, поэтому она свернула в переулок Литерату. Здесь ей пришлось спускаться по узкой крутой дорожке. Было довольно скользко, Лена шла осторожно, не забывая смотреть под ноги. И тут БУМ! Она уже лежит на тротуаре! Прошло несколько секунд, прежде чем девушка открыла глаза и попыталась встать. К счастью, обошлось без переломов. Вдруг она услышала стон. Лена тотчас села, выпрямившись. Напротив сидела старушка, в тёмно-сером шерстяном платке и старомодном пальто зелёного цвета, с искусственным, желтым воротником. На ногах пожилой женщины были валенки, а руки прятались в вязаных рукавицах. Видимо, падая, старушка выронила авоську, из которой прямо на снег высыпались косточки для бульона, яблоки, куриные лапки, мука, какая-то крупа и кусочек масла.
«Ой, сейчас начнётся», – мысленно посетовала Лена и быстро встала. Пожилая женщина вместо того, чтобы разозлиться и закричать, улыбнулась и вежливо спросила:
– Не поможешь мне встать, внученька?
Девушка неохотно согласилась, боясь снова упасть. Но бабуся оказалась совсем не тяжёлой и вскоре обе стояли на ногах. Правда, невысокой миниатюрной женщине пришлось поднять голову, чтобы посмотреть девушке в глаза.
– А теперь помоги-ка мне всё собрать обратно в сумку, – сказала старушка, но тон ее оказался вовсе не приказным. И тут случилось странное: Лена внезапно испытала непонятно откуда взявшееся желание помочь. Она быстро сложила продукты в авоську, взяла бабушку под руку и послушно пошла с ней вниз по неочищенному и скользкому тротуару. Улочка Литерату извивалась как змея, отчего не было видно, что же там, за поворотом. Пожилая дама почти всё время улыбалась, восхищаясь зимним пейзажем со старыми домами. Они дошли до храма Пресвятой Богородицы, пересекли мост и буквально нырнули в одну из многочисленных подворотней. Единственное, что успела заметить Лена, это название улицы – Ужупё. Сколько снега! Если бы не протоптанная тропинка, то к входной двери пришлось бы добираться вплавь. Девушке даже вспомнилась сказка про госпожу Метелицу, и она подозрительно взглянула на старушку, пытаясь понять, не этот ли сказочный персонаж пытается её похитить. И, хотя она быстро прогнала эту мысль прочь, чувство сказки наяву к ней тотчас же вернулось, едва она ступила на порог дома. Тот на первый взгляд выглядел как избушка на опушке леса. Несколько деревьев и кустов в снежных шапках довершали образ. Внутри же появлялась уверенность, что время все-таки возможно повернуть вспять. Местных особо не удивляет, что в Вильнюсе среди стеклянных небоскрёбов ютятся дачные дома с буржуйками, а на берегу реки можно увидеть и готическую ажурную красоту Дворца Радушкевичей, и теннисный корт, и забитые досками руины домиков и советские двухэтажки. Лена же, только возомнившая себя местной, почувствовала некоторую обескураженность, наблюдая, как старушка ловко извлекла ключ из-под горшка, спрятанного в сугробе. Открыв дверь, она достала из кармана спички и зажгла лампу.
