Ясная весенняя ночь. Морозы давно остались в прошлом. Ручейки пересохли. Земля размякла. Распустились цветки мать-и-мачехи, и трава на кладбище начала зеленеть. Мертвецы мирно лежали в своих могилках рядом со школой некромагии, которой управлял Старый Лич.
В эту прекрасную и спокойную весеннюю пору он приготовил для своих учеников довольно простой, на первый взгляд, тест. Молодым некромантам предстояло провести ночь в могиле.
Задача несложная, некромант не должен бояться ночевать на кладбище, он вообще ничего не должен бояться, но все же Артур чувствовал себя неуютно.
То ли могила ему досталась непросушенная. То ли камней в ней было слишком много, и они, точно иглы, впивались ему в спину, а может он не выспался днем, а может он еще не готов становиться некромантом и рано решил уйти из некритто, слуг некромантов, только вот отступать было уже поздно. Так просто перестать быть учеником школы было нельзя. Единственный выход – умереть.
Над могилой проплыл синий шар – это был хозяин кладбища. Он на секунду задержался над Артуром и хотел было вытянуть из него капельку жизненной силы, но передумал и отправился дальше.
Артур выдохнул, защиту от духов он ставил очень плохо, он даже не мог нормально защититься от одноклассников на уроках у Ворона или мадам Каракуты. В особенности ему доставалось от Мухомора – здорового и тучного парня, прозванного так одноклассниками за лицо, усыпанное угрями. Это прозвище настолько прицепилось к мальчику, что он взял его в качестве второго имени.
Мухомор очень любил поиздеваться над Артуром. Он ждал подходящего момента и вселялся в тело одноклассника, когда тот меньше всего это ожидал, и начинал вытворять следующие глупости: мог дернуть Адьму за косу или пощекотать под мышками у Елены. Мухомор получал от этого удовольствие, а Артур – тумаки от девчонок. И все это Мухомор делал, не зная настоящего имени Артура. Мальчик обладал особым даром, который позволял ему, не зная имени жертвы, завладеть телом.
Имена в школе некромагии были отдельной историей. Свое первое имя ученики сообщали только Старому Личу, когда приходили в школу некромагии. Новое имя они выбирали сами. Артур взял себе имя, которое увидел на надгробном камне возле каменного склепа, служившего входом в школу некромагии. Это имя мальчик выбрал, когда стал некритто. Собственно, тогда и выбирались имена для будущих учеников, и не разрешалось становиться учеником, не проходив в звании некритто хотя бы одну неделю Исключений не было. Все ученики школы вначале были некритто и только после этого могли попытаться пройти отбор и стать учеником школы.
В ночи послышалось пение. Это в соседней могиле приятель и одноклассник Артура Солов очень громко начал напевать веселую песенку про влюбленную ведьму.
Смысл песни был следующий: ведьма сотворила зелье, чтобы влюбить в себя короля, но, когда колдунья колдовала, кот смахнул лапой в котел с зельем перо петуха, и наутро король кукарекал.
Пел Солов забавно, и слушать было приятно, но звучал он настолько громко, что мог разбудить мертвых, в буквальном смысле этого слова.
– Опять эти дети, – донесся тихий, хрипящий стон из земли.
– Хватит шуметь! – поддержал его другой такой же измученный, кажется, выдавленный из последних сил голос.
– Солов, умолкни! Сейчас всех покойников поднимешь! – сделала замечание Елена, она лежала в могиле слева от Солова.
– Мне скучно! Я не могу просто лежать и глядеть на небо! Оно такое звездное, меня так и переполняет вдохновение!
– О, Великая Геката, как такой может быть некромантом! – раздраженно произнесла Адьма, она лежала справа от могилы Артура. – Солов, зачем ты вообще решил стать некромантом? Тебе самое место на базаре толпу развлекать!
– Ну, история забавная вышла, – решил ответить Солов, хотя вопрос скорее был риторическим и ответ Адьму не интересовал, но Солов был такого склада ума, что, если спросили – значит, нужно ответить.
– Я же и раньше пел, до того, как оказался тут. Только в хоре при храме Всевидящего, так вот, как-то я участвовал в отпевании какого-то там судьи, и он ожил.
– Ты его воскресил? – удивилась Елена.
– Не-е, только поднял, но так смешно вышло, – Солов проглотил смешок и продолжил, – он поднялся в гробу, сказал «Виновен», ударил по гробу кулаком и обратно упал в гроб. Представь реакцию местных горожан. Они разделились на два лагеря. Одни считали, что судью хотели похоронить заживо, и требовали расследования, а другие, что он проклят ведьмой, и требовали его немедленно сжечь. А за мной после этого случая прилетел Ворон и забрал сюда.
– Какие же дети шумные, – проскрипел могильный голос, – когда же вы угомонитесь?!
– Адьма, а ты как сюда попала? – игнорируя возмущение покойника, спросил Солов.
Адьма не спешила с ответом, зато о себе решил рассказать Мухомор, которого не спрашивали, но которому не хотелось быть в стороне.
– А я жил в доме мясника и должен был стать мясником, но поругался с отцом и мачехой, собрал вещи и ушел из дома. Я хотел дойти до соседнего города и стать учеником у кузнеца, но заблудился в лесу и остановился возле ручья. Ночью я услышал ржание лошади и проснулся. В воде стояла белая лошадь. Она вышла из ручья и направилась ко мне.
– Ты испугался? – поинтересовалась Белая Гикори.
Белой девочку называли одноклассники за ее цвет кожи и волос, а Гикори было ее имя, взятое в школе некромагии. Обычно она была необщительна и предпочитала общество насекомых, которых разводила в своей комнате, чем живых существ, и с одноклассниками общалась очень редко.
– Я?! – возмущенно воскликнул Мухомор, за этим резким восклицанием он попытался скрыть правду и стыд. Он не хотел никому признаваться, что испугался водного духа.
– Как же шумно.
– Сколько можно?
– С чего мне бояться лошади? – не обращая внимания на хриплые мольбы мертвецов, с напущенной грубостью возмутился Мухомор. – Я же не знал, что это келпи. Я вообще вначале подумал, что это мне снится! А она еще подошла и склонила голову, приглашая прокатиться. А я захотел вначале погладить ее, дотронулся до морды, а она как лопнет, точно мыльный пузырь, и кругом стало сразу темно-темно. Я дождался утра и хотел уходить, но встретил Ворона, он предложил вывести меня из леса и привел сюда. Я все рассказал, теперь твоя очередь, Адьма, рассказывай.
По кладбищу из-под земли донесся тихий и мучительный стон. Мертвецы
умоляли молодежь отдохнуть.
– У меня нет особой истории, – решилась Адьма. – Я родилась в храме Гекаты, и по ее воле Старый Лич привел меня в школу.
– А меня нашла в речке мадам Каракута, когда я была совсем крохой, и вырастила в стенах школы, – начала рассказывать о себе белая Гикори.
