1. Глава 1.
— Ты кого привез, мудак? — от неожиданно хриплого голоса я вздрагиваю, с трудом заставив себя стоять на месте.
Не вяжется… При такой яркой внешности, и вдруг совершенно властный, низкий тембр. Мужчине с виду лет тридцать, кличку оправдывает от и до. Бес, как есть Бес. Угольно-черные, небрежно откинутые назад волнистые волосы, темные, пронзительные глаза, гладко выбритое лицо без признаков модной нынче щетины. Волевые черты европейского типа, прямой нос, и губы… Причудливо обрисованные, крупные, изогнутые в презрительной усмешке.
Возвышается над тем, кто сегодня выступил в роли моего «клиента», на целую голову. Руки держит в карманах горчичного цвета штанах, пиджак на груди распахнут, под ним белая футболка. На крепкой шее нет привычной для образа крутого парня золотой цепи, только виднеется черный шнурок, прячущий концы под одеждой. Крестик носит?
— Так это… — тушуется перед боссом парень, покосившись на меня. — чё не так, Бес? Ты ж сам просил девочку на ночь.
— Вот именно, девочку. — кривится бандит, обходя меня кругом. — а этой кукле сколько годков?
— Слышь! — пихает в мой бок локтем амбал, — сколь те лет?
Сглатываю ком в горле, старательно изображаю развязную малолетку. Пришлось приложить усилия, чтобы попасть сюда, в элитный ночной кабак, где тусуется эта братия. У подруги моей, Наташки, мать следаком работает, залезли тайком в её комп, порыли нужную информацию. Состыковались с одной из проституток, которую неоднократно вылавливал отдел тёти Лиды, на гнилуху надавили, та сердобольной оказалась. По легенде, я (коренная, в реале, москвичка), приехала в столицу за поиском хорошей жизни, встретила негодяя, меня бросившего без гроша в кармане, и теперь на мне висит долг с энным количеством нулей.
В общем, эта Лизетта шепнула, мол, есть способ заколотить бабла за пару — тройку ночей, но попыхтеть придется. Про Беса я осторожно выведала, что он вроде как малолеток часто «снимает с точек», слухи, мол, ходят, будто бандит любит с несовершеннолетками развлечься. А при моей внешности, если без косметики, я на девятнадцать никак не выгляжу. Правда, насторожила обмолвка Лизетты, что девчонок после этого больше не видели, не возвращались они на панель. Но я-то тоже не дура, буду начеку.
Всё получилось, как нельзя кстати…
— Шестнадцати еще нет. — вру самозабвенно, и взгляд в пол.
На самом деле, страшно. Ох, как страшно. Беса в городе знают как жестокого подонка, все подпольные казино и нелегальные бойцовские клубы ему дань платят. У кого еще, как не у негласного хозяина теневого бизнеса Москвы, можно достать баснословную сумму на мои нужды. Вернее, мне-то эти циферки с нуликами не особо надо, а вот старшему брату — вопрос жизни и смерти. В прямом смысле.
У Витьки проблемы с позвоночником, нарушена работа спинного мозга, там целый перечень диагнозов, от которых мурашки по коже. Последствия травмы после аварии, почти полгода в коме, а сейчас требуется дорогостоящая операция. Никого у меня нет, кроме него, землю носом буду рыть, а братика спасу. Первый шаг сделан, главное, не сойти с дистанции. Плевать, что придётся с чужим мужиком кувыркаться. Своего-то всё равно пока не завела.
Клюнет или нет? Медленно поднимаю глаза, и сталкиваюсь с пристальным взглядом Беса. Ловлю в нём недоверие, сомнение, и что-то непонятное наряду с этим. Заинтересованность? Осторожно выдыхаю, нервно одергиваю короткую джинсовую юбчонку. Роста во мне жалкие сто шестьдесят пять, пигалица натуральная. В школе Дюймовкой дразнили. Бесу дышу в грудь, захочет — раздавит, как несчастную букашку.
— Пятнадцать, говоришь. — хмыкает, сжав в кулаке мои косички, стаскивает ленточки, и распускает волосы по спине.
Педофил чёртов… Неужели сплетни правдивы? В голове не укладывается, что такому брутальному красавчику в кайф трахать мелких девчонок. Но слухи ведь на пустом месте не образуются. А я близка к тайне, как никто другой.
— Врёшь. — припечатывает Бес, рванув мою голову к своему плечу, — ты врёшь. Кто ты такая?
Стараясь сдержать вскрик боли, я смело встречаюсь с его колдовскими, как ночь, глазами. Что-то заподозрил, неубедительно я сыграла роль малолетней проститутки. Блин, только бы не вышвырнул вон, тогда конец всему. Денег мне достать негде, этот бандит последняя надежда.
— Настя я. — сипло отвечаю, обхватив его безжалостную руку.
Чудом удается избежать снятия скальпа, голову саднит, а ублюдок не ослабевает хватку, продолжая вглядываться в моё перекошенное лицо. Еще чуть-чуть, и заору, приходится стиснуть зубы.
— Я спрашиваю, кто ты такая, а не твоё имя! — рявкает Бес, отволакивая меня вглубь кабинета, кивком прогоняет растерявшегося охранника. — подумай хорошенько, прежде чем снова соврать. Убью.
Последняя угроза виснет осязаемо в воздухе, Бес пригвождает меня к стене спиной, наваливается своими без малого, наверное, девяносто килограммами, жжет горячим дыханием шею. Его пальцы скользят по моим серебряным серёжкам (подарок Витьки на восемнадцатилетие), запутываются в слипшиеся волосы, и замирают на горле. Я шумно вдыхаю, шевельнуться нет возможности, будто глыбой придавлена бандитом.
От него пахнет мятной жвачкой, он перекатывает её во рту языком, за одну щеку, за другую, и сверлит меня жутким взглядом.
— Я Настя. — упрямо повторяю, вложив в слова всю силу убеждения, ладошки упираются в гладкую поверхность отделки стены, зацепиться не за что, и я вынуждена повиснуть на руке Беса.
Для него я ничто. Одна из многих, тех, кого он цинично трахал, а потом… Что он делает с несчастными дурочками, которые ведутся на его чертовски привлекательную внешность? Хладнокровно приказывает убить? Лизетта же предупреждала, что девчонки не возвращаются, никто еще не вернулся после того, как сел в машину Беса или его холуев.
Божечки, куда я сунулась? В логово к самому дьяволу с красноречивым прозвищем?
— Слушай сюда, Настя. — выплевывает мое имя так, словно оно ядовитое, и обманчиво ласково, безобидно поглаживает подушечками пальцев от горла до кромки откровенного декольте кофточки. — у меня только один вопрос, а ты подумай, что ответить. Усекла, нет? Только. Один. Ебаный. Вопрос.
Я киваю, вытянувшись по струнке, ноги немеют от неудобного положения, противная ватага мурашек бежит от стоп к коленям. Главное, не расслабляться, не выдавать страха.
— Чего ты хочешь? — тихо спрашивает бандит, кривя губы, а я, как завороженная, смотрю на них, и не могу оторваться.
Правду о нём шепчутся, красивый он, страшный, опасный, совсем как настоящий Бес. Язык прирастает к пересохшему нёбу, я силюсь что-то выдавить, но вылетают сдавленные звуки, мало похожие на человеческую речь. Его глаза сужаются.
