На табло «Wizz air». Время вылета 4:55. Я так рада и так обеспокоена – лететь 4 часа. Со мной бордовый чемодан, который я еле тащу за собой.– Ну давай же. Сколько можно было напихать в один стандартный чемодан?– Объявляется регистрация на рейс… Я практически первая подхожу к стойке регистрации, отдаю паспорт. Мне улыбнулись и проводили взглядом в сторону, где меня дожидается мощь мира, где огромная птица полетит в сторону моей мечты. Когда я нашла нужное место в своем экономе, я наблюдала за людьми, которые вместе со мной пересекут границы и попадут в то место, где сбываются мечты. В том месте, где душа будет полна наслаждения, радости и новых ощущений. Кто-то летит, чтобы воссоединиться с семьей, созваниваясь с родными и предупреждая, что они вылетают. Кто-то едет учиться, в последний раз просматривая нужные материалы. Кто-то просто домой, а кто-то на работу. А я лечу туда, чтобы узнать свою душу познакомиться с собой настоящей. Я лечу туда, чтобы понять, зачем я существую и есть ли на свете то место, где я буду «дома». Живя в Москве всю свою жизнь, я никак не могла понять, почему мне не нравится там, где я нахожусь. Меня тянуло в другие места, что-то будто манило и к новым экспериментам жизни. Всю мою жизнь меня тянуло в Англию: эта аристократия, серьёзность, архитектура, даже чопорность, я знаю, что там меня ждет что-то чистое, интересное, я это чувствую. И вот, наконец наполнившись смелостью, я решилась поехать в Лондон, чтобы убедиться в этом. Несмотря ни на что. Работу я оставила, сказав, что взяла бессрочный отпуск по состоянию здоровья, но сложнее было это объяснить маме и друзьям. Но меня было сложно остановить. Я вдохновилась книгой, со страниц которой автор буквально кричал: «Жизнь одна! Страхи, деньги и любые другие «тормоза» лишают вкуса жизни!». Со мной уселась дама средних лет в розовой шляпе такой величины, что она покрывала и мою голову.– Извините, не могли бы вы снять шляпу?– сказала я, когда она в очередной раз прикоснулась к моему лицу.– Да, конечно. Извините. – сказала милая дама, которая волновалась явно сильнее меня. Я сразу поняла, что она русская, не иностранка. В моем представлении Лондон – не место для розовых шляп, а для русских – самое то. Для меня Лондон – место серьёзности, строгих правил, даже в одежде. Как будто подростков там нет. Мне так хотелось в это верить. Там лучшее место. И я лечу туда. Что бы ни произошло, я уже на борту, осталось меньше дня, когда я познакомлюсь с ним лично. Буду бродить и впитывать от макушки до кончиков пальцев другой мир. Мой новый, восхитительный мир.
В ушах стоит свист. Этот свист невозможно сравнить ни с чем. Как будто рядом разорвался снаряд. Я дезориентирована, я не понимаю, где я, мне сложно дышать. Я попыталась встать, не понимая, почему у меня не получается. Чувствую на ногах ремень безопасности. Освободившись из его оков, я с грохотом упала на пол. Ничего не вижу. Головная боль давит на все участки головы. Мне казалось, что она сейчас лопнет. Сильнее этой боли – только боль в ноге. Голова начала кружиться и я понимала, что мой рассудок покидает меня, я теряю сознание. Туман заставил отключить сознание, я погрузилась во мрак тишины.– Боже! Как больно… – прошептала я, когда снова пришла в себя. Сверху – открытые ячейки для багажа. Вокруг меня одни сумки. И чья-то нога, свисающая с кресла. Всюду запах гари. Я начала кашлять от отсутствия чистого воздуха.– Нет. Нет. НЕТ! Только не это! До меня начало доходить, что произошло, но принять это было невозможно. Я приподнимаю голову и вижу людей: стюардесса лежит между рядами, на коленях у мужчины. Я пытаюсь встать – резкая боль в ноге. Я приподняла штаны: сильно опухшая нога показывала своим видом, что она погибла в этой катастрофе.– Черт возьми! Мне надо как можно быстрее покинуть салон. Я начала ползти к бреши в самолете, из которой сочился свет.– А если кто-то остался в живых? Им необходима помощь. Неловкими движениями, скрючиваясь от боли, я разворачиваюсь в узком проходе и начинаю ползти в противоположном направлении, ругая себя за очередной акт самопожертвования.– Варвара?! Ты спасатель? Какого черта ты делаешь? – ругала себя, но продолжала двигаться вперед. В голове всплывали эпизоды из фильмов, где от любого удара самолеты взрываются. Я сама себя напугала так, что двигаться начала намного быстрее. Нога плелась за мной как ненужный балласт. Я ползу к хвосту самолета и вижу кровь на полу. Много крови. Как будто это багровая река из фильма ужасов. Я подползаю выше и понимаю, что этот ряд не нужно осматривать. Чуда тут не случилось, как и во всем салоне. У людей пробитые легкие, кто-то сложен пополам, а у кото-то торчит осколок из черепа, от этого меня начало тошнить. Запах гари вперемешку с кровью вызывали рвотный рефлекс. Я настойчиво вспоминала запах апельсинов, который мне всегда помогал при тошноте, и продолжила лезть дальше. Я ползла до кабины пилота через бизнес-класс. Моя одежда впитала кровь всех погибших людей. С каждым движением мне становилось всё тяжелее передвигаться. Одного за другим проверяла на наличие пульса. Мой организм начал забастовку и вбросил гормоны стресса в кровь. Все вокруг сжалось в одну точку, мне не хватало воздуха, сердце выпрыгивало из груди – паническая атака. Я изо всех сил старалась сдержать себя и не бросить начатое. Мне оставалось несколько метров. Я закрыла глаза и начала слушать свои эмоции.– Дайте мне пять минут! Я тут людей проверю и выберусь отсюда, а потом мы вместе учиним истерику спасателям или в машине скорой помощи. Мой организм поддался мне и, выдохнув, я открыла глаза и продолжила путь. Там не было ни одного живого человека… Волна ужаса вернулась и начала накрывать меня, как только я подумала об этом, но свисающая рука, явно мужская, пробила еле заметный пульс. Я вскочила на колени и потянулась пальцами к шее.– Давай! Давай! Умоляю! Пожалуйста! Тух…, ударил пульс мне в два пальца. На секунду от радости я даже перестала думать о том, что я вся покрыта кровью.– Так, тебя надо вытаскивать отсюда. Я дергаю за ремень, он не поддаётся, сил в моих руках все меньше, чувствую, как поднимается давление в голове, глаза начинают болеть и тот свет, что показывался из бреши в салоне, ослепил меня. Я села и закрыла руками глаза.– Почему нас никто не спасает? Почему я ничего не слышу? – повторяла я себе одни и те же слова. – Мы же тут умрем. Несколько минут я пыталась успокоить сама себя и привести в чувства. Когда я пришла в себя и собралась с силами, я вернулась к мужчине. Он своим весом давил на ремень, поэтому застежка была заблокирована. Я потянула его на себя, освобождая ремень от давления, и он отстегнулся. Мужчина упал на меня, придавив загнутую ногу.– Черт!!! А-а-а. Черт! Боль заискрила из моих глаз. Я спихнула его в сторону.– Тяжелый, черт возьми! Я очень выражено выдохнула, отпуская боль. Я проверила оставшихся людей в бизнес-классе – больше живых не было.– Хорошо, я вытащу тебя отсюда, мой незнакомый друг, ну или умрем тут вместе. Взяв его за руки, я изо всех оставшихся сил потащила его на себя. Передвигаясь очень медленно по салону, останавливаясь и переводя дух, я дотащила его до бреши и начала понимать, что я смогу его вытащить, только когда вылезу сама. Свет становился все ярче, ослепляя меня все больше, а вкус гари во рту становился невыносимым, казалось, что я съела кусок угля. Я аккуратно спустилась на одной ноге и продолжила тащить мужчину.– Какой ты тяжелый! Он упал на меня и закрыл собой все мое тело. Туман поглощал меня, боль становилась невыносимой. Я отключилась.
