- Поздравляю, дорогая, ты выходишь замуж, я нашел тебе жениха.
От столь неожиданной фразы старшая девица Флореньи выплюнула утренний чай коий отпила секундой ранее. Прямо разлюбезному папеньке в лицо, не только сообщившему сию расчудесную новость, но так же имевшему несчастье сидеть рядом с осчастливленной дочерью, как раз повернувшую к нему свое лицо.
Завтраки семейства Флореньи проходили, можно сказать в интимной обстановке, на веранде залитой солнечный светом, за небольшим овальным столом, как раз вмещавшим семерых членов семьи. Как старшая дочь, Инесса сидела по правую руку от отца. Старший сын сидел по левую руку от матушки семейства. Младшие дети же рассаживались на оставшихся местах, как пожелают.
Их близость друг к другу ещё никогда не была так опасна.
- Дорогая! - в шоке прижала ладони ко рту маменька, укоризненно посмотрев на неразумную дочь свою. И тут же достав платок, стала промокать мужу лицо.
- Простите, папенька, - извинилась бессовестная дщерь почтенной четы, так же доставая из рукава платочек и промокая отцу лицо. Тот стоически вытерпел случившийся возмутительный поступок в виде плевка в лицо и только прожег нерадивую дочь свою суровым взглядом, позволяя дамам убрать последствия случившегося удивления со своего лица. - Я от радости, - поспешила на всякий случай оправдать себя Инесса.
Закончив убирать последствия своей несдержанности, она осторожно поинтересовалась:
- Могу я узнать за кого, папенька?
- Кхм, - недовольно посмотрел на старшую дочь Альберт Флореньи. - За Люциуса Одильи, единственного сына герцога Мортака.
- Сегодня вечером у нас с ними семейный ужин, - поддержала разговор мягким голосом матушка Флореньи. Адилья Флореньи, главная леди и мать семейства, не переносила ссор и громких выяснений отношений, и к счастью, довольно вспыльчивый муж сдерживал себя в её присутствии, что так же передалось всем их детям.
Именно поэтому сдержалась Инесса. Люциус был высокороден, богат, довольно молод. На этом его достоинства заканчивались. Лицом он был непригляден и характером скверен. Инесса очень любила красивые вещи и красивых людей. Но факт не притязательной внешности мог бы быть вполне терпим, если бы характер был скромный и верный.
Кому-то вполне было бы достаточно достоинств Люциуса, но точно не Инессе. Даже будучи наивной молодой леди выращенной в тепличных условиях, она прекрасно понимала взгляды коими сей недостойный молодой человек раздевал понравившихся ему леди. Это было откровенно мерзко.
Закончив завтрак в тишине и покое, мире и согласии, Инесса попросила у отца аудиенции. Скандал с ним ожидаемо ничего не дал, но маленькая часть девушки надеялась донести до отца, что не смотря на молодость, знатность и богатство сей тип был ей омерзителен. То что ничего не вышло её расстроило, но не сильно.
- Хочешь жить по своему, тогда сама содержи себя, неблагодарное дитя, не ценящее своих родителей!
На сей высокопарной ноте завершился их разговор на повышенных тонах, в результате которого Инессу заперли в её комнате, велев подумать о своем поведении.
Инесса подумала, поклевала обед, который ей принесли в комнаты, выслушала стенания маменьки с просьбами не подводить семью, которая желает ей только самого лучшего, укоризненные взгляды двух старших братьев и недовольное сопение двух младших сестер — а то как же, если она устроит скандал, пострадает уже их репутации и выйти замуж будет уже сложнее. В приличный дом.
На самом деле эти мелкие засранки попросту радовались, что сие счастье привалило не им. Среди знатных холостяков подходящего возраста оставались довольно приличные кандидаты. Папенька не особо приветствовал большую разницу в возрасте и даже по своему любил дочерей, поэтому малявкам он будет выбирать в первую очередь из молодых людей. Ей же достался самый знатный и самый богатый холостяк. И молодой, всего-то на десяток лет её постарше. Ей шестнадцать, ему двадцать пять — самое то, что ей такой не благодарной ещё надо?
Видно в понимании папеньки премерзкий характер дело десятое и вполне поправимое.
«- Я же терплю чрезмерную чувствительность твоей матери», сказал он ей в ходе беседы на повышенных тонах.
«Сравнил, тоже мне», подумала Инесса закатив глаза.
«- Брак это компромиссы и усердная работа обоих супругов, и всё получится!» вытирая слезы утешила её матушка.
Инесса покивала головой, сказала, как послушная дочь, что скандалить больше не будет.
Она даже на самом деле решила попытаться наладить контакт.
Виртуозно отбиваясь от домогательств радостного жениха в течение недели, и ни под каким предлогом не оставаясь с ним наедине, а так же наблюдая его не изменившиеся взгляды в сторону других леди, она с ясной четкостью поняла, что в этом браке работать и идти на компромиссы будет только она.
«- Потерпи до рождения наследника, а потом не пускай к себе и закатывай истерики», посоветовала ей старшая замужняя подруга.
Ей мерзко даже брать его за руку, какое потерпи? А если наследника долго не будет? Отец Люциуса выслал в монастырь двух жён объявив их бесплодными и только третья наконец смогла родить ему единственного ребёнка.
Родословная уже не располагала на быстрое рождение наследника, не считая того, что первой могла на свет появиться девочка.
Вернувшись с очередного мероприятия на котором она изображала счастливую невесту, девица Флореньи закрыла за собой дверь, заперла её на ключ, скинула туфли и усевшись на стул закинула ноги на стол. Полюбовавшись своими ножками, она решила для себя, что у неё только один выход.
Побег.
Скандал, конечно, будет огромный и её семейство пострадает, но переживет его.
Как там — стерпится-слюбится? Раз предлагают ей терпеть пусть сами опробуют свой совет. Им может даже в итоге сочувствовать будут.
В пределах родной страны её точно выловят. Не считая других пакостей, которые могут поджидать юную леди за пределами родного дома.
А вот, например, в Ломинарии она вполне могла неплохо устроится.
Инесса несколько печально посмотрела сначала на свое платье, а потом на свою комнату. С роскошной и комфортабельной жизнью придется расстаться. Юная девушка печально всхлипнула. Потом достала из кончика левого уха неприметную сережку и положив её на стол, пошевелила пальцами. На её зов тут же радостно отозвалась ранее запертая магия и радостным светлым комочком запрыгала по пальцам девушки.
Говорят в других странах роды принимают специальные врачи — акушерки. В Священной Империи Кизил роды принимают священнослужители. И с одновременным перерезанием пуповины, они пронзают кончик левого уха младенца одевая на него артефакт, который строжайше запрещено снимать на протяжении всей жизни ибо этот священный артефакт защищает невинных людей от злобного влиянии магии, ну или так положено считать. Говорят, когда-то давно этот артефакт изобрел Святой Джошуа. Он искал способ создать сильнейший артефакт защиты, который не подвластен никакой магии. Артефакт получился настолько мощным, что не просто блокировал любую магию из вне, он блокировал даже магию владельца. Говорят, так задумывалось специально, но Инесса подозревала, что просто кто-то ошибся, а чтобы гордость не пострадала этот кто-то стал насаждать свои отговорки и весьма успешно ибо был младшим сыном императора. И его любимчиком. А ещё у императора не было магии и поэтому лишить её всех остальных показалось ему крайне удачной идеей.
