Случилось это в тридевятом царстве, в тридесятом государстве как раз когда была ярмарка в разгаре. На эту ярмарку все хозяйки приносили свои яства, чтобы народ накормить и свое кулинарное умение показать. День был солнечный и теплый, столы были украшены красными скатертями, кипели самовары, скоморохи раздавали бублики, а хозяйки выставляли на столы свои блюда. Одно вкуснее другого. Были там яблочные пироги, гороховые супы, всякие варенья да соленья. И, конечно же, картошечка с грибочками. Все такое вкусное, что пальчики оближешь. А еще был русский хлеб: домашний каравай каждая хозяйка спекла для ярмарки свой особенный. На подносах лежали пирожки румяные, пряники и ватрушки, но больше всего было блинов с икрой.
Но сколько хозяйки тридевятого царства не старались, а не могли приготовить вкуснее, чем Марья-мастерица. Марья жила в Теремке, который часто кормил все тридевятое царство, когда наступали голодные времена. Она и шить умела, и вязать, и готовить. Был у Марьи секрет: она владела волшебным горшочком, который сам варил сказочно вкусные блюда, нужно было в него только продукты загрузить, да представить, как будет блюдо выглядеть.
На этот раз на ярмарке Марья представила блины, пельмени и вареники. Горшочек стоял на золотой скатерти и от него распространялся вкусный аромат пельменей. Вокруг собрались почти все гости ярмарки и удивлялись мастерству Марьи. Сама мастерица всем накладывала вареники и пельмени, и не брала за это ни серебра, ни злата. Она знала, что вкус понравится людям и они придут в ее Теремок и там будут вкусно обедать и ужинать. Особенно Теремок славился самыми вкусными блинами в округе. Помогала ей красавица-дочка Настя, она только успевала раскатывать тесто для пельменей, как горшочек пустел и надо было класть туда новые пельмени.
Такой хороший был день, все радовались и пробовали блюда на ярмарке, но вдруг подул холодный злой ветер. Небо заволокли черные тучи и над тридевятым царством прозвучал ужасный свист, от которого уши закладывало. Гости застыли, а хозяйки стали прятать свои кушанья. Случилась беда: на тридевятое царство налетели злодеи. Впереди черных туч неслось по небу Чудо-Юдо шестиглавое и изрыгало огонь на землю. На спине у Чуда-Юда сидел Соловей-разбойник, хулиган и вор. Но когда он свистел, всем так плохо становилось, что женщины падали в обморок и даже некоторые богатыри не могли устоять.
Подлетело Чудо-Юдо поганое и приземлилось возле реки, чуть подальше от ярмарки. Соловей-разбойник стал свистеть и людей сбивать с ног. Староста деревни Старичок-Боровичок крикнул, что нужно позвать богатырей, братьев Петра да Илью, а то набедокурят злодеи. Случилась суматоха, гости стали бегать и звать богатырей, Чудо-Юдо хвостом задело столы мастериц и разлились на траву борщи да супы.
И пока весь этот беспорядок творился, никто и не заметил, как Кикимора вынырнула из реки и украла горшочек Марьи-мастерицы. Кикимора сама по себе людей боялась и на ярмарке точно бы не показалась, но Соловей-разбойник отвлек всех своим свистом, вот ей и удалось свое черное дело провернуть. Скользкими руками она обхватила горшочек и потащила в воду. Горшочек был горячий и обжог ей плавники и руки, но как только он попал в мутную воду реки, сразу остыл.
На зов людей прибежали богатыри Петр и Илья, Чудо-Юдо и Соловей-разбойник сразу бросили бедокурить и улетели без боя. Сначала люди на ярмарке обрадовался и стали славить богатырей, но вскоре заметили, что Марья плачет. Спросили и оказалось, что Кикимора украла горшочек. Это было очень грустно для всего тридевятого царства. Потому что когда был неурожай, горшочек в Теремке всех угощал, варил еды сколько надо и никто из жителей тридевятого царства без еды не оставался. А теперь над всей общиной нависла большая беда…
Все опечалились и стали думать, как горшочек вернуть, но никто не знал, где живет Чудо-Юдо поганое. На Кикимору поставили сети в реке, но она давно уплыла с горшочком. От него остался только слабый запах пельменей на ярмарке.
За рекой в большой крепости жили богатыри. Отец их, Алеша уже давно ушел на покой, а два его старших сына были сильными и отважными. Только у Алеши был еще и третий сын, Иванушка. Был он самый младший в семье и богатырем не хотел быть. Рос он маленьким и болезненным, и когда братья звали Иванушку тренироваться на мечах или бегать на перегонки, он прятался за мамину юбку и говорил, что не может. Даже когда надо было дров нарубить или в лес за хворостом сходить, Иван все отлынивал. Мама Варвара его жалела и говорила Алеше: «Такой у нас младшенький малый, да слабый, пусть подрастёт, тогда и работать станет».
И вот он вырос, девятнадцать лет ему исполнилось. Был он высоким, стройным и очень красивым на лицо. Светлые кудри обрамляли румяное лицо юного Ивана, глаза были голубые и улыбался он так красиво, что местные девушки все время на Иванушку заглядывались. Но Иван как рос неженкой, так таким и остался. Гулял со своим златогривым конем по полям, цветочки собирал, да посылал букеты Насте, дочке Марьи-мастерицы. А когда люди просили о помощи и звали богатырей, он всегда отмахивался и говорил: «Посижу ка я в сенях, пусть братья идут в бой, они сильные, а я нет».
И вот в день ярмарки Иван решил к реке прогуляться, своим красивым конем похвастаться, блинов Марьи отведать и Настю увидеть. Но только он выехал, как налетели тучи черные и завыл злой ветер. Мимо Иванушки пронеслись на вороных конях братья Петр и Илья, они мечи обнажили. Иван коня притормозил и поехал медленно. А когда подъехал, все уже закончилось. И как всегда он хотел в стороне остаться, самому не вмешиваться, дать братьям проявить силушку богатырскую, но увидел плачущую Настю и спешился, побежал к ней. Сердце его сжалось: беда коснулась Насти, которая была ему люба.
– Иванушка… – Заплакала Настя и упала ему в объятия. – Злодеи украли мамин волшебный горшочек. Что теперь с нами будет?
– Мои братья накажут злодеев! – Уверенно заявил Иванушка, потому что так всегда и было. – Не бойся!
Богатыри отправились в путь-дорогу, искать логово Чудо-Юда. Марья напекла им блинов и пирогов в путь, но без волшебного горшочка еда была обычная. Иванушка остался в крепости, помогать отцу и матери по хозяйству. Сам себе он сказал, что от него будет мало толку, братья и сами разберутся.
