Настоящее. Глава 01, в которой всё начинается и продолжается
Есть в одном селении поверье: раз в год, во время весеннего равноденствия, на пустоши возле нового кладбища, появляется вепрь. Никто не ведал, как он выглядит, откуда и зачем приходит: люди не задумывались об этом. Они просто знали, что есть ночь, когда не сто́ит соваться на пустошь, а то можно напороться на острые клыки, или ещё хуже: унесёт незваного гостя зверь далеко в лес, из которого, как говорили старожилы, он происходит и поминай как звали.
Ванька, обычный мальчишка из этого села, всегда верил подобным преданиям, хотя вепря как такового никто не видел. К своему шестнадцатому дню рождения, который и приходился на день весеннего равноденствия, Ванька наслушался предостаточно о запрете выходить из дому после заката солнца. Он, как и все, свято верил предостережениям, закрываясь на дополнительно поставленные засовы, но независимо от этого каждый раз слышал всё новые подробности, что может сделать вепрь с непослушными детьми.
Но всем «послушаниям» когда-нибудь приходит конец.
Ежегодно в день весеннего равноденствия с утра в деревне начинались гуляния. Соседи ходили в гости друг к другу, принося гостинцы. На главной площади раскладывались торговцы со всякой снедью, привлекающей аппетитными запахами внимание молодёжи. Устраивались всевозможные игры для развлечения жителей. Но предвкушение, ожидание весны длилось буквально до первого провалившегося за горизонт солнечного луча. После чего лотки скóренько сворачивались, а люди отправлялись по своим закуткам, трястись перед тёмной пустошью, дающей вечерний приют страшному созданию.
Поговаривали, что до Ванькиного рождения праздник проходил совсем не так. Гуляния продолжались до поздней ночи. Люди разжигали огромный, горячий костёр, преподнося ему соломенное чучело, а после прыгали через высокие и жаркие лепестки пламени, норовящие цапнуть отважных плясунов за ноги. Почему же всё изменилось? Отчего стал приходить зверь?
На свой шестнадцатый день рождения Ванька решил нагуляться вдоволь, хоть и над родными местами висел злой рок. Но как бы он ни спорил с отцом, не приводил доводы, что вепря-то никто никогда не видел, поэтому, скорее всего, никакого зверя не существует, – его не слушали. Решив, что уже не ребёнок и сможет разобраться с напастью, Ванька задумал подстеречь приносящего беды вепря, из-за которого каждый раз не получалось долго гулять после праздника.
Вечером, после яркого и весёлого торжества и принятия поздравлений в честь дня рождения, когда разошлись последние храбрящиеся жители, Ванька долго не мог решиться на свой дерзкий и такой волнительный поступок. Наступало время тьмы. Ваньке предстояло выйти из дома уже после наступления ночи, чтобы никому не попасться на глаза. Тем более надо было проскочить мимо отца, спящим чутким сном за стенкой. Но удача была на стороне Ваньки. В этот день стояла новая луна, погрузившая мир в лёгкий первобытный мрак. Она укрывала Ваньку, позволяя незаметно двигаться от дома к дому, до пустыря. Но ему можно было и не прятаться, так как в это время все жители села мирно отдыхали в своих домах, иногда поднимаясь продлить тепло печи и вновь проверяя засовы на дверях, чтобы огородить себя и близких от животного зла, которое, как они думали, приходит красть детей.
Перебежками Ванька долго добирался до пустоши. Ему казалось, скоро уже должен был загореться рассвет. На деле же наступила полночь – время, когда происходят самые необычайные вещи. Выбравшись на пустошь и никого там не увидев, Ванька уже решил, что все эти годы был жестоко обманут и успел слегка обидеться на отца, который, видимо, по своей прихоти не отпускал сына гулять. Но…
Среди редких деревьев, за которыми начинался глухой лес, показалось красноватое сияние, передвигающееся среди стволов. Оно, не мигая, петляло, двигалось разные стороны, потом начало размеренно приближаться к опушке. Вначале Ванька подумал, что это кто-то из местных мужиков решил подшутить над ним и идёт навстречу с огоньком в руках. Но потом Ванька рассмотрел на небольшом расстоянии от первой точки более тусклый, словно слегка затухший, красноватый кружок, двигающийся в согласии с другим ярким свечением. И Ванька догадался: это были глаза, обладатель которых направлялся прямиком к нему. Точки находились высоко от земли, значительно выше человеческого роста. Теперь Ванька осознал, что может с ним сделать животное такого размера, и именно это предположение лишило его движения. Застыв в оцепенении, он наблюдал, как точки всё приближаются и приближаются.
Ванька очнулся от обдувающего разгорячённые щёки ветра. Он не мог понять, что с ним случилось, и где вообще находится. Пытаясь припомнить последние минуты перед своим первым в жизни и таким позорным обмороком, Ванька даже не обратил внимание на пролетающие мимо сосны. Сидя на чём-то мягком, он не подозревал, что его похитителем является жуткое, мохнатое, как сказали бы жители его селения, чудовище. Хотя на самом деле это был обыкновенный вепрь, или огромный кабан, правда, немного волшебный, что уж тут лукавить.
Ванька приподнялся на мощной спине зверя, оставшейся практически неподвижной, отчего и казалось, что движется он лёжа на каком-то помосте. И только сейчас сообразил, что попал в незнамую заваруху. Ванька поразмыслил: если вепрь его сразу не съел, очевидно, он для чего-то ему понадобился. Но для чего – сложно было представить. Поэтому, слегка ухватившись за шерсть животного, Ванька подобрал под себя колени, чтобы ненароком не свалиться – он же не знал, где находится и как попасть домой, – и начал продумывать свою жалостливую речь к вепрю про то, что он хочет домой, что дома у него остался отец, которому сложно будет одному справляться с хозяйством, что он-де помощник, что как же он оставит родного отца и так далее.
Ванька успел нараспев пропричитать только половину своей продуманной речи, когда вепрь пренебрежительно фыркнул, словно ему надоело слушать подобные разглагольствования. После этого у Ваньки потерялся всякий запал на упрашивающие отпустить его речи. Обидевшись, что неразумное животное не дослушало, он замолчал.
Вот уже на востоке начал заниматься рассвет. Вот уже лесные жители приступили к своим делам, встречая новый день. Вот уже утрешняя роса осела на пробивающейся травушке. Вот уже проснувшиеся птицы полетели по небу. А вепрь так и продолжал нестись с ношей. А Ванька так и не знал, куда и зачем.
Волшебный зверь нёс его всё утро, весь день и весь вечер. И только ближе к ночи вепрь остановился где-то в лесу. Ванька не заметил, как оказался на земле: вот он сидел на закорках, всем своим существом впитывая дух отчего-то знакомого леса, и вот уже стоит возле животного, оказавшегося больше, чем Ванька представлял. Он с благоговением уставился на огромного, мощного, такого величественного и вместе с тем бережного зверя, насмешливо и словно по-братски смотрящего на него. Ванька потупился: отец учил его, что таращиться на кого-либо неприлично. Ему захотелось поделиться мыслью и с вепрем, до сих пор пристально рассматривающим своего узника, но и это было бы неприлично. Потому Ванька снова обратил взгляд на окружающие его чужие места.
