Ремонт! Это кошмар! Все вещи сдвинуты в одну комнату, вы ютитесь на крошечном пятачке, ничего нельзя найти, запах клеёв, краски и пыли, тусклый свет, деньги летят стаями, и неизвестно, когда это закончится. Известная мудрость: ремонт закончить нельзя, его можно только прекратить. Но есть в ремонте и свои прелести. Это муки творчества. И ещё это, конечно, ожидание.
Ожидание окончания, ожидание получения всего того, что планировалось и, наконец, свободы и отдыха. И, хоть и говорят, что ремонт подобен пожару, во время ремонта вещи не только пропадают, но и находятся, и, порой, такие, о которых не просто забыл, а и, кажется, и не помнил.
Откуда взялась эта тетрадка в твёрдой кровавой обложке, или блокнот, не могу даже название подобрать этой, похожей на небольшую книжицу вещице, не понимаю! Да, естественно предположить, что это наследство жёниной бабушки, откуда же ещё у нас такие вещи?! Но вот ведь в чём дело. Когда старую питерскую аристократку отвезли в больницу, где она и померла, Царство ей небесное, все её вещи из полуразвалившейся комнаты с клопами и жирными чёрными тараканами подчистую были свезены в деревню к тёщиной сестре, где благополучно пропали. Пропал даже старинный альбом с семейными фотографиями. Я спас только одну табуретку, обычную деревянную крепкую табуретку. Тогда тоже был ремонт, и табуретка мне была нужна. Ни про какие книжки-тетрадки я не помню. Но вот она, лежит передо мной. Мистика.
Жёлтые, слегка коричневатые, хрупкие страницы исписаны красивым старым почерком чёрными изящными буквами и словами с ятями. Она почти рассыпается под моими пальцами.
Вроде бы евангельская история. Ан, нет! Почему весь мир так поклоняется этому, якобы, еврейскому Богу? Почему его мораль так близка именно русскому человеку? Кого он спас? Что, в конце концов, произошло? Я читал и удивлялся. Я специально копался в инете и находил подтверждение ранее неизвестным мне фактам.
Но это не сочинение XIX века. Это копия древнего текста. Копия копии. Какая по счёту, я не знаю. Этот крамольный и для иудеев и для христиан текст можно было спасти только так: переписывая или, скорее, пересказывая, и пряча. Сколько раз так было – не знаю.
Сохранилось только два Предпослания предыдущих переписчиков. Я решил, что они сделаны в XI и XVII веках. Именно из них я понял, как возникли эти записи. Похоже, записи не закончены, несмотря на то, что тетрадка исписана вплоть до последней строчки последнего листка. Но другой тетрадки пока не нашлось.
И, вот, теперь я пишу своё Предпослание и восстанавливаю текст. Текст, который раньше мог стоить жизни его владельцу, текст, сохранивший истину, которую так легко потерять.
Сколько уже раз переписывалась История. Сейчас происходит то же самое. Прочитайте, например:
Весь апрель 1945 г. США и Великобритания наступали на Берлин. Наконец, 1 мая Берлин был взят, а 8 мая враг капитулировал. Вторая Мировая война в Европе закончилась. Но США и союзники заняли только Западный Берлин. Восточная егочасть досталась русским.
Всё написанное – правда. Только смысл искажён до чрезвычайности. И это сейчас, когда ещё живы свидетели реальных событий! Что произойдёт через сто лет? А через тысячу? А если с этим связано нечто настолько большое, от чего весь мир готов перевернуться?
Переписываю-пересказываю, видимо, в последний раз. Во-первых, потому, что я не только спасаю истину, как это делали до меня, я обнародую её. Сейчас это стало возможным.
Во-вторых, потому, что я это делаю в XXI веке на компьютере. Твёрдого носителя уже не будет. Я добавляю иллюстрации, найденные в свободном доступе, и выкладываю своё творение в Сеть. Раньше его бы прокляли и сожгли. Не обессудьте, всё совсем не так, как нам кажется, и не так, как мы привыкли считать. Вера, церковь, религия и история – совершенно разные вещи.
А истинная вера – вера в Бога, а не в тексты…
Принц И.П. 74. Скриптор (Вриттер, по-нынешнему)
P.S. А тетрадку я спрячу. Мало ли что…
Брат оставляти нас, отлучатися в мир. Ховается. Засим падёт ему. В солдаты, само легко. А мне пал свиток его. С него он и с глузду съехал. Но я клал заповедь Божьей клятвой. Написати его наново надыть.
Свиток огню предадут. В монастырских книгоположницах удальцы Монастырского приказа царя Петра рыщут. Вборхе и к нам будут. Но сей я опрятаю. О нём никто не познает… Часу не достаёт. Украштаю, вытепаю шматы тексту. Малюю латини, как он казал.
Нерусские письмена ненаветные. Прости нас Господи,
Игоши, Сыне Елесов! Не внемлют поки Истине твоея на земле отцов твоих!
Тимофей. Рясофор.
Священные тексты пишут в храмах. Это дело священников. Они делают это, чтобы народ понимал, как он грешит, как Бог заботится о нём, неблагоразумном и жестоковыйном. И только священники могут знать, что в этих текстах правильно, а, что – нет. Они следят за этим, внимательно следят. Тексты святые, и всё в них правильно. Есть у иудеев специальные люди. Их называют книжниками. Это главное их занятие – следить за текстами. Когда текст ветшает, его переписывают. Переписанный текст признаётся священным, а обветшавший уничтожается. Книжники – особые люди, они переписывают буква в букву. Им можно… э… нужно(!) доверять.
Но есть и другие тексты. Кто их писал? Как они дошли до меня?
Как выглядят и где находятся? Достаточно того, что они сохранились, что я могу ими пользоваться и донести до вас. Лучше, чтобы пока они остались скрыты.
Теперь, когда предсказания Иисуса Христа сбываются, Храм разрушен, а на месте Иерусалима обломки и мусор, иудеи его иногда вспоминают. Разве такого Мессию они ждали? Они так и не поняли, что произошло. Их вера безупречна. Они ждали и многие, о, наивные, ещё ждут – всемогущего царя мира. Их Мессию невозможно казнить, он сам должен судить и карать! Как можно Иисуса назвать Мессией и Спасителем?!
Для Рима вообще ничего особенного. Обычная буза в провинции, казнь трёх преступников с ведома и одобрения местной власти.