Давным-давно во владениях одного из уделов Черниговского княжества был построен погост Заболотино. Назывался он так неспроста. Единственная дорога, ведущая к нему проходила через обширное болото, да и не болото это было вовсе, а целое болотище, занимавшие где-то два или три поприща пешим ходом. Старики говаривали, что когда первые жители впервые переходили болото и останавливались в нем на ночь, то обязательно на утро не досчитывались нескольких парней или девушек. Ну и решили тогда, что это всё Болотный князь, который таким образом взымал свою дань. С тех времен за Заболотино закрепилась дурная слава, что вкупе с трудной дорогой, по которой купцы и ремесленники не горели желанием путешествовать, привело к тому что селение оказалось практически отрезано от остального удела.
<…>
Но мириться с таким злым роком были готовы не все. И вот как гласят сказания: однажды трое братьев Витославичей, отправились в болото. Младший желал совершить подвиг, сразив Болотного Князя, и прославить имя свое и имя отца своего, средний желал доказать, что никакой нечисти из сказок в болоте не вводится, и лишь старший беспокоился о своих братьях.
– Лихое это дело, братцы – ворошить пристанище окаянное. Давайте пока не поздно вернемся за кобылками и поскачем назад к отцу, – в очередной раз взмолился сквозь свою юную, только проросшую бороду, старший брат Звенимир. Его светлые, вьющиеся и мокрые от влаги пряди спадали, едва касаясь широких плеч. Он был одет в льняную дорогую рубаху с вышитым серебряным кружевным узором, полученную им в дружине одного из младших Ольговичей за свои непревзойденные навыки владения мечом.
Уже несколько часов они продирались сквозь топи, и с каждым шагом возможность найти обратную дорогу таяла.
– Неужели ты все ещё надеешься, что он остановится, брат? – лукаво улыбаясь, промурлыкал средний брат Бурислав. В отличие от своего старшего брата, соломенные волосы он закреплял сзади с помощью очелья. Его длинный старый, протертый в нескольких местах отцовский кафтан рыже-бурого цвета нисколько не мешал ему грациозно обходить все зыбуны, встреченные ими на пути, то и дело размахивая своим коротким мечом. – Ты только недавно вернулся из дружины повидать семью, и, наверное, ещё не понял, но невестой нашего брата будет сын кузнеца Дмитрия. Ведь его слова Изяславу важнее собственной жизни и жизни братьев, что так его любят! – наиграно протянул Бурислав.
Младший брат Изяслав, такой же светловолосый, как и братья, решил промолчать. Не мог же младший брат спорить со старшим. Тем более, когда последний был прав. Не стоило ему затевать тот спор с Митяем, сыном Дмитрия. Он бахвалился, что мол был ночью в Гибельниках – так отроки прозвали болото – и украл у самого Болотного Князя его меч. Это был поржавевший клинок, дол которого красиво зарос мхом. Изяслав был уверен, что это оружие до этого покоилось в каком-нибудь пыльном углу кузни. Не мог столь отвратный меч быть орудием князя. “Это грязная ложь”, – так прямо и заявил он Митяю. Слово за слово, и теперь, чтобы доказать, что сам парень не трус, ему приходится пригнувшись идти по трясине, протыкивая дорогу перед собой древком копья в поисках твердой земли. Встав на более-менее ровный бугорок он развернулся на месте.
– Помнится мне, дорогой брат Бурислав, что вы с братом Звенимиром сами поскакали за мной. Я-то собирался идти в Гибельники один.
– Эх, братец, чудо ты моё. Та не обижайся ты. Я ж того – любя. Хоть убей, но не бросим мы тебя тут одного, Изюшка, – средний брат ласково улыбнулся и положил руку на плечо младшего.
– Болота наши может и опасные, – вклинился Звенимир. – Да только разве угроза они нам троим? – пробасил старший брат и обнял за плечи своих младших.
– Пойдемте дальше.
Изяслав лишь фыркнул и, быстро развернувшись, продолжил путь. Он увидел ещё более высокий холм с деревом. Хорошее место чтобы отдохнуть. Конечно сейчас он якобы отмахнулся от братьев, но внутри себя он чувствовал спокойствие. Он был рад, что братья сейчас были с ним рядом.
И из-за этой радости он совсем позабыл о том, что болото только этого и ждет. Лишь, когда в нос ударил едкий запах и за спиной послышался чей-то приглушенный крик, Изяслав понял, что его нога уже по колено оказалась под тем, что он принял за твердую поверхность. Если считать, что природа живая и попытаться соотнести её с миром животных, то трясину однозначно можно назвать хищницей. Подобно льву, она терпеливо ждет до тех пор, когда ты почувствуешь себя в безопасности. Когда ты будешь уверен в том, что земля под тобой так же тверда, как и всегда. Что каждый твой шаг только приближает тебя к заветному водопою, где ты наконец-таки сможешь перестать бояться смерти. И в тот самый момент, когда ты решишь срезать через кусты, чтобы побыстрее испить водицы – лев обнажит свои клыки. Также, как и трясина обнажила сейчас свои. Изяслав был уже по бедра под поверхностью и не мог двинуться с места.
Взглянув через плечо он увидел нечто странное. Ему показалось словно его братья, что-то кричат ему. Их губы двигались, но не издавали звука. Тонкие прутики деревьев, подобно пальцам усопших, начали сильно тянуться к нему, создавая между братьями барьер. Он видел, как Бурислав махает мечом, срубая ветви. Однако с каждым его взмахом, кто-то словно тянул Изяслава все дальше от братьев.
Из трясины едва выглядывали плечи. Вся одежда Изяслава – от портков до старой отцовской полинявшей рубахи – пропиталась водой и тянула его вниз. Он вспомнил, как попросил у Звенимира померить его парадную байдану, когда тот впервые вернулся из похода. Он также утонул в длинной кольчуге, но тогда в этих металлических кольцах он чувствовал тепло брата. Сейчас он чувствовал только холод.
Изяславу приходилось вытягивать шею, чтобы держаться над водой. Он уже не видел братьев.
