Посвящается любимой жене
АЛЕКСАНДР МАКЕДОНСКИЙ И АСАН-БЛАЖЕННЫЙ
Жил когда-то на земле кыргызской человек по имени Асан.
А люди прозвали его Асан-кайгы, то есть блаженный Асан.
Он был подлинный любитель всего живого.
Он радел и покровительствовал любому угодившему в беду.
Так, в лесу, увидев, что горит муравейник, снимет с себя чепкен и потушит его.
Заметит, что в лужице тонет ылаа, муха, беспокоящая лошадей, так и её вытащит, положит на сухое место.
Потом караулит, ждёт пока та, выпрямив крылышки, улетит.
И лишь тогда продолжит свой путь.
– У меня душа болит обо всём, – говорил он. – У животных, как и у людей – радости мало, а горя много.
Однажды пронёсся слух о том, что Александр Македонский (кыргызы именуют его Искендер) во главе своего могучего войска вошёл на кыргызскую землю.
Достигнув пределов долины Арстанбап, армия расположилась на привал.
Кыргызский хан стал искать способы закрыть путь армии Александра Македонского дальше.
Тогда он решил, что задобрить Искандера можно только подношением дорогих подарков.
Собрали много золота, серебра и драгоценностей, скота видимо-невидимо.
Осталось дело за малым – доставить их ему.
Хан обратился к своему народу:
– Найдётся ли человек, кто отвезёт дары завоевателю?
Собравшая толпа отвечает долгим молчанием.
Тогда хан рассердился не на шутку:
– Трусливые вы мои! – говорит хан. – Раз так, караван с подарками придётся отвезти мне!
Если я не вернусь, на трон возведёте нового хана!
Асан-кайгы, увидев по-прежнему молчащий народ, крикнул:
– Позволь, мой хан, отправиться к Искендеру мне!
Хан ещё не ответил, а он добавляет:
– Мой хан, скажу вам, что захватчику не нужны наши дары, – говорит Асан-кайгы. – Ему нужна джан – душа человеческая.
Лишать жизни людей – для него самый дорогой подарок.
Ему больше ничего не нужно.
Пусть меня казнит, а не вас, мой хан!
Это тоже подарок для него.
Я готов отдать джан за Арстанбап, мой хан!
– Но учти, почтенный Асан-кайгы, – оживился хан, – твой джан нужен прежде нам, кыргызам.
– Как получится, – говорит Асан-кайгы.
– Побереги себя!
– От моего желания ничего не зависит, всё в руках Всевышнего.
Так горемычный Асан отправился один, взяв лишь свой посох навстречу своей судьбе.
Перевалив горы Бообаш-Ата, он спустился в долину Арстанбап.
Оказалось, что войска заняли долину от края до края.
Он прошёл всюду беспрепятственно.
Целый день бродил среди вражеских солдат, никто не поинтересовался, кто он такой и откуда?
Решил заночевать там же, вместе с солдатами, под открытым небом.
Лёг, укрывшись своим поношенным чепкеном, под сенью могучего орехового исполина.
Воины Македонского, увидев крепко спящего среди них чужого человека, сдернули с него чепкен и повесили высоко на ветку дерева.
Но и тогда чужак продолжал спокойно спать.
Внезапно заморосил дождь.
Солдаты, прикрывшись своими, выдержавшими не одно сражение щитами, успокоились.
Они дрожали от холода, а покровитель всего живого Асан-кайгы спал без задних ног.
Густая ветка над ним не пропускала ни капельки дождя.
Наступило утро.
Воины были уже на ногах, а незнакомец всё ещё спал.
Подошедший толмач пнул о бок спящего Асан-кайгы:
– Кто ты такой, болван? – сказал громко. – Как здесь оказался?!
Асан-кайгы, открыв глаза, увидел свой чепкен, висящий на ветке, а под ней великого Александра Македонского на вороном коне.
Завоеватель, хотя и был без доспехов, выглядел грозным и неуязвимым.
Его тесно окружала охрана в полном боевом снаряжении – в доспехах, шлемах, с мечами.
– Досточтимый Искендер! – обратился Асан-кайгы. – Подбрось мне чепкен мой, что справа от тебя на ветке висит.
Толмач тут же перевёл его слова.
– Да как ты смеешь повелевать мною! – вскричал Александр Македонский. – Если тебе дорога жизнь – прочь с моих глаз!
– В народе говорится: голову режут, а язык – нет, – отвечает Асан-кайгы. – Я привёз тебе, великий полководец, бесценный подарок от кыргызов. – Вот он перед тобой. Мой джан!
– Они решили потешиться надо мною? – возмутился Александр Македонский. – За свою дерзость ты можешь поплатиться головой.
– Лишить человека жизни можешь не только ты, досточтимый Искендер, даже букашка сможет это.
Император тут бросил:
– Обезглавить!
Тогда стоявший рядом один из вельможей обратился к императору:
– Ваше Величество, уместно ли вам вести такой разговор с незнакомцем?
Пусть сначала выяснят, кто он такой и почему ведёт себя так?
Но Александр Македонский, не вняв его доводам, приказал:
– До восхода солнца исполнить!
Солдаты из охраны ринулись к Асану-кайгы.
Тут неожиданно, вскрикнув в тот же миг, Александр Македонский, схватил себя за шею.
Молниеносно тут же спешился с коня.
За ним беспорядочно слезла со своих коней и вся свита.
Близкие вельможи, окружив полководца, загалдели:
– О, великий император! – испуганно вопили. – Что случилось?
Мы готовы помочь, приказывайте!
Воин, не имевший поражений в стольких сражениях, корчился от боли, как беспомощный младенец.
– Какая-то тварь укусила! – выдавил из себя полководец и убрал руку с шеи.
Все увидели чернеющую ранку размером с иголочное ушко.
Спешно отправили за доктором и стали с нетерпением ждать его появления.
Тут Асан-кайгы закричал:
– Позвольте мне посмотреть, досточтимый Искендер?
С виду растерянный полководец, оглянувшись на странника, стал безотрывно смотреть на него.
Ему казалось, что тот знал, что с ним должно случиться.
В это время Асан-кайгы пытался безуспешно достать свой чепкен.
Солдаты ожидали следующего приказа, так как им не указали место казни приговорённого.
Шея императора заметно распухла, чернеющая рана расширялась на глазах.
Врача всё не было.
Прославленный воин попытался встать на колени, однако ноги не слушались, движения становились скованными.
Его разбирала дрожь, будто начинался приступ эпилепсии.
– Видит Бог, этот странник знает! – говорит Александр Македонский. – Спросите его, что за бестия проникла в меня!
Асан-кайгы, как только услышал от переводчика слова императора, не дожидаясь приглашения, подошёл к лежащему на земле Искендеру и, взглянув на ранку:
– Это укус каракурта. – сказал спокойным голосом. – Он страшнее, чем удар меча.
– Раз знаешь, сделай что-нибудь! – закричали вельможи.
Асан, припав к шее императора, в несколько заходов отсосал яд.
Через некоторое время Александр Македонский пришёл, наконец, в себя.
Пригласил ближе к себе посланника Асан-кайгы.
Там же отменил приказ об его казни.
– Дарую тебе жизнь, почтенный! – сказал великий воин посланнику кыргызов. – Передай своему хану, что он прислал мне отменный дар!
– Это воля Всевышнего, – ответил Асан-кайгы.
Александр Македонский тогда сказал:
– Ты хочешь мне ещё что-то сказать?
Император рассчитывал, что старик будет благодарить его, но тот не стал этого делать.
