Валентин Шентала - Сказки гномика Тонтика

© Валентин Шентала, 2020

ISBN 978-5-0051-3535-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Давным-давно, вероятно, когда я был ещё маленьким, был у меня друг. Нет, не гномик Тонтик, другой. Звали его капитан Андрей. Однажды он появился из ковра, висевшего на стене, и с тех пор он посещал меня ежедневно. Но его никто кроме меня не видел, потому что капитан Андрей, чем-то похожий на Папайя из диснеевских мультфильмов, был невидимым для остальных людей. Капитан Андрей рассказывал мне много весёлых, волшебных историй, но я их всех забыл. Но однажды папа купил мне другого, искусственного «капитана Андрея». Голова у этого капитана была на пружине, а рот в настоящей бороде «морского волка» вечно почему-то смеялся, отчего казалось, что он выпивший. Глядя на этого «капитана», часто стал выпивать и мой капитан, а мне это не нравилось. Я его стал гнать и он ушёл. А через много-много лет ко мне пришёл гномик Тонтик. Мой новый друг тоже рассчитывал, что я маленький и, посмотрев на меня и разочаровано почесав бороду, тоже чуть-чуть не ушёл, но я ему сказал:

– Постой! Не уходи! Я вырос, это правда. Но на Свете так много детей, которые никогда с тобой не встретятся и не услышат твоих замечательных сказок, неужели тебе их не жалко? А я мог бы их записать.

– Ты не записал ни одной сказки капитана Андрея! Тем более не запишешь мои.

– Тогда я маленьким был и компьютера у меня не было, вручную писать для меня слишком долго, а капитан Андрей спился.

– Я тоже «не сахар», постоянно ворчу, ною… Замучаешься ты со мной. А компьютер у тебя ещё не скоро будет.

– Да, но теперь я могу записывать, запоминать.

Гномик Тонтик почесал затылок и махнул рукой:

– А ладно, будь что будет! Слушай:

Посвящается моему соседу по даче – Михаилу Матвеичу.

Однажды тёплой, летней ночью, когда на небе была полная луна, старик слез с кровати, взял свечку и, кряхтя, полез куда-то за печку. Вот уже несколько ночей (а, может, и лет, точно не помню) старику хотелось найти сверчка и о чём-то очень важном спросить его. Старичок искал долго и упорно. Он уже совсем было отчаялся и хотел повернуть обратно, но тут он увидел сверчка.

Сверчок был одет в концертный фрак, а в левой средней лапке держал скрипку, по которой водил смычком, что был в правой верхней лапке. Старичок обрадовался встрече и наконец-то спросил:

– И что ты всё сверчишь, сверчишь, людям спать не даёшь? Посмотри, все на Свете спят: и дети спят, и звери спят, и птицы спят… А ты всё сверчишь, сверчишь…

– Во-первых, я не сверчу, а исполняю Лунную сонату Бетховена, – сказал сверчок. – А во-вторых… старик, много ли тебе осталось жить? Ты лучше посмотри, какая сегодня ночь! Какие яркие звёзды, как заливисто пели недавно птицы! А лягушки будто бы не квакают, а что-то тихонько поют. Тебе поют, между прочим. Успокойся, старик, ложись и слушай, слушай…

Старичок задумчиво почесал свою седую бороду и поплёлся обратно.

А сверчок продолжил самое великолепное в мире исполнение Лунной сонаты Бетховена. А с неба светила яркая луна…

Опускался вечер, в лесу становилось темнее и темнее с каждой минутой. Маленькие муравьи торопились домой, в свой уютный муравейник.

Но не все. Ведь когда выходишь гулять, как известно, времени всегда почему-то не хватает. Вот и малень-кому муравьишке чуть-чуть не хватало времени, что бы узнать, что же находится вон за тем камнем? Уже не в первый раз пролетающие мимо пчёлки зазывно жужжали: «Идите сюда, здесь жжже такая вкуснятина!»

И маленький муравьишка Федя решил разузнать: а что же там такое? Федя сделал несколько шагов и вдруг споткнулся о какой-то камешек и упал. В ином случае, может, этим всё и кончилось, но Федя упал на крылышко юной стрекозы, которая тоже решила прогуляться перед сном. Услышав вопль «Ой!» и почувствовав, как что-то острое вонзается в её нежное крылышко, стрекоза резко взмыла вверх. Она взлетела так резко и внезапно, что задела листик. С этого листика упала капелька и попала на мирно лежащего, уже уснувшего, кролика. Кролик тоже не стал разбираться, что к чему, он просто вскочил и поскакал.

Между тем, солнце опускалось всё ниже и кролик скакал, почти не видя дороги. По пути он наткнулся на лошадь, которая мирно жевала травку. Почувствовав неожиданный удар в бок, лошадь решила, что на неё напали волки. Громко (как я) заржав, она во всю прыть поскакала куда глаза глядят. Вслед за ней сорвался с места весь лошадиный табун в 100 голов!

Дело было на границе двух королевств. Увидев бешено мчащихся куда-то среди ночи лошадей, пограничные войска и того, и другого королевства решили, что в соседнем королевстве начались военные манёвры с целью нападения на них. Об этом немедленно было доложено мирно спящим Их Величествам и оба короля спросонья подписали Указ о начале войны.

К утру лес горел, а от родного муравейника Феди осталось лишь пепелище. Война же, невольно начатая не в меру любопытным муравьём, продолжалась ещё 50 лет!

На поляне густого леса жил-да-был один зайчишка-трусишка. Впрочем, как и все зайцы. Но в отличие от остальных зайцев этот заяц был к тому же умным. Он отлично понимал, почему зайцы – трусы. Ведь слабее и беззащитнее зайцев не было никого, бдительность для них – единственный способ выжить. Философ бы назвал трусость зайцев вполне осознанной. Кто знает, с какой стороны подкрадётся к ним опасность?

И вот однажды не в меру любопытный зайчишка, наевшись травки, увидел красивую бабочку и подумал: «Как же она летает? Птицы тоже летают, но они высоко, за ними не уследишь, а бабочка вполне могла бы открыть секрет». И храбрый заяц стал следить за ней. Да-да, так же, как волк на охоте.

А в это время молодой серый волк выслеживал курочку, которая решила прогуляться в лесу вместе со своим петушком-воздыхателем, который постоянно хвастал перед ней своим героизмом. Действительно, когда легкомысленная курочка уже забыла о второй причине своей прогулки по лесу, молодой петух не дремал: заметив крадущегося голодного волка, он притаился, но не с целью спрятаться и бросить на съедение бедную курочку, а что бы напасть на волка в самый неожиданный момент. Надо ж такому случиться, что вдруг из-за кустов выскочил ошалелый заяц, уже ничего не различая кроме бабочки! Петух понял, что заяц вот-вот налетит на ничего не подозревающего волка и свой налёт на него рассчитал так, что бы он произошёл одновременно с налётом зайца. Когда заяц и петух налетели на волка с разных сторон, где-то на соседней поляне раздался выстрел охотника, который именно в это время подстрелил утку, упавшую клювом вниз на уже насмерть перепуганного волка.