Я увидела его сразу, как только заскочила под крышу остановки и опустила мокрый зонт: мужчина сидел на краю тротуара, прислонившись плечом к фонарному столбу. Холодные капли безостановочно стекали по его темным волосам, настойчиво барабанили по щекам, шее, плечам… но ему, кажется, было все равно. Серое шерстяное пальто, как и белая рубашка, давно промокло, тщательно отутюженные брюки были забрызганы грязью. Проезжающие мимо машины то и дело окатывали безучастно сидящего человека потоками холодной воды. И никто… совершенно никто не обращал на него внимания.
Я бы, наверное, тоже не заметила – поздним осенним вечером, за плотной пеленой дождя, да еще под неработающим фонарем разглядеть что-либо в темноте действительно было сложно. Но мой взгляд изначально привлек не сам мужчина, а лежащий рядом с ним, то и дело освещаемый автомобильными фарами и безжалостно смятый букет ярко-алых роз.
Метнувшись взглядом по сторонам, я с досадой отметила вокруг лишь равнодушные, отстраненно-холодные лица. Четверг. Вечер. Народ спешил домой. Все устали. Промокли. Немало усилий приложили, чтобы добежать до остановки. И снова вылезать под ливень никому не хотелось.
А если человеку плохо?!
Я мысленно плюнула на все, снова раскрыла зонт и поспешила к незнакомцу. Меня тут же толкнула проходившая мимо тетка. Затем шмыгнул прикрывший голову курткой паренек, немедленно заняв освободившееся под крышей место. А когда я подбежала к мужчине, то проезжающая мимо машина щедро окатила нас из лужи, после чего беспокоиться о сохранности плаща, юбки и колготок стало бессмысленно.
– Эй, – осторожно позвала я, склонившись над мужчиной. – Вам плохо?
«Пшш!» – прошипел подкативший к остановке автобус. Собравшаяся возле бортика огромная лужа снова плеснула на ноги, и я сердито вскинула голову: автобус по закону подлости был моим. Следующий только через полчаса, а то и больше – общественный транспорт до сих пор не считал нужным соблюдать расписание. Но зараза! Нельзя же вот так бросить человека?!
– Э-эй, – я настойчиво потрясла мужчину за плечо, но тут его голова безжизненно мотнулась, и я наконец увидела довольно молодое, но какое-то изможденное лицо с плотно закрытыми глазами. – Ох… неужели умер?!
Я торопливо потянулась вперед, намереваясь пощупать пульс. Вздрогнула, коснувшись ледяной кожи. Несколько долгих мгновений ждала, когда же под пальцами раздастся долгожданный толчок. С трудом его дождалась. А потом вскинула голову и снова заметалась взглядом по сторонам.
– Помогите! Тут человеку плохо!
На меня с удивлением обернулись, но и только: толпа вышла из автобуса, тут же отправившись по своим делам. Новая толпа снова туда зашла. Двери с тихим шипением закрылись, и водитель, с неодобрением покосившись на сидящего в луже мужчину, плавно нажал на газ.
– Люди! Да помогите же!
– Вот еще, – буркнула проскочившая мимо бабка. – Наркоман небось!
– Алкаш! – хмыкнул торопящийся куда-то мужчина и кинул выразительный взгляд на стоящую возле столба пустую бутылку, которую я поначалу не увидела.
– Или бомж, – припечатала держащаяся за его локоть элегантно одетая дама.
Меня после этого такая злость взяла, что аж слезы из глаз брызнули.
Проклятье! Да как же так?! Ну какой же бомж с бутылкой коньяка под боком?! И где вы видели тщательно выбритых бомжей в лакированных туфлях, в модном пальто и с букетом роз стоимостью в половину моей зарплаты? Но даже если бы он и был настоящим бомжом, то где ваше сострадание, люди?! Неужели совести ни у кого не осталось?!
Я шмыгнула носом и, прижав ручку зонта щекой, принялась торопливо рыться в сумочке. В «скорую» надо бы позвонить. Или лучше сперва в полицию?
– Да что ж такое-то?! – чуть не плача, воскликнула я, когда сотовый, не удержавшись в мокрой ладони, плюхнулся в лужу. – Ну что за день?! Что за погода?! И что за дурацкое невезение?!
Убедившись, что телефон реанимации не подлежит, я тихо застонала. А затем отбросила бесполезный зонт, присела возле мужчины на корточки и снова принялась его теребить. Ох! И правда, совсем холодный, еще пневмонию или сепсис подхватит – точно потом помрет. Но крови я на нем не увидела. Значит, скорее всего, не ранен. Голова вроде целая. Лицо не побитое. Ни порезов на шее и груди, ни синяков, ни запаха перегара… просто плохо стало человеку на улице. Пошатнулся, присел где стоял и только после этого потерял сознание.
Внезапно рядом раздался шелест покрышек, и неподалеку от меня, едва не проехав остановку, остановилось такси. Захлопали дверцы, изнутри выскочила насквозь промокшая, коротко стриженная темноволосая девушка в кожаном мотоциклетном костюме, а вместе с ней – чересчур легко одетый, взъерошенный и такой же мокрый мальчишка лет двенадцати.
– Хвала небу, нашелся! – низким хрипловатым голосом произнесла девушка, подбегая к мужчине. Бухнувшись на коленки прямо в лужу, она торопливо пощупала незнакомцу пульс, провела ладонью по щеке, после чего принялась стаскивать мокрое пальто. – Кин, он в порядке, только замерз очень. Помогите-ка нам!
Это уже мне.
Я с облегчением выдохнула и придержала голову незнакомому мужчине, пока девушка деловито освобождала его от верхней одежды. И правильно сделала, кстати, – пальто можно было выжимать. Как и надетый под него серый пиджак. К тому времени, как она закончила, мужчина начал подавать признаки жизни и даже ненадолго открыл глаза. Обвел нас мутным взглядом, на мгновение задержался на мне, а затем хрипло выдохнул:
– Нет. Хватит…
– Ничего подобного, – сердито буркнула девица в коже, без особых церемоний его встряхнув. – Рэйв, не смей отключаться! Мы только начали!
– Не могу больше…
– Надо! – отрезала она и, подхватив мужчину под мышки, заставила его встать. – Кин! Да помоги же! Он тяжелый! Девушка, а вы… раз уж попались… придержите дверь, чтобы мы могли загрузить его в машину.
– Что с ним? – обеспокоенно спросила я, отойдя к сдавшей назад машине.
– У него сегодня невеста погибла. Нечастый случай, – шмыгнул носом пацаненок, с готовностью подхватив Рэйва с другой стороны. – Меня, кстати, Кином зовут. А это – Таль. Мы его друзья.
Вдвоем с девицей они поднатужились и потащили вновь потерявшего сознание друга к машине, а я как громом пораженная уставилась на сиротливо валяющийся на тротуаре букет.
Вот оно что…
Выходит, Рэйв (странное имя, хотя, может, это просто ник?) отправился на свидание и внезапно узнал, что его любимая умерла?! Неудивительно, что ему стало плохо. Некоторые с ума от горя сходят. А кто-то и умереть может. Особенно если вот так усядется в лужу и попытается забыться под проливным дождем.
