— Ты никогда не задумывалась: что общего у героев книг, которые тебе так нравятся? — словно не услышал он.
— Задумывалась. Чаще всего это люди, не особенно привязанные к своему миру.
— Верно, — невозмутимо кивнул гость. — А если у этих людей и есть какие-то привязанности, то в силу обстоятельств они довольно быстро рвутся. Самая крепкая привязанность у людей бывает к чему?
— К семье, — не задумываясь, откликнулась я.
— Правильно. Но у большинства книжных героев она ослаблена: в другие миры попадают сироты, просто одинокие люди или люди из неблагополучных семей. Те, у кого нет сильной привязанности к родителям или по каким-то причинам не сложилась личная жизнь…
— Новый мир дает им новые привязанности?
Рэйв снова кивнул.
— Намного более сильные, чем были в старом мире. Это в конечном итоге примиряет людей с потерями и позволяет адаптироваться. Так сказать, врасти в новую среду. Как считаешь, мир, который ты видишь, он вообще живой?
— В каком смысле? — еще больше насторожилась я.
— В прямом. Разумен ли он в полном понимании этого слова? Это просто одно большое живое существо? Это колония живых существ? Может быть, это нечто искусственное?
Я воззрилась на мужчину со вполне обоснованным сомнением.
— Никогда не задавалась подобным вопросом.
— И все же?
— Ну… — я в затруднении умолкла, а потом все же осторожно кашлянула: — Мне кажется, искусственным он вряд ли является — даже для Бога и зеленых человечков это слишком сложно. Планета — это замкнутая биологическая система, способная обновляться, развиваться. Следовательно, она живая? Пожалуй, что да. А вот разумная ли… не уверена.
— Хорошо, — ничуть не удивился такому ответу Рэйв. — Будучи большой и сложной системой, как, по-твоему, мир способен ощутить возникшую для него угрозу?
— Какую? Ядерный взрыв, например?
— Необязательно. Возьмем для примера человечество. Или скажем, особо опасный вирус, способный выкосить все живое. Как думаешь, мир способен с этим бороться?
— Хм. Вероятно. Если вирус прилетел не из космоса. Хотя даже если и оттуда, то все живое все равно стремится сохранить то, что имеет. Следовательно, будет бороться. И если мы пришли к выводу, что наш мир сродни живому организму, то значит, и он начнет сопротивляться любой мало-мальски значимой угрозе.
— А если угрозой для него станет один-единственный человек? — краешками губ улыбнулся гость. — Вернее, что если мир начнет считать такого человека опасным для себя? Для системы в целом?
Я озадаченно выпрямилась, а потом запоздало вспомнила про остывающий кофе и отпила из чашки, пользуясь паузой, чтобы подумать.
— Какое это имеет значение?
— А какими, по-твоему, способами мир попытается избавиться от этого человека?
И вот тогда я по-настоящему обомлела.
Да нет. Не может быть, чтобы он говорил всерьез!
Однако Рэйв смотрел на меня совершенно серьезно, даже требовательно, будто и впрямь полагал, что мои недавние, нараставшие как снежные ком неприятности могли иметь хотя бы гипотетическую связь с тем, что он говорит!
— Тебе знаком термин «вытеснение»? — тем временем спросил Рэйв, ненадолго оставив в сторону чашку.
Я ошеломленно кивнула.
— Его, как ты понимаешь, можно осуществлять разными методами, — сообщил мужчина. — Человек, к примеру, может попытаться убежать от того, что представляет для него опасность. Попробовать сломать источник опасности. Убить его, если источник живой, или же уничтожить, если он был создан искусственно. Если у человека получается достигнуть цели, то он, естественно, возвращается в зону комфорта и продолжает жить как раньше. Если же нет…
— Он умирает?
— Совершенно верно. Что, по аналогии, должен делать живой мир, почувствовав опасность?
Я поежилась.
— Ну, бежать-то ему точно некуда. Остается два варианта: сломать или убить.
— Вывести из строя, — уточнил гость. — Покалечить. И да — убить, если иные методы не сработали. Тебе понятен смысл моего сравнения?
— Ты хочешь сказать…?
— Пока что тебя пытались лишь устранить, — невозмутимо подтвердил гость мою диковатую догадку. — Сперва аккуратно, мелкими досадными неприятностями, которые начали портить твою привычную жизнь. Затем воздействие усилилось, неприятности стали крупнее. Происходящие с тобой «случайности» уже почти перестали походить на нелепые совпадения, верно?
— Нет, — отпрянула я, чуть не пролив на себя остатки кофе. — Такого не бывает!
— Ты сама это видела. Завтра утром неприятности станут еще крупнее. А к вечеру ты, скорее всего, погибнешь.
— Но почему?! Что я такого сделала?! — я осеклась, перехватив невеселый взгляд сидящего напротив мужчины. — Ты…
— Да, — согласился он. — На самом деле угроза для этого мира — не ты, а я. А также все, кто меня окружают. Если совсем уж точно, то все, кого я успел коснуться. Кого пометил своим присутствием. В том числе, и тебя.
У меня опустились руки.
Все это звучало как бред, какой-то безумный рассказ и вообще не укладывалось ни в какие рамки! Но, с другой стороны, со мной и впрямь в эти дни происходило нечто странное, что нельзя было объяснить обычными природными явлениями или случайным совпадением.
— Хорошо, — с трудом взяв себя в руки, выдавила я. — Допустим, что это обоснованное предположение. Почему наш мир считает, что ты для него угроза?
Рэйв чуть наклонился вперед и тихо сказал:
— Потому что я для него чужой.
— Ик! — вместо ответа выдала я. Но ни на что больше меня попросту не хватило, потому что это было немыслимо, дико. Но при этом и невероятно заманчиво.
— То есть, ты… тот самый вирус?! — недоверчиво переспросила я, уставившись на мужчину диковатыми глазами.
— Если сравнивать планету с живым организмом, то да.
— И это значит, что я теперь тоже… как бы… заражена?!
— Что-то вроде того.
— А мой собственный мир именно поэтому хочет от меня избавиться?!
Рэйв кивнул.
— Да. Поэтому я вынужден просить у тебя прощения за неудобства.
— Вот же свинство, — выдала от неожиданности я и надолго замолчала, пытаясь понять, поверить, принять и худо-бедно разобраться со столь неоднозначной информацией. Впрочем, думала я всегда быстро, истеричкой тоже не была, а вот разобраться очень хотелось. Поэтому, залпом допив свой кофе, я налила из турки еще одну порцию. Снова ее выпила. Налила третью. И когда немного успокоилась, все-таки решила кое-что прояснить: — Хорошо. Давай немного уточним.
Рэйв поднял на меня совершенно спокойный взгляд.
— Если ты, как говоришь, для нашего мира что-то вроде вируса… чужака… значит, ты пришел сюда откуда-то из другого, совершенно чуждого нам места, так?
Он в очередной раз кивнул.
— Исходя из того, о чем мы говорили в начале, следует предположить, это место — другой мир, о котором у нас даже не слышали, — продолжила развивать свою мысль я и помрачнела, когда гость отсалютовал мне пустой чашкой. — Но тогда получается, что это или другая вселенная, или же параллельное пространство?