Издревле в народной мифологии славянских и арийских племен нашли отражение как явления могущественных и загадочных сил природы, так и их представителей на земле – колдунов, жрецов, волшебников всех мастей и видов. Несмотря на насаждаемую христианскую мифологию, в народных массах и аристократии долгое время были популярны обряды, поверья и обычаи седой языческой старины.
Собранные выдающимся фольклористом Александром Николаевичем Афанасьевым (1826–1871) документальные свидетельства и изустные предания о мистических поверьях тех далеких лет проясняют многое о загадочных и таинственных колдунах и волхвах прошедших времен.
В данной книге приводятся описания тех божеств и мифических героев, которым народное предание назначило представлять грозные и смертные силы. Древние языческие верования и представления славян о темных силах природы значительно отличаются от традиционной классической демонологии, возникшей в Средние века на основе каббалистической философии. Загадочные и страшные существа народных мифов и легенд нашли свое место в повседневной жизни наших далеких арийских предков – месяцы года, явления природы, темные силы зимы и болезней.
Пытаясь договориться, а то и управлять могущественными и грозными силами природы, наши славянские и арийские предки разрабатывали и передавали из поколения в поколение различные колдовские обряды и методы. Чудесные и другие паранормальные способности в древности проявлялись различными способами: оборотничество, заклинание стихий природы и обряды на плодородие, установление равновесия с вредоносными силами природы, искусство плетения науз, различные предсказательные техники и пророчества.
Также в книге указаны факты, иллюстрирующие отношение общества тех далеких времен к людям, владеющим и использующим свои паранормальные и колдовские способности, – от почитания и уважения до преследования и безотчетного страха. По дошедшим до нас историческим сведениям, становится ясной важная и ключевая роль волхвов, вещих людей и колдунов всех мастей в различных общественных и политических событиях тех лет. Иногда во время эпидемий и политических интриг обладатели волшебных и необычных способностей и знаний подвергались необоснованным репрессиям, которые в католическом мире носили характер массового геноцида, проводимого инквизицией.
Нечистая и смертная сила в верованиях наших предков
Древнейшие представления о боге-громовнике носят двойственный характер: являясь, с одной стороны, божеством светлым, разителем демонов, творцом мира и подателем плодородия и всяких благ, он, с другой стороны, есть бог лукавый, злобный, приемлющий на себя демонический тип. Эта двойственность в воззрениях первобытных племен возникла под влиянием тех естественных свойств, с какими выступает гроза, то оплодотворяющая землю, разгоняющая мрачные облака и вредные испарения, то посылающая град и бурные вихри, опустошающая поля, леса и нивы и карающая смертных молниями. Шествуя в тучах, громовник усваивает себе и их великанские признаки и, согласно с представлением туч темными подземельями, становится богом подземного (адского) царства. Чтобы обозначить эти различные, одна другой противоположные стороны в характере громовника, народ давал ему и соответственные им прозвания, которые впоследствии перешли в имена собственные, обособились и разъединили единое божество на две враждебные личности: рядом с небесным Зевсом является другой, владычествующий не на небе, а под землею – Ζεύς χαταχνόνίος, Jupiter niger, то есть Плутон, царь того света и усопших[1]; возле благого, плодородящего Тора – лукавый Локи.
Этот последний вполне соответствует Гефесту (Вулкану), богу подземного огня, искусному ковачу молниеносных стрел, о котором греческий миф рассказывает, что раздраженный Зевс схватил его за ногу и стремительно низвергнул с высокого Олимпа на землю и что вследствие этого падения Гефест повредил ногу и навсегда остался хромым. Локи, хотя и числится в обществе асов и признается их товарищем, тем не менее есть существо коварное, обманчивое, состоящее в самом близком родстве с демоническими силами[2]; низвергнутый с неба и окованный цепями, он потрясает землю; подобно Гефесту, он хром и также клеймит богов злыми насмешками. Хромоту соединяет древнее сказание и с славным кузнецом Völundr’oм[3]. Быстрота молний заставила сближать их не только с летучими, окрыленными стрелами, но и с ногами, как необходимыми орудиями движения, резвого бега.
Отсюда объясняется, почему русский сказочный эпос изображает героев – представителей весенних гроз с ногами по колено в золоте, почему греки давали своим богиням эпитеты сребро– и златоногих, почему, наконец, подвижная избушка ведьмы (ходячее облако) стоит и повертывается на курьих ножках, т. е. на ногах петуха (кура), имя которого доныне употребляется в значении огня. Богатырские кони и козлы Тора, ударяя своими копытами по облачным скалам, высекали из них молниеносные искры и открывали путь дождевым источникам Так как молния падает с воздушных высот изломанной, искривленной линией[4], то полет ее фантазия стала сравнивать с шатким, нетвердым бегом хромоногого человека или животного; а громовому удару стала приписывать отшибание пят или повреждение ноги у героя громовника, когда он является в облачные подземелья добывать оттуда золото солнечных лучей и живую воду дождя.
Такой удар наносят ему тяжелые двери демонских кладовых или железные врата адовы; под дверью здесь разумеется то отверстие, какое прорубает в темных тучах Перунова палица. Когда заблестит молния, чехи говорят, что это Бог отворяет в небесном чертоге дверь или окно и что в ту минуту поют там хоры ангелов, т. е. слышится грозовая песня[5]. Зевсу в битве его с Тифоном были подрезаны на ногах жилы; по свидетельству индийского мифа, Кришна, славный победитель дракона, был ранен в подошву, откуда объясняется и греческое предание об ахиллесовой пяте; наши сказочные герои иначе не могут освободиться из подземного мира, как отрезав свои икры и скормив их дракону или вихрю-птице, на крыльях которых вылетают они на белый свет. То же увечье испытывают и мифические животные, в которых издревле олицетворялись грозовые тучи. Так, козел Тора охромел, потому что у него была разбита кость задней ноги; а конь Бальдура вывихнул ногу в то самое время, как этот бог сопутствовал Одину в его бурном поезде. По указанию русской сказки, когда царевич доставал живую воду, толкучие горы (тучи) отшибли его богатырскому коню зад ние ноги. Падение молнии на метафорическом языке обозначалось утратою того члена, какому уподоблялась она в данном случае: бог-громовержец или демон-туча терял свой золотой волос, зуб, палец, фаллюс, перо из своих крыльев или ногу. Звери, в образе которых народные предания живописуют грозовые явления (собака, заяц и др.), весьма часто представляются треногими; немецкие саги заставляют дикого охотника, ездить на треногом коне
