Александр Зайцев - Слово и Чистота. Иллюзия

Слово и Чистота. Иллюзия
Название: Слово и Чистота. Иллюзия
Автор:
Жанры: Героическая фантастика | Попаданцы | Боевая фантастика
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: Не установлен
О чем книга "Слово и Чистота. Иллюзия"

«Если тебе кажется, что всё хорошо, значит, ты чего-то не замечаешь». Очень точная и ёмкая фраза, за ней опыт многих. Не следует забывать, что силы и возможности даны мне не просто так. Я – Рыцарь Излома, подобные мне – защита для людей и угроза для сложившейся власти. Но мне просто хочется прожить вторую жизнь спокойно. Я не герой и не хочу им быть. Жаль, мои призрачные мечи видят ситуацию в совсем ином свете…

Бесплатно читать онлайн Слово и Чистота. Иллюзия


Глава 1

Я уже чувствовал подобное, когда Майя пыталась затащить меня в Излом из больничной койки. Сейчас были очень похожие ощущения, разве что с противоположным знаком. В отличие от девушки-Рыцаря, сидящий у чайного столика Созидающий, наоборот, вытаскивал меня в реальность из мира теней. Этому тянущему ощущению можно было сопротивляться, что я и сделал, но наставник рейгов тут же усилил своё давление. Меня дёрнуло ещё сильнее. Если так продолжиться дальше, то не пройдёт пары секунд, и моё сопротивление будет сломлено. Как следствие, меня выкинет из Излома, после чего я скачусь по крыше и упаду прямо к ногам сенса. Этот исход меня не устраивал категорически, и я активировал «ментальный щит». Внешнее давление, которое ещё мгновение назад казалось необоримым, тут же многократно ослабло, что позволило мне стабилизировать своё состояние в Изломе.

В ответ монах пожал плечами и убрал протянутую в мою сторону руку. После чего взял из чайного набора ещё одну пиалу и поставил на столик напротив себя. Затем повернулся к крыше и, подняв голову, сделал приглашающий жест, указывая на пустую пиалу, будто предлагал выпить с ним чая.

Можно сбежать, момент подходящий, но было в мыслях о побеге что-то неправильное. Черчилль говорил: «Тот, кто выбирая между позором и войной, выбирает позор, в итоге получает и позор, и войну». Да, ни о каком позоре в прямом смысле речи не идёт, но, сбежав сейчас, я проявлю слабость и неуверенность в своих силах. Не то чтобы это меня как-то беспокоило с точки зрения задетой гордости, не в этом дело. Но такой поступок мог негативно сказаться на моих будущих отношениях с клерикалами и кураторами РИЗВа. Так как с теми, кто боится, разговаривают с иных позиций. Если откинуть страх и паранойю, то сейчас, после того, как я отразил чужое воздействие, как раз почти идеальный момент для первого знакомства. Знакомства с одним из тех, кто, скорее всего, и стоял за формированием РИЗВа как структуры. К тому же этот монах – явно не последний человек в иерархии клерикалов.

Да, он Созидающий, и от его полной мощи и силы ауры пробирает дрожь, но его козырь оказался бит моей способностью. То есть если что-то пойдёт не так, то я всегда могу сбежать в Излом. К тому же «Ментальный щит» защищает меня от чтения мыслей, если монах способен даже на такое, или снятия отпечатка моей ауры. Возможно, сложилась уникальная ситуация, когда я смогу на равных поговорить со столь значимой личностью. А вот если сбегу, то, конечно, буду в безопасности и никакого риска, но…

Так, а чем я реально рискую? Вариант «пуля в лоб от снайпера» исключаю, этот риск есть всегда, но постоянно его учитывать невозможно, так что откидываю его. Да, без ментальной защиты пить чай с такой личностью было бы глупостью, но у меня-то есть столь полезный перк!

Все эти размышления пролетели в голове секунд за десять, после чего, спрыгнув с крыши, подошёл к столику, сел на колени напротив монаха, а затем вышел из Излома.

Не знаю, кого думал увидеть перед собой сенс, но когда его взгляд упёрся в тонированное забрало шлема, то в его глазах явно читалось недоумение. В полном молчании мы просидели примерно минуты три, изучая друг друга. Только если я мог наблюдать за его лицом, то монах был лишён подобной возможности. Да, судя по тому, что несколько раз в моей голове ревела сирена «Ментального щита», наставник пытался прощупать меня своими методами, но, видимо, безрезультатно, потому как его уверенность, вначале почти безграничная, таяла с каждой секундой.

Первым не выдержал сенс, не отводя взгляда от моего закрытого шлема, он произнёс, прерывая затянувшееся молчание:

– Я так понимаю, чай тебе не наливать?..

Вот же! Рано я обрадовался столь хорошо складывающейся ситуации. Одна фраза, полушутливая, с явным намёком, перевернула всё с ног на голову. Ещё секунду назад я чувствовал себя «на коне», читая на лице сенса лёгкую растерянность, вызванную как моей способностью, так и закрытым лицом, но сейчас всё в корне поменялось.

Мне срочно требовалось что-то ответить, но, как на зло, ничего столь же тонкого, ироничного в голову не приходило! Бесит подобное… Уверен, как только закончиться этот разговор, так тут же мой мозг разродиться десятками ёмких ответов. Но… но будет уже поздно.

Как же хорошо, что стекло шлема затонированно столь плотно, и собеседник точно не видит выражения моего лица, на котором легко читается не только упорная работа мысли, но и лёгкая паника.

А вот паника – это лишнее. Ничего страшного не произошло, ну подколол меня собеседник, так изначально было ясно, что передо мной человек далеко не простой. Как не вызывает сомнений и то, что этот разговор будет иметь для меня далеко идущие последствия, и от того, как он пройдёт, возможно, зависит моя судьба.

С другой стороны, может и вообще никак и ни на что не повлиять. Что-то я себя накручиваю почём зря! А отвечать нужно, каждая секунда молчания меня совсем не красит.

– Пф-ф-ф-ф… – Немного наклонив голову, так чтобы этот жест был отчётливо различим, несмотря на шлем, вместо слов отвечаю на его вопрос.

Понимаю, ответ слабый, но лучше такой, чем молчание. С учётом тональности моего выдоха, сквозь плотно сжатые губы, эквивалент банального «ответ очевиден». Да, подобная реакция скорее присуща мальчишке, нежели взрослому человеку, но я и должен вести себя как неопытный юнец, а не как сорокалетний, иначе собеседник легко раскроет мою игру.

Правильно истолковав моё «Пф-ф-ф-ф», в чём, впрочем, я и не сомневался, Созидающий явно привычным плавным, и даже в чём-то грациозным жестом отставил стоящую передо мной пиалу на угол столика. Не убрал обратно в чайный набор, из которого достал её минутой ранее, а именно отставил в сторону. Намёк на то, что если я передумаю и решу открыть забрало, то могу это сделать, не потеряв лицо, якобы заинтересовавшись благоухающим и явно дорогим напитком? Скорее всего, так и есть. По мне, он перегибает палку со столь тонкими намёками. Не думаю, что кто-то из рейгов, которые поголовно не вышли из юношеского возраста, в такой ситуации заметят подобный нюанс. Или он рассчитывает на подсознательный жест, что я неосознанно потянусь к пиале, если разговор затянется, и в горле пересохнет? Трудно…

С одной стороны, я вроде как гость и должен заговорить первым, как того требует вежливость. С другой же, он пытался насильно меня выдернуть из Излома, то есть, мягко говоря, «сам пригласил меня», и получается, что инициатива должна исходить от него.

Взвесив все за и против, решил, что второй вариант трактовки ситуации для меня более выгоден, поэтому молча наблюдал за тем, как сенс неспешно наливает себе дымящийся напиток в пиалу. Можно было бы, конечно, вспылить, по-юношески резко потребовать ответа: как меня заметили и вообще, что это было, когда он пытался вытащить меня из Излома своей силой. Можно было бы, да, но «можно» не значит «нужно», поэтому молчу. Уверен, для подобных вопросов придёт своё, более подходящее, время. Не хочется ещё больше испортить о себе первое впечатление, этого моего «Пф-ф-ф-ф-ф» вместо нормального ответа и так с головой хватит.


С этой книгой читают
Ничем не примечательному городскому обывателю без энциклопедических познаний и навыков выживания выпадает обязанность спасти ми… А нет, уже поздно. Мир погиб – и все люди вместе с ним. Погиб бесславно, так и не выполнив своего предназначения: напитать ноосферу до самозарождения Сверхразума. Впрочем, суммарная агония в момент сгинувшего человечества смогла зажечь на краткий миг искру сознания. Миг, достаточный для того, чтоб зашвырнуть в куда-то в
Александр Зайцев – писатель-фантаст из Санкт-Петербурга. Работает в разных жанрах: ЛитРПГ, городское фэнтези, бояр-аниме; пробовал свои силы и в научной фантастике. Книги Александра Зайцева интересны, помимо прочего, тем, что автор с большой любовью и знанием предмета описывает холодное оружие и техники владения им.Представляем вам роман «Излом». Это пятая, финальная, книга популярной серии «Слово и Чистота», написанной на стыке жанров бояр-аниме
«Кому много дано, с того много и спросится» (с) Евангелие от Луки. Часто, обретая что-то, мы забываем об этих простых словах. Мне же лучше помнить о них всегда. Я – Рыцарь Излома, моё предназначение – защищать мир от угрозы Прорывов. И отказаться от этой «чести» я не могу. Таково условие возрождения в этом чужом, обманчиво похожем на прежний, но во многом непонятном мире. И да, мне воистину – многое дано…
Александр Зайцев – писатель-фантаст из Санкт-Петербурга. Работает в разных жанрах: ЛитРПГ, городское фэнтези, бояр-аниме; пробовал свои силы и в научной фантастике. Книги Александра Зайцева интересны, помимо прочего, тем, что автор с большой любовью и знанием предмета описывает холодное оружие и техники владения им.Представляем вам роман «Отблеск». Это четвёртая книга популярной серии «Слово и Чистота», написанной на стыке жанров бояр-аниме и поп
Многие, а точнее почти все, кто хоть когда-нибудь видел выступление артистов речевых жанров, а также и в особенности музыкантов замечал на сцене некое приспособление в которые те старались произносить слова или издавать звук, а также кучу разных проводов от инструментов и много разных колонок. Это всё оборудование для звукоусиления и звукозаписи, а заведуют этим стафом звукорежиссёры или попросту «звукари», которые, зачастую, остаются за кадром.В
D Y
Дима Шикутин и его друг Артём попадают в волшебный мир, и в этом мире происходит хаос.
Когда амбициозный научный эксперимент выходит из-под контроля, человечество сталкивается с последствиями, которые изменят его навсегда. Группа ученых решает создать прорывную технологию, способную улучшить мир, но вместо этого они выпускают на волю силу, способную уничтожить всё, что было построено. Природа аномалии оказывается загадочной и разрушительной, её последствия распространяются с ужасающей скоростью, меняя не только биологические законы
Посвящается моему отцу, Кореневскому Михаилу Ивановичу. Хочется, чтобы у каждого ребенка был бы такой же прекрасный папа. И чтобы папы были с детьми как можно дольше.Ты не Архимеди, если хотя бы раз не влипал в приключение, которое могло бы стоить тебе жизни! Это девиз нашего семейства и даже те его члены, которые носят другую фамилию, следуют славной традиции: как минимум раз в жизни оказываться в полной… Неопределенности. Я вам даже больше скаж
«Писатель Строганов проник в „тонкие миры“. Где он там бродит, я не знаю. Но сюда к нам он выносит небывалые сумеречные цветы, на которые можно глядеть и глядеть, не отрываясь. Этот писатель навсегда в русской литературе». Нина Садур.
Он был простым эльзасским парнем. И француз, и немец. Стал солдатом. Вермахта. Потом заключенным. ГУЛАГовским зэком… Это книга-киносценарий. Но подлинных источников о событиях 1954 года в Карлаге, восстании в Степном лагере близ поселка Кенгир недалеко от Караганды здесь больше, чем в иной документальной прозе.
Героини нового романа Алисы Луниной – не дамы с Рублевки, не феминистки-иностранки, а самые что ни на есть среднестатистические русские женщины под сорок, замотанные работой и бытом: мужьями, детьми, любовниками.Разбитная журналистка Ляля Точкина, сдержанная администратор ресторана Ева Королёва, застенчивая иллюстратор Таня Киселёва, рассудительная певица Лена Морозова – разные и одинаково сильные женщины.У каждой из них за плечами св
Разве могла предположить простая питерская домохозяйка, чем для неё обернётся обычная поездка в Калининград? О том, что на её долю выпало немало сюрреалистичных приключений, прежде чем она обретёт своё потерянное счастье? Ей придётся не только пережить смерть мужа, отыскать пропавшую дочь, но и выжить среди сборища религиозных фанатиков, лицом к лицу выдерживая натиск врагов, объявивших ей настоящую войну. Первая книга