Глава первая
Однажды старшего следователя Полину Егорову спросили, что ей больше всего не нравится в ее работе. Тогда она ответила, что ей все нравится, но, как выяснилось, ей больше всего не нравится сидеть в засаде. Больше всего ее утомляла слежка, когда сидишь и ждешь: появится сегодня преступник или нет? Сколько по времени это займет? Тоже неизвестно. И ведь никуда отлучиться нельзя, потому что в любую секунду подозреваемый может появиться. И даже в туалет нельзя отойти, только мужскому полу все под силу. Только у них есть возможность облегчиться в любой ситуации.
Полина поерзала на сиденье, в попытке найди удобное положение. У нее все затекло, ей хотелось выйти и пройтись. Послышалось постукивание по приборной панели. Полина повернула голову. Григорий, облокотившись на руль, стучал пальцами, иногда он переставал это делать и опускал руку в пачку с сухариками. Его, похоже, вполне устраивало сидеть с пакетом сухариков в машине. Радовало только то, что весна выдалась не жаркая и не холодная. Ночами было свежо. Полина отвернула голову и в очередной раз осмотрела улицу.
Местечко было не из приятных, особенно после полуночи. Окрестности освещал одинокий фонарь, в тусклых лучах которого поблескивали не просыхающие лужи. Облезлые дома из красного кирпича опутывал лабиринт труб, проводов и ржавых пожарных лестниц. Через дорогу виднелся грязный переулок с переполненными урнами. Ветер шелестел разбросанными обрывками фольги и пакетов. Именно здесь и появился грабитель несколько недель назад. Десять нападений и все в одном месте, и даже ни разу не поменял место дислокации. И вот уже второй день Полина с Григорием сидели в машине и ждали, ждали. Сегодняшняя слежка грозила опять кончиться ничем. Никаких тебе грабителей, никаких арестов. Только напряжение, и еще одна бессонная ночь.
Послышалось снова постукивание по приборной панели и хруст сухариков. Полина вздрогнула. Как можно сосредоточиться на наблюдении, когда под ухом постоянно хрустят и стучат пальцами? Омерзительный звук! Стук прекратился. Зато послышался жуткий хруст.
– Гриша!
– Что? – Он напрягся и завертел головой в попытках понять, что привлекло внимание Полины.
– Съешь еще один сухарик, и я всю пачку тебе кое-куда засуну! И пальцы переломаю.
Григорий недоуменно поднял брови и протянул пачку сухариков Полине.
– Хочешь сухарики?
– Не хочу я сухарики. Просто сил уже нет терпеть твой хруст! И твое постукивание по торпеде.
– Что ж я могу поделать? Хрустеть – это в природе сухариков. Это их неотъемлемое свойство. А стучу по торпеде, потому что заняться нечем…
– Тихо, кто-то появился.
Григорий умолк, напряженно вглядываясь в темноту. В свете фонаря появился человек. Мужчина в кепке шел по улице, засунув руки в карманы кожаной куртки. Полина всматривалась в силуэт, пытаясь понять, нет ли у него характерной выпуклости под курткой? Вооружен ли он? Кажется, нет. И походкой совсем не напоминает осторожного опытного грабителя. Полина взяла рацию.
– Внимание, появился подозреваемый, – объявила Полина по связи. Затем положила рацию на место и сказала Григорию: – По-моему, он не похож на того типа, которого описывали.
Григорий посмотрел на часы. А потом перевел взгляд на Полину.
– В любом случае, какой нормальный человек будет шляться ночью по этому району?
Замедлив шаг, мужчина огляделся. Полина и Григорий замерли в ожидании. Мужчина свернул в переулок, прислонился к стене и закурил. Сердце у Полины нетерпеливо билось в груди. Ей нужен был этот арест. А то за две недели этот грабитель уже жутко достал.
– Расслабься, – посоветовал Григорий. – Скоро сможем взять его за что-нибудь существенное.
Полина вновь поерзала на сиденье. Скорей бы уж кто-нибудь появился. Очень хотелось взять его с поличным. Мужчина спокойно курил. Вдруг Полине нестерпимо тоже захотелось курить. Но этого делать было нельзя, она могла себя выдать. Уловив краем глаза какое-то движение, Полина тронула Григория за локоть: на улице появилась девушка в грязной короткой юбке и куртке. Неуверенной дерганой походкой она прошла мимо машины, и в свете фонаря Полина заметила – девушка немного пьяна. Она вновь взяла рацию.
– Приготовиться.
Девушка не видела в темноте мужчину, и, когда она подходила к нему, мужчина из рукава достал какой-то предмет.
– Пошли, – крикнула Полина в рацию.
Когда начали открываться двери машин, то это сразу же привлекло внимание мужчины. Он тут же бросился бежать.
– Стоять! Полиция! – выкрикнул Григорий , выдергивая из кобуры пистолет.
Девушка остановилась как вкопанная и непонимающе смотрела по сторонам. Мужчина побежал через дворы. Полина выхватила пистолет и побежала за ним. На бегу Полина отметила все потенциальные опасности – в темноте может прятаться сообщник, в узком пространстве не развернуться, по сторонам есть закоулки, за которыми можно скрыться. Не останавливаясь, она бежала следом за мужчиной, зная, что Григорий в случае чего обязательно прикроет. Навстречу ей с гулким грохотом покатился опрокинутый удирающим грабителем мусорный бак. Полина перепрыгнула бак, едва не поскользнувшись на мусоре, и продолжила погоню. Сзади чертыхнулся Григорий: то ли споткнулся, то ли ушибся, то ли просто выругался, – оглядываться было некогда.
Полина добежала до конца переулка, свернула направо и увидела вдалеке своего беглеца. Он явно был на пределе, отсутствие физической подготовки судя по всему у грабителя не было. Зато Полина регулярно тренировалась и каждую неделю пробегала несколько километров, поэтому теперь дистанция между ними сокращалась стремительно. Грабитель тяжело дышал, спотыкался и уже с бега переходил на обычные шаги.
– Полиция! Лечь на землю.
Полина с разбегу пнула ногой беглеца. Он упал и взвизгнул от боли. Она навела на него пистолет.
– Не стреляйте! – завопил беглец.
– Руки перед собой покажи, – приказала Полина.
Когда он протянул руки, Полина защелкнула на них наручники. Через мгновение прибежали оперативники и Григорий.
– Егорова – как всегда. Зачем мы здесь были нужны, непонятно, – улыбался один из оперативников.
Полина пожала плечами. Задержанного посадили в машину и увезли. Потом Полина села за руль и поехала в сторону отдела. Григорий бросил взгляд на начальницу. Она вела машину со спокойной улыбкой, и это его порадовало. В последнее время она улыбалась редко – чаще бывала вымотана и раздражена. За окном проносились пустые улицы. В такой поздний час все нормальные люди сидят дома или лежат в постели. Как только прибыли в отдел, арестованного посадили в камеру. Там он немного посидит, а дальше уедет далеко и надолго. Правда , он просил его не сажать, что он действовал так ради шутки.
