Илана Чубарова - Смежная зона. Фантастический роман

Иллюстратор Егор Демовский

Корректор Татьяна Юлис

© Илана Викторовна Чубарова, 2022

© Егор Демовский, иллюстрации, 2022

ISBN 978-5-0056-4938-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Когда я писала этот роман, никто не думал, что эпоха пандемии уже на пороге. Я вообще писала не столько о медицинском понятии вируса, сколько о психологическом феномене человека внутри своего мира, несмотря на все социальные связи; о философском понятии одиночества как связи с другими измерениями.

Романтическая вера в любовь, детективный сюжет, налет мистики, – все это делает книгу приключенческим романом. Но для меня это попытка осмысления смерти как трансформации, в которой у каждого свой путь.

Этот роман никогда не появился бы в печати, если бы не мои друзья! И еще: роман «Смежная Зона» неотделим от театра «КомедиантЪ». Почему? Это отдельная история, о которой я расскажу в своё время. Низкий поклон всем, кто со мной рядом был, есть или будет.

А сейчас я приглашаю вас в путешествие по Смежной Зоне. И даже на последних страницах романа это путешествие только начинается…

Круглый экран компьютера взмыл со стола на оконные занавески, повибрировал на их шелковых складках и застыл недалеко от форточки. Он всегда так делал, когда чувствовал, что хозяин расстроен.

– Да лезь хоть на потолок, все равно ничего не изменишь, – проворчал Дюман и поплелся на кухню.

Прошло более девяти часов, он опять не успел проверить почту, и она удалила свое письмо. Ну почему Иола, такая умная во всем остальном, не понимает элементарного, что его работа не позволяет проверять почту систематически. Теперь опять обидится и будет делать вид, что между ними вообще ничего нет и не было, что они коллеги по работе и не больше, все это уже бывало, и не раз, и порядком надоело. Тем более, что сегодня он, действительно, очень устал.

Сегодня его подключали к Мирту, и общение было совсем не простым. Мирт жил в виртуальной коме уже пять лет. Обстановка его жизни там не менялась, во время визитов Дюмана он был смирным и апатичным, безразлично принимал приветы жены и дочерей, автоматически передавал ответные приветы им и, казалось, настолько привык к своему странному существованию, что об ином и не помышлял, а речи о выздоровлении воспринимал как полный бред свихнувшегося врача. Мир Мирта представлял собой березовую рощу с крохотным домиком типа сторожки. Как и многие другие больные, в своем мире он не испытывал ни чувства голода, ни чувства жажды; все, что надо, поступало в организм через витаминные капельницы. Но он для собственного удовольствия пытался вести какое-то примитивное хозяйство: собирал и сушил грибы, копал грядки и, за неимением семян, сажал туда все, что находил в своей роще. Вообще Мирт был самым беспроблемным пациентом, но сегодня что-то случилось!

Когда компьютеры просигналили полное погружение, и Дюман открыл глаза в мире Мирта, старика нигде не было видно, дверь сторожки была сорвана с петель, и в роще, в которой в течение пяти лет было лето, явно намечались признаки осени… Мирт нашелся только через полчаса. Он оказался на дереве среди ветвей в полубессознательном состоянии, утверждал, что у него тут было землетрясение, и требовал срочно вернуть его в обычную жизнь. И сколько Дюман не уверял его, что способа излечения больных, подобных ему, еще не нашли, что ученые всего мира делают все возможное, но надо еще потерпеть, этот всегда безропотный человек кричал, угрожал, жаловался, плакал. Это была настоящая истерика. Так иногда ведут себя люди, только-только очнувшиеся в своем мире виртуальной комы. Но чтобы больной со стажем в 5 лет! Такое случилось впервые!..

Когда Дюман вернулся, и его отсоединили от компьютеров и от тела Мирта, он даже не смог написать отчет по визиту в МВК, как это делал обычно. Он прошел в свой кабинет и вместо зеленого жасминового чая попросил у медсестры Любицы чашку кофе с коньяком. Раньше он никогда в рот не брал спиртного на работе, а жасминовый чай был такой нерушимой традицией, что измена ей привела Любицу в шок, и вместо нее кофе принесла сама заведующая лабораторией Агнесса Ди Ян. С Дюманом она работала много лет, знала, что просто так он привычек не меняет, и потому сейчас, ничего не спрашивая, села напротив, напряженно ожидая объяснений. Но доктор был в таком потрясении, что пробурчал только, что Мирт вел себя нестандартно, пообещал написать подробный отчет к завтрашнему утру. Может, и надо было ей все рассказать, но Дюман испугался, что бедного старика отключат от реальности, как это случилось в прошлом году с ветераном МВК Давидсом. Тот просто сошел с ума от одиночества. Он сначала стал требовать, чтобы Дюман приходил к нему чаще, а в последний визит попросту избил его и пытался привязать к кровати, чтобы доктор навсегда остался в его мире. Мир Давидса менялся с завидной регулярностью раз в два месяца, но всегда был похож на сарай или гараж с фотографиями голых красоток на стенах и кроватью посередине. После того случая нападения на врача на Совете было принято решение отключить Давидса от реального мира. Кто-то был против, но Дюманом слишком дорожили, чтобы подвергать его опасности, а если к больному хотя бы изредка не заходит врач-визитер, никакой информации о нем получить невозможно. Его тело в реальном мире не проявляет никаких признаков жизни. Оно ведет себя как тело умершего человека, только что не разлагается и странным образом поглощает все вещества, вливаемые через капельницы.

Давидса исключили из списка посещаемых. Его телу, как и прежде, подавались через капельницы все необходимые вещества, но спустя два месяца в теле появились признаки гниения, и стало ясно, что больной МВК Давидс умер.

В мировой общественности долго еще велись дискуссии о неправомерности отключения больных, о негуманности подобной акции, об ответственности врачей за жизнь этих несчастных. Но все эти споры затихли, когда случаи заболевания МВК из единичных стали превращаться в массовые, когда сначала ученые, а потом и правительства заговорили об эпидемии. Отключение агрессивных больных стало обычным делом. А такие люди, как Дюман, ценились просто на вес золота.