Виктор Ааб - Смятение. 1990 год. Телефонный начальник

Смятение. 1990 год. Телефонный начальник
Название: Смятение. 1990 год. Телефонный начальник
Автор:
Жанр: Современная русская литература
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: Не установлен
О чем книга "Смятение. 1990 год. Телефонный начальник"

Книга из серии «Телефонный начальник» о работе связистов в период перестройки. Жизненные трудности нарастают. Уже очевидно для всех. Перестройку в том виде, в котором она намечалась – осуществить не удалось.Но мы не зацикливаемся на этом. Пока не зацикливаемся. Так, мимоходом, – языки почесать, – задаём сами себе вопросы, ответы на которые – в воздухе зависают… Так, вскользь… И продолжаем добросовестно трудиться во благо людей.Книга написана предельно честно и основана на реальных событиях.

Бесплатно читать онлайн Смятение. 1990 год. Телефонный начальник


© Виктор Ааб, 2018


ISBN 978-5-4490-6265-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero


Часть первая. БОЛЬ…

Глава 1. Каждому по труду?

Праздник – он и есть праздник, а тем более – новогодний. Настроение – настроением, а детишкам родители и ёлку поставили, и подарки от деда Мороза утром, для них, под ёлкой, нашли. Поблагодарили советские люди ушедший год за то, что был интересным, и позволил сделать много нужных и полезных дел, пожелали успехов себе и близким, – и только хорошего, в Новом году. Насладились поздноночными, праздничными, телевизионными представлениями, отоспались неспешным сном в отведённое Законом, праздничное время и… наступили будни.

Бодрит январь. Легко на душе. Сброшены с плеч заботы прошлого года – новые, только прикидываются, примеряются. Отвоёвываются Природой от ночи секундочки. Робко-робко, совсем незаметно, но ширится, увеличивается дневное время, несёт новые надежды, несёт новые тревоги, ставит новые задачи…

В последние годы январь-месяц наиболее комфортен для линейно-кабельного цеха, для кабельной бригады. В этот месяц – самый минимум повреждений на сети. Закована морозами земля в твёрдые субстанции ледовых глыб. Превратилась, где в простые глади, где в причудливые формами фигуры.

Впала в крепкий летаргический сон вода, расположившись на ровных поверхностях, в углублениях и укромнейших закоулках земли. Не беспокоит связистов, до назначенного природой часа, до поры, когда тёплые весенние лучики вольют в неё энергию стихии, вызволят на простор и дадут возможность мягкою своею силою пробовать на прочность всё – с чем соприкасается, и… портить уничтожать, всё ненадёжное, всё – имеющее в своём нутре слабину.


Первый же рабочий день после праздника разрушил, ставшее уже привычным, январское спокойствие и разбил в пух и прах безмятежное, расслабленное состояние.

Расстроен и встревожен Бугаенко Иосиф Александрович. Расстроен тем, что опять в больницу угодил Висящев. Делится со мной опасениями и переживаниями.

– Виктор Васильевич, он, конечно же, бодрится перед вами, старается не показывать своего состояния, но я ведь постоянно нахожусь рядом, плечом к плечу, и вижу – сдал, очень сдал здоровьем Александр Дмитриевич, и на деле, все эти больничные процедуры, и назначенное лечение, мало ему помогают. Боюсь, Виктор Васильевич, что не выкарабкается Висящев – бросает он из себя, выдавливает на выдохе… – И то, что из начальников ему надо уходить как можно быстрее – это определённо, так.

Я замираю от его слов, как будто лбом в стену ударяюсь, понимаю, не сгущает Бугаенко краски, совсем не сгущает. Не нужно ему этого. И всё-таки – неужели всё так серьёзно? Неужели…

Отторгаю пророчество, бодрю себя и его словесной надеждой. А что ещё остаётся, – врачи вершат судьбу Висящева, профессиональные опытные врачи – не эскулапы…

Расстроен Бугаенко, – не расстроен, а полновесно впрягаться в обязанности начальника цеха опять ему придётся, в который уже раз, за последнее время…

Бугаенко и не возражает, лишь робко произносит просьбу. Я не узнаю Бугаенко! Он меняется прямо на глазах, смотрит на меня заискивающе, собственно стесняясь того, что произносит, мнётся, корёжится весь от внутреннего неудобства, но всё-таки – неувереннее некуда – произносит:

– Виктор Васильевич, я ведь уже несколько месяцев тяну цех, без Висящева, – один. Я понимаю, что должен! Но, может быть, всё-таки можно мне компенсировать разницу окладов – разницу между моим, и окладом Александра Дмитриевича – пока я его замещаю?..

Мне неудобно за его просительный тон, – да, конечно – да! Непременно нужно отдать человеку им заработанное, всё справедливо должно быть. Но почему это ещё не сделано моими финансистами и кадровиками? Почему не они внесли предложение по коррекции оплаты труда Бугаенко? Почему именно он, достойный и ответственный работник, должен напоминать мне о несправедливости к нему, должен унижаясь просить себе очевидное, им заработанное?..

– А вы к Мурносовой обращались по этому вопросу?

Гасит взгляд Бугаенко, какую-то жалкую пронзительно просительную искорку в глазах гасит, тушит блеск.

– Да, обращался… – говорит она, что не положено. Обязан замещать, – и всё!..

Вот она – Мурносова! Вот её натура, вся на виду. Я наливаюсь досадой и злостью. Любую оплату дополнительную в радиоузел своим протеже, для любого работника, пользующегося её личной благосклонностью, выбьет. Протащит любую надбавку, хитростью, аргументацией связной, и изворотливостью. Удобный, подходящий для этого момент, когда начальник или добрый, или замороченный, вычислит…

Но Бугаенко в число удобных, нужных для экономиста людей видимо не входит. Даже такой Бугаенко, – обходительный в отношениях с экономистом, умеющий стать мягким, и даже унижающимся, но наверняка, так и не сумевший достигнуть необходимой планки предупредительности, установленной Мурносовой.

Если Бугаенко не укладывается в ранжир благосклонности Курносовой, – что уж тогда о Висящеве говорить – дерзком, и колючем, режущим правду-матку в глаза…

Вспоминается совсем недавнее жёсткое противостояние с экономистом, когда настоял я своей властью и буквально заставил её, надбавку к должностному окладу Висящеву определить. И тогда, наконец, согласившись с моими доводами, сразу же, – совсем не глупая баба, – прикинулась она дурочкой и под момент, попыталась выбить такую же надбавку Сторожиловой. Висящеву – понятно за что, а ей…

Ведь всё предельно просто. Висящев ранее работал начальником радиоузла, и с удовольствием вернулся бы на эту работу, считая её райской после обладания нынешней своей должностью. А вот Сторожилова, ни за какие деньги с ним не поменяется – не говоря уже о том, что никогда с работой начальника цеха ГТС не справится. Так почему же у них зарплата должна быть одинаковой? И даже – у начальника радиоузла – больше, исходя из гораздо более привлекательных возможностей на, совсем не таком, как на ГТС, хлопотном хозяйстве, гораздо чаще получать призовые почётные места в межцеховом социалистическом соревновании, с премиальным, денежным придатком.

Возмутился сильно я тогда, не позволил экономисту баловаться уравнительным подходом, дал понять, что на грубость нарывается. Тут же, стихла Мурносова, состроила с металлом в глазах многозначительную, и в то же время, угодливую мину, не преминув бросить:

– Слово начальника – Закон, – и как бы, между прочим, добавила – под Вашу ответственность…

Под мою, под мою…

– Иосиф Александрович, я сегодня же дам указание! Всю получите разницу в деньгах, и за прошедшие периоды болезни Висящева, задним числом, и за теперешний. Нет вопросов! Это я сам виноват, что раньше не распорядился, – не доглядел…


С этой книгой читают
Он работал на предприятии, обслуживающем сельскую связь области, но неожиданно возглавил городское предприятие областного центра. Ознакомившись с положением дел, поначалу испытал настоящий шок. И было от чего… Надо было вселить уверенность деморализованному коллективу, что можно вывести предприятие из прорыва. Он сам сначала не верил в это, но стыдно было отступить. Достичь поставленной цели можно было только полагаясь на себя и доставшийся колле
Книга из серии «Телефонный начальник» о работе связистов в период перестройки. Гласность. Люди имеют право получить всё и сразу. Ажиотажный спрос нарастает, а возможности увеличивать количество товаров и услуг ограничены. Надо ускоряться. Предприятие вырвалось из кризиса, покончив с позорным качеством работы сети, но нет уверенности, что такое её состояние совпадает с интересами монтёров и кабельщиков… И всё по-прежнему зыбко. Книга написана пред
Книга из серии «Телефонный начальник». Предприятие реорганизуется и пока непонятно – на пользу или во вред. С одной стороны, стало легче – повысилось качество работы сети. С другой стороны, новых людей надо вовлекать в управление производством. Добавляется проблем, но жизнь продолжается.«Больше демократии» – очередной лозунг будоражит общество. И первые сомнения – а все ли начинания перестройки полезны для страны? Что-то не так…Книга написана пре
Книга из серии «Телефонный начальник» о работе связистов в период перестройки. Развитие телефонной сети в городе набирает темпы. Мы имеем полное право думать и ожидать, что так же, к лучшему, должна меняться жизнь и во всей стране, что именно позитивные моменты преобладают в её экономике. Думать и предполагать можно! Но уверенность, что это именно так, теряет, в свете последних новостей, твёрдую почву под собой. Холодно, зябко…Книга написана пред
Любовь – основа нашей жизни. Она проявляется любовью матери к ребенку. Любовью между полами. Любовью к творчеству, искусству познанию, природе, Родине…Но наряду с этим в жизни часто случаются превратности любви. Часто это происходит от того, что люди не понимают тесно связанные между собою понятия. Автор пытается на основе своего богатого жизненного опыта помочь читателю разобраться в этих непростых жизненно важных вопросах.
«Сто лет минус пять» отметил в 2019 году журнал «Октябрь», и под таким названием выходит номер стихов и прозы ведущих современных авторов – изысканная антология малой формы. Сколько копий сломано в спорах о том, что такое современный роман. Но вот весомый повод поломать голову над тайной современного рассказа, который на поверку оказывается перформансом, поэмой, былью, ворожбой, поступком, исповедью современности, вмещающими жизнь в объеме романа
В этой книге есть продолжения известных сказок, где со знакомыми героями происходят уже новые неожиданные приключения.Есть в ней и другие сказки – с неизвестными читателю героями, поступающими нестандартно и непредсказуемо. А еще есть фантастические сказки, рассказанные космическими скитальцами.
В данном сборнике представлены сказки о зимних приключениях Ёжика, Медвежонка, Барсука и Деда Мороза. Друзья топят печку, отправляются на зимнюю рыбалку, переходят речку по льду, находят самолет, читают книжку и играют в слова, а Ёжик и Дед Мороз будят Медвежонка, который уснул.
Сестры Фоккенс – Мартина и Луиза – представительницы древнейшей профессии, истинные звезды квартала «красных фонарей». Эти бесстрашные дамы без комплексов более полувека удовлетворяли не только естественные потребности мужчин, но и воплощали в жизнь самые причудливые и нелепые фантазии искушенных клиентов. Луиза вспоминает веселые и грустные эпизоды своей молодости, Мартина описывает рабочие будни современных жриц любви, рассказывает о трудностях
Жанр своей новой книги «Уна & Сэлинджер» Ф. Бегбедер с присущим ему стремлением эпатировать определяет как faction, то есть fact плюс fi ction. Факты просты: 1940 год, Нью-Йорк. 21-летний начинающий писатель Джерри Сэлинджер познакомился с 15-летней Уной О’Нил, дочерью известного драматурга. Идиллия продлилась недолго, через несколько месяцев японцы напали на Пёрл-Харбор, Сэлинджер отправился воевать в Европу, а Уна решила попытать счастья в Голл
Среди операций советских войск периода Великой Отечественной войны особого внимания заслуживает освобождение войсками Южного фронта временно оккупированной территории Ростовской области и части Донбасса, которое происходило в несколько этапов – с января до конца августа 1943 г. Поражение противника на рубежах реки Миус существенно изменило ход боевых действий на всем южном крыле советско-германского фронта, заложив основы для дальнейшего освобожд
Любовь, которая не подвластна ни времени, ни обстоятельствам, ни ударам судьбы. Если жизнь не балует, то можно ли ее ждать? Детство и юность воспитанницы пансионата для бедных девочек, Джейн Эйр, были безрадостными. Она вынуждена сама зарабатывать на хлеб, и кажется, что судьба к ней совсем не благосклонна. Все меняется, когда она устраивается гувернанткой в поместье загадочного мистера Рочестера. В ее жизнь приходит Большая Любовь. Но спасет она