Больше всего на свете я не люблю понедельники. Есть ощущение жизни с чистого листа.
А это я уже проходила. Спасибо.
Каждую неделю в этот день, я всегда вспоминаю о нём. О своём бывшем муже.
Психологи говорят, чтобы забыть о человеке, должно пройти ровно столько же времени, сколько вы были с ним вместе.
По моим подсчётам, год назад мне должно было бы стать легче. Но так не получается.
К чёрту психологов.
Утренние пробки способствуют моим тяжёлым мыслям о прошлом. До работы добираюсь мучительно долго. Заезжаю на подземную парковку офисного здания, в котором уже год арендную помещение для своего единственного ребёнка (надеюсь, пока единственного) – рекламного агентства «Модуль».
Открыть своё агентство было моей мечтой. Не главной, конечно. Главной мечтой всегда была семья. Дети. Любящий муж. В конце концов, собака с кошкой. Стоп. Нет, кошек я никогда не любила. Но если бы сложилось всё остальное, я бы смирилась и с кошкой. Но не сложилось. Вспоминать об этом всё ещё больно.
Прохожу в лифт, нажимаю на кнопку одиннадцатого этажа. По привычке окидываю взглядом своё отражение в зеркале. М-да. Очень даже ничего, мои родители постарались.
В отражении зеркала красивая, ухоженная брюнетка. Зелёные глаза, чистая кожа, красивая форма губ. Хотя, признаюсь честно, это заслуга моего косметолога, а не славного рода Авериных.
У меня отличная фигура, длинные ноги, и попа, как говорят в народе, как орех. Ему всегда нравилась именно эта часть моего тела. Он любил смотреть, трогать…
Ну вот опять.
Проклятый понедельник.
Поправляю бежевый деловой костюм, выравниваю цепочку с кулоном на шее, подмигиваю своему отражению.
Как всегда идеально, Настя!
Выходя из лифта, настраиваюсь на рабочий день. Прохожу в свой кабинет, кидаю сумку на стол. Как же сегодня жарко. Лето в городе в самом разгаре. В очередной раз благодарю себя, что решила установить кондиционер в этом кабинете. Без него было бы туго. Ай да Настя, ай да молодец!
День пролетает незаметно. Утренняя планёрка с сотрудниками плавно перетекает во встречу с представителем основного заказчика. Мы на финальной стадии подписания важного договора с крупной торговой сетью нашего города «Магнолия».
Если я подпишу этот договор… Нет, не так. Когда я подпишу этот договор, можно будет выдохнуть и наконец не думать, чем платить очередной платёж банку.
Вообще, я могла взять деньги на открытие «Модуля» у своего отца. Или позвонить Ему.
Но нет. Я та ещё Гордячка.
Откинувшись в рабочем кресле, нервно смеюсь собственной шутке.
Хотела бы посмотреть на его лицо, когда я позвоню ему и попрошу деньги.
Я вообще хотела бы посмотреть на его лицо…
Та-а-к, Настя, уймись.
Выезжаю с работы только после семи вечера. Сразу попадаю в длинную пробку. От скуки смотрю по сторонам. Улицы забиты машинами, по тротуару гуляют мамочки с колясками, прогуливаются влюблённые пары. Смотря на них, переношусь в прошлое.
Мы познакомились с Андреем Громовым почти пять лет назад.
В тот вечер я отмечала свой двадцать первый день рождения. В самом модном клубе нашего города собрались мои близкие подруги.
Андрей же в этот вечер был с девушкой. Красивая блондинка в красном коротком платье на танцполе висла на нём так, что не заметить их было невозможно.
Громов понравился мне в ту же секунду, как я увидела его безупречный профиль. Высокий, стройный брюнет выделялся среди всех мужчин и привлекал внимание своей невозмутимостью. В чёрных джинсах и чёрной рубашке… он был просто неотразим. Проходя мимо с бокалом шампанского, я загляделась так, что содержимое этого бокала оказалось на нём и на усердно трущейся об него блондинке.
Упс.
–Ты совсем больная? Дура пьяная! – заверещала девица и убежала в сторону уборных.
– Простите, я же не специально, – виновато сказала я, посмотрев в глаза её спутнику.
Святые небеса, его глаза. Они как из клипа Лободы. Только красивые.
– Верю! – сказал Андрей, окидывая меня взглядом сверху вниз и обратно, задержавшись на моей груди.
Да, красавчик, здесь есть на что посмотреть. И всё натуральное, не то, что у твоей дамы в красном.
– Я Настя, – протянув ему руку, представилась.
– Андрей. Приятно познакомиться, Настя–подари мне счастье, – ответил он, широко улыбаясь.
Громов взял мою руку в свою, горячие пальцы обожгли кожу. И следующие, самые счастливые два года моей жизни, практически её не выпускал.
Только вот счастья не вышло…
Взрыв клаксона напугал меня и заставил вырваться из болезненных воспоминаний о прошлом. Нажимаю на педаль, нервно трогаюсь со светофора и ворчу в зеркало заднего вида:
– Еду, я еду, не ругайся, дяденька.
Подъезжая к дому, быстро загружаю приложение ближайшего супермаркета, чтобы заказать готовую еду на ужин.
Грустно.
Раньше я любила готовить сама, придумывая новые экзотические блюда, чтобы удивить мужа. Из груди вырывается протяжный стон.
Ну вот опять. Это всё проклятый понедельник.
Завтра я думать о тебе забуду, Андрей Громов, вот увидишь. Чтоб тебе пусто было!
Если бы меня спросили про любимый день недели – однозначно, я бы ответил: «Понедельник».
Выходные – это полная хрень.
Последние несколько лет я работаю так, словно Бог создал в неделе всего пять дней. Жаль, что трудовой кодекс так не считает, и сотрудников моего холдинга это не касается.
Очень жаль.
Стоя в своём кабинете, наблюдаю из окна, как поливальная машина чистит проспект от пыли. Очередной летний день будет слишком жарким.
Работа давно стала моим домом. Я понял это окончательно, когда приложение в телефоне автоматически стало именовать адрес моего офиса, как «дом». Просто, по количеству проведённого времени здесь.
В моей жизни меня всё устраивает.
Эти сказки про «дом-полную чашу» – это такая же хрень, как и выходные. Жаль, что понял я это не сразу. Вернее, мне помогла это понять одна зеленоглазая ведьма.
Моя жена.
Прошло почти три года с того дня, как я видел её в последний раз, а я так и не могу назвать её бывшей. Технически, у меня в жизни была и будет только одна жена, я так решил. Поэтому имею право не добавлять эту уродливую приставку «бывшая».
Пройдя к столу, заваленному бумагами, набираю секретаря:
– Анжела, сделай мне кофе. И принеси уже список объектов для последнего тендера. Где тебя носит?
– Да, Андрей Константинович. Сейчас всё принесу, простите.
Сейчас, ага. Через час, впрочем, как и всегда.
Медленно поворачиваюсь к окну и закрываю глаза от яркого солнца. Надо заменить батарейки в Анжеле. Или заменить Анжелу. Я пока не принял окончательное решение.
Спустя пять минут секретарь приносит кофе и подборку свежей прессы.
Вы спросите, кто в двадцать первом веке читает свежую прессу? Кроме меня, пожалуй, только тот, кто её печатает.
