Саша подтянула лямку рюкзака и спрыгнула с подножки грязно-белого «пазика» на влажную от дождя обочину. Мама со спортивной сумкой и пакетом продуктов в руках сошла следом. Старенький автобус чихнул, со скрипом закрывая двери, противно чиркнул шинами и уехал. Саша выдернула из ушей наушники с грохотавшей рок-группой «Анархия», и огляделась. Автобус выгрузил их на пустынное шоссе, по обе стороны которого тянулся лес. Вправо, в лес, уходила грунтовая дорога.
– Александра, не спи! – мама поманила Сашу и зашагала по дороге.
Осторожно обходя лужи, Саша поплелась за мамой. Через пять минут дорога привела их к воротам, покрытым облупившейся бордовой краской. Над воротами висел выгоревший щит с надписью «СНТ „Собачья Слобода“». Ну и название! Не то, что у тети Нины! Она живет в поселке «Изумрудное» на самом берегу моря, где волны перекатывают камешки, кричат чайки…
– Мам, мне обязательно здесь оставаться? – спросила Саша. – Мне четырнадцать, и я прекрасно доеду до тети Нины сама, без папы. Она бы меня встретила на вокзале…
– Одной ехать на поезде целые сутки?! – возмутилась мама. – Нет, Александра, мы это уже обсуждали! Я не виновата, что твой отец не в состоянии потребовать у начальства отпуск, чтобы организовать каникулы собственной дочери. У меня самой работы выше крыши, поэтому закрыли тему, ясно? Так, где мы? Нужен семьдесят второй участок, – забормотала мама, уткнувшись в листок бумаги с адресом. – Дойти до голубого дома, на втором перекрестке свернуть…
Саша брела по хитросплетениям улиц и с тоской осматривалась вокруг. Садоводческое товарищество занимало круглую поляну, вырубленную в густом ельнике. Несколько улиц, усыпанных крупным песком и камешками, пересекались между собой и образовывали кварталы с участками. На участках тоже росли ели. Их пушистые ветви отбрасывали густые тени на деревянные дома, придавая товариществу мрачный вид. Здесь текла своя размеренная дачная жизнь: где-то играла музыка, слышался шелест льющейся из шланга воды, изредка проезжали стайки детей на велосипедах или важно шествовали молодые женщины с колясками. «Просто рай для подростка, – злилась про себя Саша, пиная камешки на песчаной дороге. – Интересно, интернет есть в этой глуши?»
Они остановились перед участком, огороженным серебристой «рабицей». За забором среди грядок и кустов крыжовника стоял обшитый вагонкой двухэтажный дом. Позади дома лепились друг к другу маленькие дощатые строения: туалет и сараи. Ближайшую к забору грядку вскапывала лопатой пожилая женщина, одетая в грязные тренировочные штаны и вытянутую футболку. Увидев Сашу с мамой, она воткнула лопату в землю и зашаркала галошами к калитке.
– Явились! Время обеда уж! – проворчала она, отпирая замок.
– Привет, бабушка! – поздоровалась Саша.
– Сашка, вымахала ты, не узнать, что твоя телебашня стала, тощая и длинная! А что за прическа дурная? – бабушка кивнула на Сашины волнистые волосы до плеч, коричневые, с ярко-красными кончиками, собранные в два конских хвоста по бокам. – Ты на этого, как его, на спаниеля похожа с этими твоими хвостами! А это продукты? Зачем тащили, у меня все есть! – бабушка приняла из маминых рук пакет. – Валька вчера звонил мне, я не поняла, вы в итоге разводитесь или что?
– Просто поругались, Анна Дмитриевна, – процедила мама сквозь зубы и посмотрела на наручные часы: – мне пора, автобус до станции в два часа подойдет. Александра, пока!
– Ты не приедешь на выходные? – с надеждой спросила Саша.
– Нет уж, спасибо, у меня в городе достаточно дел! В конце месяца приеду! – мама вручила Саше спортивную сумку и пошла к въездным воротам.
– Ой, Сашка, что мину скорчила! Чай, не маленькая, без матери месяц проживешь! Бери вещи и шагай в дом. Аккуратнее, у меня туточки укроп посеян!
Саша взобралась по кособокой лестнице на крылечко, уставленное ржавыми ведрами и дырявой обувью, и толкнула дверь. За дверью оказалась прямоугольная кухня-гостиная: стол с выцветшей клеенкой, три стула, залитая жиром газовая плита, диван, укрытый бархатным покрывалом, с которого скалилась тигриная морда. Кухня тонула в полумраке – плотные желтые шторы загораживали свет из окон.
– Разувайся, а то натопчешь!
Саша покосилась на липкий, в пятнах, линолеум, но сбросила кроссовки. Ноги у нее гудели от долгой ходьбы, однако и стулья, и диван были завалены пакетами с вещами, негодной одеждой и посудой. Саша отодвинула пакет с краю, намереваясь сесть. Среди бардака она не заметила дремлющего на диване кота в рыжую полоску. Он немедленно проснулся и угрожающе зашипел: место занято!
– Гаврош, пошел вон! – гаркнула бабушка на кота и обернулась к Саше: – Нечего рассиживаться! Твоя комната наверху будет, пойдем, покажу!
Они поднялись на второй этаж дома и очутились в узком глухом коридоре. Единственная дверь слева вела в мансардную комнату со скошенным потолком, загроможденную мебелью. Пол в комнате был устелен полосатыми половичками. Вдоль стен стояли узкая кровать, шкафы, тумбочки с неизвестным содержимым и даже напольные часы, которые тихо тикали в углу. На стенах вперемежку висели пакеты, полные семян, гирлянды лука и чеснока, календари двадцатилетней давности. На крючках, вбитых над кроватью, лежал большой букет высушенных трав и цветов. Изящные стебельки овсяницы и пушистые колбаски тимофеевки соседствовали с розовыми цветками иван-чая, фиолетовыми метелками борца и другими незнакомыми Саше растениями.
– Вещи не трогай! Не люблю, когда их с места двигают, потом не найдешь ничего! – бабушка погрозила Саше пальцем и вышла из комнаты.
– Без проблем, – Саша швырнула сумку и рюкзак на пол и с наслаждением рухнула на кровать.
Остаток дня она потратила на то, чтобы распаковать сумку. Саша раскладывала по полкам шкафа джинсы и футболки, отвлекалась на чат со школьной подругой Вероникой – интернет в глуши все-таки был! – и не заметила, как за окном стемнело.
– Сашка, ужинать! – донеслось с первого этажа. – Руки помой!
Саша, морщась, сполоснула руки под ледяной водой из рукомойника, притулившегося в углу кухни, и села за стол. Бабушка плеснула в тарелку половник щей.
– Не привередничай мне! – предупредила она, заметив Сашино недовольное лицо.
– Бабушка, я хотела спросить, – Саша отправила в рот ложку ненавистных щей и с трудом проглотила. – Над моей кроватью висит веник из сухих цветов, можно его снять? Ужасно мешает!
– Снять?! – бабушка поперхнулась чаем. – Ничего со стен не снимай, а травы тем более! Дед Леша, мы с ним в церковь ходим вместе, сказал, травы эти от нечистой силы! Если снять их, дьявол проснется!
– А если не снять, проснусь я, – пошутила Саша, но бабушка даже не улыбнулась.
Наскоро почистив зубы и умывшись, Саша вскарабкалась на второй этаж, надела пижаму и нырнула под одеяло. Она переписывалась с Вероникой, пока стрелка часов не приблизилась к двум. Пора спать, неизвестно еще, во сколько бабушка будит своих гостей! Саша положила телефон на тумбочку, повернулась на бок и закрыла глаза. В комнате было душно, от букета над головой исходил приторный аромат. Проворочавшись с полчаса, Саша встала и открыла форточку. В комнату ворвался прохладный ночной воздух. Довольная, Саша легла в кровать.
